— Как к средству ненасильственного управления, близкому к идеологии, если посмотреть внимательно, — почти не задумываясь, кинул то, о чём недавно размышлял. — Деньги должны служить людям, а не наоборот!

Бог надолго ушел в себя и не отвечал.

— Извини, отвлёкся, чтобы записать, — снова появился он в моей голове с самым серьёзным тоном. — Красивая мысль, жалко мало кто её сможет оценить по достоинству, — вот тут сразу и не определишь, шутит он или нет. — Ты действительно можешь понять меня. Люди верят в сами деньги более охотно, чем в того, кто за ними может стоять.

— И куда ты потом используешь принятые подношения, — моё любопытство оказалось не полностью удовлетворенно.

— Само золото после извлечения из него сути Истинной Веры возвращается в землю, — пояснил Деарий. — Куда конкретно — не спрашивай, сам не знаю. Просто выработанные ранее жилы снова оказываются золотоносными, нетронутые становятся богаче. Появляются и новые, даже там, где десять раз всё прочесали без какого‑либо результата. Люди идут за золотом на край земли, преодолевают множество препятствий, вкладывая свою жизненную и духовную сущность в металл, он превращается монеты, затем они попадают ко мне и цикл повторяется.

— Так значит, ты сам можешь брать спрятанные клады, оставшиеся без владельцев и возвращать металл природе? — мне показались слова бога где‑то нелогичными.

— Нет, — с явным недовольством ответил тот. — Золотые монеты мне нужно принести в дар. Лично и желательно от чистого сердца. Просто так, не требуя за них чего‑либо определённого, ибо только я сам могу выбрать то, в чём более всего нуждается верующий проситель. И ещё, сразу скажу, кроме золота я ни с чем не могу так поступать. Тот же мифрил, хоть и более дорог, притягивает к себе скорее устремления сильных воинов. В нём душа боя и звон оружия, потому только бог Граз имеет над ним некоторую власть.

Из дальнейшего разговора стало понятно, куда меня хочет направить хитрый бог торговли. И раз наши цели временно совпадают, почему бы и не согласиться с его заманчивым предложением?

Командир, он на месте, — бесшумно вынырнул передо мной из куста разведчик. — Сзади есть лестница, по ней можно тихо забраться. Только он, как всегда, не один.

Последнее предупреждение оказалось совсем не лишним. Нужное мне тело, человеком, его назвать язык не поворачивается, требуется спеленать исключительно незаметно, особенно для его ближайших сподручных. Но нет, повезло — в это раз работорговец, пират и 'вольный капитан' Броз не пил с дружками, а развлекался со шлюхами. Пробраться на прятавшуюся в соседнем королевстве пиратскую базу оказалось совсем просто. Охраны почти нет, пара собак не в счёт, они всё равно постоянно гавкают, амулетная сигнальная сеть старая со сплошными дырками. Как так можно жить? Расслабились они, совсем страх позабыли. И ведь город совсем неподалёку. Ясное дело — тамошняя стража имеет свою долю или вообще поставляет пиратам живой товар. Найти пиратов помогли знакомства с контрабандистами, сдавшими за небольшую плату своего давнего врага буквально с потрохами. Могли и бесплатно информацией поделиться, но помешал сам принцип — 'бесплатных услуг не бывает'.

'Как же не хочется жрать твою мерзкую душу', — про себя подумал я, накидывая на храпящее тело удавку. Обессиленные долгими плотскими утехами и попавшие под моё сонное проклятие распутные девы совершенно не заметили, как остались в одиночестве. Лишившееся души мёртвое тело исчезло в пространственном кармане, а вскоре вместо него появилось совершенно идентичное, разве пахшее чуть менее противно. Следующим днём капитан Броз проснулся поздно и в очень скверном расположении духа, выгнал пригревшихся у его боков шлюх и заставил матросов спешно готовить большой океанский корабль к отплытию. В его трюм из бараков гнали множество грязноватых, но, тем не менее, очень красивых девушек с рабскими украшениями на шеях. Они ещё не догадывались о произошедшем прошлой ночью резком изменении своей судьбы.

— Зря ты, Броз, решился сейчас переплыть на другую сторону, — тихим голосом сказал бородатый хозяин трактира на одном из морских островов, не брезгующем приёмом пиратских кораблей в своей небольшой гавани. — Океан спокоен, но одним кораблём туда лучше не соваться.

— Шутишь, Длод?! — капитан, грохнул тяжелую кружку об стол, разлив треть её содержимого. — С каких это пор я боялся кого‑либо в море? Забыл, какой у меня корабль и сколько в команде любителей помахать острой сталью? Пусть другие трясутся от страха, когда я вышел в море!

— И всё же сейчас лучше немного переждать… — не унимался трактирщик, качая головой. — Через пару дюжин дней здесь соберётся большой конвой на ту сторону, с ним точно дойдёшь.

— Ха, — от удара массивного кулака в стол содержимое кружки опять расплескалось по сторонам, — если думаешь, что я зависну в твоём клоповнике на такой долгий срок вместе с частью команды, и ты сдерёшь за постой по своей обычной жадности, то зря. У меня в трюме томятся четыреста нераспробованных красоток для ценителей прекрасного из республики. Целый год с четырёх королевств собирали. Ты считаешь, мне стоит пропустить большой аукцион?

— Продай парочку! — резко вскинулся хозяин питейного заведения. — А то мои уродины всем уже надоели.

— И ты готов выложить за них по тысяче тяжелых кругляшей? — ехидно хмыкнул капитан, выливая остатки содержимого кружки себе в рот и вытирая его рукавом.

— Нет, — расстроено покачал головой трактирщик. — Я за них и сотню тяжелых не дам, со здешним контингентом они просто не успеют окупиться, быстро растеряв красоту и став как все прочие.

— Коли так и разговоры говорить не о чем, — рыкнул недовольный капитан Броз. — В этот раз от твоей информации никакого толку, напрасные расходы и потеря времени.

Капитан решительно поднялся из‑за стола, легонько покачиваясь при ходьбе и поправляя съехавшую в сторону саблю, выбрался из тёмного помещения наружу, громко хлопнув дверью. Никто из оставшихся посетителей трактира не обратил внимания на некрасивую подавальщицу, до этого внимательно прислушивавшуюся к разговору двух мужчин. Она спешно кинула на стол перед прилично захмелевшими мужиками полные кружки и отошла за стойку, где крепко сжала в руке маленькую изящную статуэтку и тихо прошептала одними губами:

— Она должна знать!

Две недели спокойного плавания. Ровный ветер, небольшие волны и абсолютная пустота. Океан как будто вымер. Зоркий наблюдатель на мачте не заметил ни одного паруса на далёком горизонте. Капитан Броз не помнил подобного. Всегда на пути в республику и обратно встречались другие корабли, уж больно оживлённая торговля шла морем между двумя континентами. Нередко происходили нападения пиратов, по глупости посчитавших себя сильнее или не рассмотревших вымпелы на верхушке мачт. Сам Броз нападал на другие корабли только в других водах, как правило, по наводке от своих информаторов. Ему не хотелось тратить силы на всякую мелочь, только когда потенциальная добыча действительно стоила того. Гораздо выгодней оказалась торговля живым товаром. Простые рабы стоили недорого, и везти их на другой край мира никто не собирался — хватало тайных шахт и рудников, где всегда находилась работа невольникам. Однако кое — где имелся постоянный спрос на некоторые 'редкости', за которые щедро платили настоящим золотом. Пришлось крепко вразумлять экипаж, дабы никто из матросов не посмел испортить ценный товар. Мало им, оказывается, развратных шлюх, готовых на всё ради удовольствия и денег, им красавиц — девственниц подавай. А кто покроет разницу в цене испорченного товара? Некоторых дураков пришлось выбросить с привязанным камнем за борт, кого‑то скормить живьём голодным акулам, а на других надеть рабские ошейники и продать в каменоломни, но своего капитан добился — дисциплина в его экипаже стала поистине железной. Желающих оспорить капитанское право отдавать любые приказы уже давненько не встречалось. Это и радовало и огорчало Броза одновременно. Он всегда любил насадить очередного самоуверенного наглеца на свой клинок. Редко какой мастер меча мог оказать ему достойное сопротивление, особенно на палубе корабля. Бывало, при абордаже он в одиночку выходил против целых команд, дабы проверить свои силы.