Я ухмыляюсь и снова беру его в рот, посасывая кончик и медленно вбирая его, пока он не погружается полностью.

— Сайлас! О, черт! Это…

Я держу его в глотке, пока могу дышать, а затем медленно выпуская наружу.

Я кладу руки на его бедра, пока облизываю его стержень. Я чувствую, как напряжены его мышцы. Он сдерживает желание толкнуться мне в горло. С его силой оборотня, он мог бы заставить меня сделать все, что ему угодно. Эта сила чертовски будоражит меня.

Я теряю способность мыслить, когда вновь глубоко вбираю его. Посасывая, кончиком языка скольжу по щелочке его головки, чувствуя на языке еще больше предсемени. Я беру свой член в руку и глажу себя, наслаждаясь звуками, которые издает Люк, пока сдерживает себя и позволяет мне задавать нужный ритм, хотя для него это, должно быть, весьма сложно.

— Остановись!— приказывает он.

Я нехотя отпускаю его и пытаюсь заставить комнату перестать вращаться. Я не могу позволить ему узнать, как затуманен сейчас мой разум, иначе он не трахнет меня.

— Так хорошо, — говорю я, облизывая губы.

— Ты не представляешь, насколько ты прав, но я хочу войти в тебя так глубоко, что ты не сможешь дышать.

— Святые угодники.

— Если я возьму тебя сзади, то не слишком тебя травмирую?

— Мне не важно, какую позу ты решишь выбрать, — даже если моя голова взорвется от этого, я не остановлю его.

— Сайлас, — рычит он.

— Со мной все в порядке, — наверное.

Мне удается забраться на кровать, при этом не упав, и это хорошо.

— Смазка? Презервативы? — в его голосе звучит нетерпение.

Я так измотан, что произнести хоть слово у меня получается лишь со второго раза:

— Нижний ящик.

Он дергает ящик комода так сильно, что полностью вытаскивает его, и все его содержимое падает на пол. Фаллоимитаторы, три вида смазки, вибраторы. Черт, я забыл их спрятать. Давненько никто не заходил ко мне.

Он поднимает большой дилдо с ребрышками и ухмыляется.

Я с трудом сглатываю:

— Я не…

— О, я думаю, ты будешь выглядеть замечательно с этой штукой в заднице.

Он хватает одну из бутылочек со смазкой — мою любимую, густую и стойкую, но не вязкую — полоску презервативов, в которой их, по крайней мере, шесть штук. Я знаю, что оборотням не требуется много времени на восстановление после оргазма, но какого черта он задумал?

Он берет подушку и укладывает меня на нее:

— Ляг так, чтобы тебе было удобно, и больше не двигайся.

Он наносит смазку на дилдо и проводит им по моему входу, затем кружит вокруг отверстия, прижимая дилдо к нему, но недостаточно сильно, чтобы войти в меня.

— Люк, — стону я, захлебываясь от отчаяния.

— Готов?

— Возьми меня, прошу.

Он слегка шлепает меня по ягодице:

— Замри и молчи.

Я хныкаю, не в силах сдержать себя.

— Черт, мне нравится этот звук, — произносит Люк.

Он убирает дилдо и вводит в меня один палец, затем второй. Я вцепляюсь в подушку подо мной так сильно, что руки начинают болеть, и борюсь с желанием начать толкаться в матрас, чтобы хоть как-то ослабить напряжение.

Люк убирает пальцы, и я снова чувствую кончик дилдо у своего входа.

— Я не уверен, что смогу принять его.

— Я буду действовать медленно. Если захочешь остановить меня, скажи «красный», а если захочешь, чтобы я замедлился, скажи «желтый», ладно?

— Хорошо.

Дилдо немного проскальзывает внутрь, и я пытаюсь вспомнить, как дышать:

— Эта штука чертовски большая.

— Но ты сам купил его.

— Да, но это было давно.

— Если бы это зависело от меня, то я бы вталкивал его в тебя каждый день.

Не дразни меня. Я могу только умолять тебя исполнить то, о чем ты только что говорил.

Он проталкивает фаллоимитатор глубже. Он такой толстый да еще эти чертовы ребрышки. Все, что я могу, это лишь извиваться и тяжело дышать.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Я … Я хочу твой член.

— И ты его получишь, но я хотел посмотреть на тебя с это штукой в заднице. Я хочу видеть, как ты будешь извиваться, пока я буду трахать тебя этим.

Я снова всхлипываю, а Люк стонет в ответ.

— Ты готов принять еще?

— Да, — мне немного больно, и я весь горю, но я хочу угодить ему. Люк вводит дилдо еще глубже, а затем почти выходит им из меня, но скользит обратно, от чего становится легче, но боль еще ощущается. Он повторяет это движение еще несколько раз, и я вдруг хочу принять его глубже. Люк толкает его глубже, и чертовы ребрышки задевают мою простату, — Черт! Черт!

— Тебе сейчас очень хорошо, не так ли?

— Если ты продолжишь в том же духе, то я скоро кончу.

— О-о-о, нет. Я не дам тебе кончить.

— Но…

— Ты кончишь тогда, когда я этого захочу, — в этот раз он вводит дилдо полностью, заставляя меня скорчится — от удовольствия, а не от боли.

— Сайлас. Я… — он полностью выводит из меня фаллоимитатор, и я чувствую себя чертовски пустым.

— Люк?

Он не отвечает. Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и это движение отдается болью в моей голове. Его зрачки стали вертикальными, как у лисы. Он убрал руку с моего бедра и положил ее на матрас. Я смотрю на его пальцы и выдыхаю:

— Господи Боже, это что, когти?

— Я не причиню тебе вреда, — его голос более хриплый, чем обычно.

Мое сердце колотится. Это глупо, безрассудно, опасно, но мне плевать. Люк дрожит и не может отдышаться. Я сделал это с ним. Вид огромного дилдо в моей заднице сделал это с ним.

— Я знаю, что ты не станешь мне вредить.

— Ты мне доверяешь? — спрашивает он, — Я не стану винить тебя, если нет.

— Я доверяю. Не знаю, почему, но доверяю.

— Если я возьму тебя сейчас, то не смогу остановиться. Я заставлю тебя умолять меня, заставлю потерять чертов разум.

— Прошу тебя, возьми меня!

Я слышу, как он разрывает упаковку презерватива. Я вновь смотрю на него. Его когти исчезли.

— Не знал, что ты можешь частично обратиться, а потом снова стать человеком.

— Учителя, преподающие в полицейской академии уроки по сверхъестественному, хоть чему-нибудь учили вас?

— Мало чему, — смеюсь я.

— Молодые оборотни не могут контролировать это, да и мне тяжело. Хотя некоторым парням нравится, когда я выпускаю когти.

— Черт, — я в ужасе, но от этого лишь сильнее завожусь.

— Приготовься, — говорит он, располагаясь за мной. Я вновь цепляюсь за подушку, — Не кончай, пока я не скажу, — он приставляет свой член к моему входу.

— Я не уверен, что смогу сдержаться.

И он входит в меня.

— Черт! Это…. Блядь!

— Ты сможешь сдержаться, потому что я этого хочу.

Я втягиваю воздух в легкие.

— Тебе ведь нравится, что я сверху?

— Черт, да. Мне никогда не приходилось сталкиваться с чем-то подобным.

— У тебя не было парня, который хотел бы поиграться? — спрашивает Люк.

— Нет.

— Мне чертовски нравится осознавать, что я первый, — он толкается глубже, заставляя меня задохнуться.

— Все в порядке?

— Черт, да.

Он делает несколько неглубоких толчков:

— Готов принять глубже?

— Трахни. Меня. Сейчас. Же.

Он снова шлепает меня по ягодице:

— Я здесь единственный, кто отдает приказы.

Прежде, чем я успеваю ответить, он вгоняет себя в меня полностью. Я рад, что он сначала использовал дилдо, иначе это было бы больно. А сейчас я сразу могу принять его.

Он меняет угол проникновения и задевает мою простату. Я вскрикиваю:

— Да! Боже, да!

Он вколачивается в меня снова и снова, пока я, задыхаясь, умоляю его не останавливаться. Он держит меня за бедра, тем самым не позволяя двигаться. Я пытаюсь изменить положение, за что он слегка оцарапывает меня вновь появившимися когтями.

— Черт, это…— Возбуждающе. И пугающе. Лучше всего, что я испытывал.

— Я больше не буду так делать, не сегодня и никогда, если ты этого не захочешь.

Он имеет в виду… Для него это не секс на одну ночь?

Я смотрю на него через мое плечо. Мне так хорошо, что даже голова перестала болеть. Пот стекает с меня ручьями.