- Какой еще «смешной тип»? – Фигаро навострил уши.

- Да какой-то историк. По крайней мере, он называл себя историком из… Черт, не могу вспомнить. Хотел обсудить с Мари ее последнюю статью, уточнить какие-то моменты. Я сказал ему, что все работы госпожи Кросс издаются под моей редакцией, и он вполне может обсудить со мной все, что его интересует, но он хотел поговорить именно с Мари… Чудной тип, упертый, как осел.

- Как он выглядел?

- Ну… Лет под пятьдесят. Гладко выбрит, волосы с проседью… Ничем не примечательное лицо. Цвет глаз не помню; он все время прятал лицо под шляпой. У него была совершенно замечательная шляпа – такой себе колпак с широченными полями. Одет был… кажется, в черное пальто. Потертое такое… А почему Вы спрашиваете? Это важно?

- Может и не важно. – Фигаро потер пальцами виски. Голова начинала понемногу побаливать, как это всегда бывало у него под вечер. «…Вечер – нежити пора, марш, ребята, со двора…» – А что потом?

- Да ничего. Я сказал, что если ему так уж необходима Мари, то он может подойти вечером, после шести. Он поблагодарил и ушел, но так и не вернулся.

- Кто еще его видел? В смысле, кроме Вас?

- Ну, охрана на воротах, конечно, должна была видеть. И, может, кто-то из прислуги.

- Охрана? То есть, его записали в книгу посетителей? Когда?

- Конечно. Его же пустили ко мне в кабинет. Получается, что он, действительно, историк. Весь ученый свет входит ко мне без стука, это у нас в Летнем Доме неписаное правило. Это было… ага, пятнадцатого числа этого месяца.

- «У вас в Летнем Доме»? А, извиняюсь, Вы-то кем приходитесь Матику?

Магистр засмеялся.

- Ну, де-юре я консультант Матика по всем вопросам, связанным с метафизикой. И это, кстати, правда. Де-факто я его личный колдун, друг семьи, домашний врач, учитель и еще бог весть кто.

- Королевский волшебник?

Да, – кивнул Метлби улыбаясь. – Королевский волшебник, лучше не скажешь.

- Ну, ладно, господин Королевский Волшебник, – Фигаро с некоторым сожалением встал с уютного кресла, – пора мне Вас покинуть. Как скоро можно ожидать результатов сканирования?

- Это зависит от множества самых разных факторов, – Метлби пожал плечами. – В том числе, и от самого обыкновенного везения. Может быть, я управлюсь за пару часов, а, может, понадобится несколько суток. Как только будут результаты, я немедленно Вам сообщу.

- Как мы с Вами свяжемся? Голубиной почтой?

- Это ни к чему. Я ненавижу голубей – та же помойная крыса, только в перьях и с крыльями. А Королевской Почте доверяю еще меньше, чем муниципальным зубодерам.

- О! Вы явитесь ко мне с личным визитом? Польщен!

- Зачем это еще? Колдун я или кто? – Магистр открыл ящик стола и принялся в нем копаться. – Хм… Да… Куда же я ее спрятал?.. А, вот. Держите, Фигаро.

Он протянул следователю небольшой цилиндрический предмет, в котором Фигаро без труда узнал самопишущую чернильную ручку.

- Это коммуникатор. Сами разберетесь, как пользоваться. Сработан лично мной, а, значит, действует безотказно.

- О! – Фигаро с поклоном принял «ручку». – Благодарю. Верну, как только закончу с делом госпожи Мари.

- Это подарок, – махнул рукой Метлби. – Пользуйтесь на здоровье. И почаще хвастайтесь  – там стоит мое личное клеймо.

- Вам не хватает рекламы?  – следователь сунул устройство в нагрудный карман.

- Нет, – ухмыльнулся Метлби. – Я просто люблю погладить свое тщеславие. Колдун я или нет, спрашивается?!

Ресторация «Равелин» Фигаро понравилась.

Да что там – следователь был в восторге. Двухэтажное здание с покатой крышей стояло на краю обрыва, при этом из широких окон открывался замечательный вид на город. Вечером Нижний Тудым окутала легкая сизая дымка и тысячи газовых огней, повисших над грешной землей, казались далекими звездами, упавшими в туман, вставший над холодным лесным озером. Можно было даже представить, что никакого города вообще нет, и это очень грело Фигаро душу.

На втором этаже, куда Гастона и Фигаро привел услужливый гарсон в белоснежной рубахе с накрахмаленным воротничком, царил уютный полумрак. Народу здесь было немного; из тридцати столиков были заняты, от силы, восемь. Публика – сплошь прилично одетые горожане со своими дамами – вела себя подчеркнуто тихо и, в основном, занималась поглощением самой разнообразной снеди. Под потолком мягко потрескивал огонь в алхимических шарах-светильниках, паркет под ногами совсем недавно мыли и натирали, а столики располагались на приятном удалении друг от друга.

Они сели у окна, и следователь сразу почувствовал на лице легкий прохладный ветерок. Фигаро повернулся к троице, сидящей за соседним столиком: три толстяка, чьи выбритые виски и огромные латунные перстни выдавали их принадлежность к торговой гильдии, пили сидр из высоких бокалов и что-то оживленно обсуждали, но голоса торговцев долетали словно бы с другого берега широкой реки. Колдовская завеса, подавляющая звуки – один бог ведает, сколько это стоило.

Белокурая девушка подошла к их столику, мило улыбнулась Фигаро и, поставив на скатерть небольшой медный канделябр, зажгла свечи. Следом перед гостями появились две пепельницы, подставка с салфетками и меню. Девушка поклонилась и упорхнула, а следователь вдруг понял, что именно не давало ему покоя все это время: вся обслуга «Равелина» была одета в инквизиторские «сутаны» и носила на запястьях тонкие цепочки, стилизованные под блокирующие вериги.

- Это заведение Матика? – догадался Фигаро.

- Именно, – Гастон довольно усмехнулся. – Это самая лучшая ресторация в городе, но попасть сюда можно только получив приглашение.

- А почему тогда пустили меня?

- Но Вы же со мной! И теперь Вас будут сюда пускать в любое время дня и ночи.

- О! – Фигаро поднял палец. – Рекомендация от второго лица в городе?

- Ну, не то, чтобы от второго, – захохотал Гастон. – Но уж от одного из первой десятки так точно… Фигаро, Вы кушаете отбивные по-селянски?

- Конечно!

- А кролика?

- Всенепременно!

- А раков по-тудымски?

- Нет. Они дорогие.

- Господин Борджиа! Тушеного кролика, салат, ведерко раков и кувшин «Пивовара»! Потом все спишем на Матика, – заговорщицки подмигнул следователю Гастон. «Непредвиденные расходы в процессе следствия», во как.

- М-м-м… - Фигаро немного подумал. – Тогда вот что: закажите-ка еще тарелку красной икры, фокаччо с помидором и бренди подороже. Большую бутылку. Если уж старый спекуль платит… Тем более, он все равно должен мне как фабрикант налоговой службе.

Через минуту перед следователем и Первым Замом появились два монументальных бокала, до краев наполненные холодным пивом, прятавшимся под шапками пены и тарелка жаркого («от заведения!»). Фигаро сунул нос в пиво и тут же выхлебал полбокала.

- Это замечательно, Гастон. Это просто прекрасно… М-м-м-м! Какое мясо! Пряное, и, кажется, готовилось на сладком вине? Чудесно!

- Здешний повар – настоящий кудесник, – кивнул Гастон. – А, все же, хорошо, что этот день, наконец-то, закончился.

- И не говорите.

- Кстати, как Вам Метлби? Производит впечатление? – Гастон сделал два больших глотка, после чего бухнул в пиво столько соли, что впору было заподозрить заместителя Матика в попытке суицида.

- О да! И весьма приятное. Это второй или третий на моей памяти колдун-профи, который не напоминает сбежавшего из дурдома  буйнопомешанного. Эксцентричен, конечно, но это окупается хорошим чувством юмора и прекрасным воспитанием.

- Да, – серьезно кивнул Гастон, – он многое сделал, чтобы протянуть мостик взаимопонимания между Коллегией и Инквизицией. И еще Алистар замечательный учитель. Его можно слушать часами. Это Вам говорит человек, которого за парту можно было загнать, только навешав по шее... А, вот и раки!

- Как быстро!

- Еще бы! Попробуйте, Фигаро, попробуйте… Нет, не так. Это же раки по-тудымски. Сперва обмакните вот в этот соус… Что скажете?

- «Небо! Я ем звезды!»