пляжных шортах на бёдрах, которые стеснительно улыбаются.

- Привет, прости. Хочешь играть?

- Нет, спасибо.

- Идём!

- И снова нет, спасибо. - Я даже не напрягаюсь и не поднимаю мяч, чтобы им бросить, и они

уходят что-то бурча.

- У, а у них был клёвый пресс. Тебе надо было соглашаться, - говорит Тайлер.

- Тела – просто тела. Мне нет до них дела.

- Говоря о телах, - произносит Скотт. Его голова лежит на животе Тайлер. - Брюс Ли мог бы

обойти Чака Норриса, если бы они были в расцвете сил.

Понятия не имею, о чём они говорят. Я смотрю на то, какие следы мои стопы оставляют на

песке, осторожно наблюдая за горизонтом, когда солнце начинает опускаться. Нет ни облачка. О,

прошу, никаких облаков!

Тайлер убирает с себя его голову.

- Не мог бы! Рио, скажи ему, что он не прав.

Рио поднимает палец, и мы ждём, пока он пишет... и пишет... и пишет. Тайлер и Скотт

хихикают, просто наблюдая за ним, будто это игра "как долго он будет писать". Зная этих двоих,

скорее всего – это и есть игра. И вот, спустя две минуты, когда солнце уже почти заходит, он кладёт

ручку и закрывает блокнот.

- О чём мы говорим?

- Сейчас? Или вообще в последние три часа? - Острю я, удивляясь тому, насколько

озлоблённо это звучит. Меня совершенно не напрягает, что находясь с нами, он нас игнорирует.

Он улыбается, смотрит мне прямо в глаза и у меня перехватывает дыхание, когда я понимаю,

что он наконец-то здесь, обращается ко мне и только ко мне.

- Сейчас.

- Тебе следует извинить Рио, - говорит Скотт. - Он у нас поэт.

- Как-то так. - Рио закатывает глаза и обрывает ту связь, и я ощущаю, что снова могу дышать.

- Спроси его, какие стихи он пишет, - лицо Скотта преображается от глупой улыбки. Тайлер

наклоняется через меня и сочувственно гладит Рио по ноге.

- Что за стихи ты пишешь? - Спрашиваю я ровным голосом.

- Поэму! - кричит Скотт. - Он сочиняет поэму!

Рио пожимает плечами.

- Всё так.

- Поэма? Что это значит?

Он кладёт свой блокнот в сумку, снова поворачивается ко мне, и клянусь, я физически

ощущаю на себе его взгляд. Его глаза настолько прекрасные и я надеюсь, что он начнёт смотреть на

кого-нибудь другого.

47

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

- Длинная-предлинная. По всем обычаям. Начинается с кульминации истории, в ней всегда

есть загадка и такой строгий размер, что приходится взывать к музе. В моём случае – это Каллиопа.

Получается немного схоже с сюжетом "Иллиады" . Знакома с ней?

- Конечно. Я читала её по ночам, пока никто не видел, на своём ноутбуке.

Все окидывают меня странным взглядом.

- Почему? - спрашивает Тайлер.

- А, мама не очень-то симпатизирует грекам.

- Серьёзно?

- Ну да. Не поклонница. Поэтому мне приходилось тайком читать "Иллиаду" и "Одиссея".

- Я-то думала, что у меня странная мама, запрещающая мне читать книги о вампирах, -

говорит Тайлер. - Тогда не рассказывай ей о том, что знакома с Рио.

- Почему?

- Полнокровный грек, - он смеётся, показывая свою ямочку и свою кожу, которая тоже

совершенство. Может со мной что-то не так, раз я хочу видеться с ним ещё больше, просто потому

что он грек и это убьёт мою мать?

Тайлер что-то шепчет Скотту на ухо, и они оба подпрыгивают.

- Сейчас вернёмся! - Говорит она, и, взявшись за руку, они устремляются куда-то вдоль

берега.

- Они ведь уходят, чтобы вдоволь нацеловаться? - Спрашиваю я, хмурясь.

- Возможно.

- Не круто.

Я и Рио сидим, глядя на океан, в то время как солнце ускоряет своё погружение. Я чувствую,

что мне следует продолжать смотреть на воду. Она мерцает своим блестящим, темнеющим синим

цветом. Это потрясающе. Мне стоит приходить сюда в это время каждый вечер. Теперь меня не

беспокоит близость с водой.

- Итак, - спрашиваю я, ощущая его справа от себя, и желая поговорить о чём-нибудь

нормальном, - почему поэма?

- Знаю, тебе покажется странным, но это не то, что каждый хотел бы прочесть. Я вырос на

подобных историях, на мифологии и поэма – красивый способ придать миру значимости. К тому же,

я питаю большие надежды, что моя поэзия принесёт именно то, что я действительно хочу. - Он

нарочно делает паузу. Он хочет, чтобы я спрашивала его об этом.

Но я спрашиваю о другом.

- Разве не всех героев в греческой мифологии всегда ждёт печальный финал?

Он смеётся.

- Очень многих. Но кто-то скажет, будто то, что я пишу – это трагедия сама по себе. Так что я

восстанавливаю культурную справедливость. А чем тебе нравится заниматься, Айси?

- Вот уж нет, я – не Айси.

- Прости, я решил, что ты – точно не Дора.

- Нет, я – Айседора.

- И никаких прозвищ?

- Меня зовут Айседора. Это то, кем я являюсь. Ненавижу прозвища.

- Прости. Не знал, что это так важно. - Его слова кажутся искренними.

Я вздыхаю.

48

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ ▪ КНИГИ О ЛЮБВИ

HTTP://VK.COM/LOVELIT

- Не совсем. Ну, или ты прав. Просто это... связано с культурой. Твоё имя определяет твою

суть, оно определяет тебя. Древние египтяне верили в то, что имена имели сильное влияние. Если ты

отнимаешь чьё-то имя или меняешь его, то ты отнимаешь частицу этого человека. Ты – это твоё имя.

- Я хмурюсь, думая обо всех своих глупых родственниках, которые, даже не потрудились запомнить

моё имя. Мама, которая постоянно называет меня именами животных, не особо заинтересована в

том, чтобы видеть во мне меня – Айседору. Я просто ещё один ребёнок, просто очередной ребёнок,

который станет прославлять её, когда вырастет, а потом его можно будет заменить.

- Это имеет большое значение, - говорит он.

- Это не круто и мы оба это знаем. Но не смей больше даже думать о том, чтобы называть

меня Дорой.

- По рукам. Значит, Айседора и никак иначе.

Я рискую взглянуть на него, а он смотрит на меня со своей очаровательной таинственной

улыбкой. Я быстро отворачиваюсь и решительно устремляю свой взгляд за горизонт. Вода уже

меньше мерцает. Я лежу на спине, ожидая появления созвездий.

Рио делает то же самое, ложится рядом и кладёт руки под голову. Он только начинает что-то

говорить, как его прерывает мой визг от того, что я вижу первые звёзды.

- Йе-й!

- Что?

- Я так соскучилась по ним! Вот бы и Орион показался!

- Хм, а о чём это мы?

- Мои звёзды! - Я указываю наверх. Теперь, когда я их вижу, то всё, что всегда было внутри

меня, но покинуло, снова встало на свои места. Моё сердце порхает в груди, и я в полном восторге.

Не хватает единственной вещи, от которой всё было бы идеально – мне нужен Орион. Мне придётся

подождать его ещё несколько месяцев и тогда я снова смогу его увидеть.

- Твои звёзды? И Орион?

- В ту ночь, когда я родилась, Орион сиял ярче остальных на небе, и он всегда был моим

самым любимым созвездием. Не могу дождаться зимы. Орион был, наверное, самым постоянным

моим спутником, на которого я всегда могу рассчитывать, когда нуждаюсь в комфорте. - Меня как

прорывает, не следует мне рассказывать всё это, но мне становится так легко, что даже кружится

голова.

Он снова смеётся.

- Ну, это странно.

Я поворачиваюсь и показываю ему язык.

- А как же иначе, мальчик, пишущий поэмы.

- Нет-нет, я не имею в виду звёзды. Я имею в виду то, что ты сказала про имена, и про то, как

они важны.

- И какая связь?

- Ну, Айседора, которая не Айси, и не Дора, моё имя – Рио, звучит также, как в слове Орион. -

Его улыбка сияет в темноте подобно маяку. Как и мои звёзды.