- Что это?

Я присмотрелась. Она держала визитку в руках.

- Кто такой Декс Форей? – спросила она, глядя на меня.

Я выхватила из ее рук визитку и повернула. Он существовал.

- Призрак, - сонно сказала я и отключилась.

ГЛАВА ПЯТАЯ:

Путь в Портленд на следующий день был подозрительно тихим. Я была занята обдумыванием событий прошлой ночи, прокручивая их снова и снова в голове, которая плохо соображала из-за беспокойного сна. Сестра мучалась похмельем, она уже просила отца остановить машину, чтобы выйти, и ее стошнило. Я не говорила с ней о том. Что случилось в маяке. Я не могла заставить себя поговорить хоть с кем-нибудь. Я чувствовала себя другой, хотя необъяснимость эта и пугала, но она же давала мне ощущение важности. Я не могла говорить на мелкие темы и вежливо кивать.

Родители тоже молчали. Отец злился, что Ада напилась, и я была уверена, что он злился и на меня, что я ее не остановила. Мама не злилась, насколько я могла понять, но она постоянно смотрела на нас в зеркало заднего вида.

Я отвернулась от ее пронзительного взгляда и выглянула в окно. Осень успела за ночь прийти сюда. Солнце не светило. Ветер завывал снаружи, срывая зеленые листья, бросая их в воздух. В машине не включили кондиционер, и это тоже было причиной тишины.

Я не могла прийти к адекватному выводу о прошлой ночи. На айподе играл «OK Computer» «Радиохэд», убаюкивая меня, размывая реальность. Я пыталась найти скрытый смысл того, в чем, как думала, была уверена.

И все приводило меня к тому сну. Каждый раз, когда я этим утром прокручивала события в голове, я приходила к этому. Мне точно это снилось? Это казалось невозможным. Как такое могло быть? Как я могла увидеть сон, а потом прожить его?

Но события хоть и были похожими, они не были теми же. Или я начинала сходить с ума, или это просто удивительное совпадение.

Сильнее меня пугало то, что я могла так пережить и другой сон. Я не хотела встречи со зловещей темной фигурой, что стояла у моей кровати.

И Декс. Декс тоже не выходил из головы. Я была близка к тому, чтобы списать всю эту встречу на игру воображения, если бы Ада не нашла доказательство, что он настоящий, в виде визитки.

Хотелось бы знать, куда он ушел, что он там делал… кем был на самом деле. Было в нем что-то безумно интригующее. Его голос, глаза, поведение, сила… Я хотела узнать больше. И хотелось узнать, был ли он на самом деле, так называемым, охотником на привидений. Я о том, что не первый раз была у дяди, и хотя слышала странности о маяке, впервые кто-то сказал, что он был захвачен призраками, что уж говорить о внимании любителей паранормальных явлений.

Я прочистила горло.

- Эй, мам, пап…

- Да, тыковка, - сказала мама.

Я замешкалась, пытаясь лучше сформулировать вопрос.

- Эм, я слышала от близнецов, что с ними связывались «Дискавери» или что-то в этом роде. Насчет того, что маяк полон призраков.

Родители со странным видом переглянулись. Отец пожал плечами, не выглядя тревожно, и посмотрел на меня в зеркало.

- Это все бред, Перри. Нет никаких призраков.

- Я и не говорю, что они есть, пап. Я говорю, что многие так думают. Что они есть в маяке дяди Ала. Странно, да? Вы знали об этом?

Я пристально смотрела на родителей. Ада тоже, она даже проснулась. Они переглянулась, и я уловила едва заметный кивок мамы.

- Нет, милая, прости, но я не знаю, что тебе рассказали близнецы, - сказал он, наконец. – Наверное, разыграли тебя. Ты ведь их знаешь. Они всегда пытаются тебя напугать.

- Ага, - сказала я и вжалась в сидение. Я посмотрела на Аду. Она выглядела ужасно, но я отметила, что она тоже не поверила родителям. Близнецы не врали. А родители – да. Зачем врать о таком?

Где-то в этих мыслях я задремала, потому что меня разбудила вздрогнувшая машина. Мы были дома, на большой и тихий дом возвышался перед нами, деревья дико раскачивались на ветру.

Я выбралась из машины. От холодных порывов перехватило дыхание, спутались волосы. Нас не было дома меньше дня, а солнце, как и оптимизм, казалось, ушли давно.

* * *

Я снова была в маяке, стояла у его подножия. Внутри он, словно космический корабль, ослепительно светился, что было видно сквозь окна-иллюминаторы. Я заметила движение на самой вершине маяка. Человек подошел к краю и посмотрел на меня и океан перед собой. Он был нечетким, лишенным формы. Казалось, что мои глаза не могут на нем сфокусироваться.

Он поднял руку и указал на море. За ним разливался свет, и движение его казалось величественным.

Я проследила за его взглядом и увидела плавающие обломки, появляющиеся и исчезающие среди волн. Они поблескивали в темноте. Я снова взглянула на мужчину. Он пропал.

Я смотрела на океан и подплывающие обломки. Мужчина теперь стоял между морем и мной, что-то выглядывая среди волн.

Я шагнула к нему. Он не был высоким или крупным, но от него исходила необъятная сила. Его черный плащ был темным, как черная дыра, и чем больше я вглядывалась, тем глубже эта тьма пыталась меня поглотить. Это зачаровывало.

Я потянулась к нему, чтобы увидеть, пройдут ли мои руки сквозь его спину.

Он медленно обернулся. Я замерла с вытянутыми руками. Я ожидала увидеть его профиль, но казалось, что лицо его растаяло в ночном небе. Или что ночное небо стекало по его лицу. Он смотрел прямо на меня, а я сквозь его отсутствующее лицо видела море за ним.

- Еще ничего не потеряно, дитя.

Низкий насыщенный голос. Чеширская ухмылка то появлялась в поле зрения, то исчезала.

А потом я проснулась.

* * *

Работать в понедельник – сущий кошмар. Я не могла ни на чем сосредоточиться. Если я не думала о сне прошлой ночи, то я думала о том, что испытала в маяке. И уж точно я не могла думать о нормальных ответах на звонки. Я повесила трубку, наверное, на десяти людях.

Этого хватило, чтобы Фрида, начальница, оттащила меня в сторону.

- Ты в порядке? – спросила она, остановив меня в коридоре, когда я шла в уборную.

Фрида была такой же низкой, как я, что всегда располагало меня к ней. Ей было около тридцати, она любила рассказывать мне пьяные истории (и хотя я их слушала, я не могла так просто выйти в общество, как она). Но бывали дни, когда ее худое лицо становилось властным.

- В порядке, - улыбнулась я, стараясь избежать разговора.

- Идем со мной, - сказала она бесцеремонно и поманила в свой пустой кабинет.

Сердце колотилось неровным ритмом. Я послушалась, и она закрыла за собой дверь. На ее лице была видна тревога, от чего мне было не по себе. Все шло так, словно она была доктором, а я пациентом.

- Что случилось? – спросила я, стараясь говорить обычным тоном. Я понимала, что телефоны уже звенят. Обычно перерывы на уборную не длились долго.

- Ты плохо врешь, Перри, - заявила она. А это обидно. Я думала, что вру хорошо.

Я издала несмелый смешок.

- Не знаю, о чем вы…

- Думаю, тебе нужно домой, - просто сказала она.

- Домой?

Она вздохнула. Не недовольно или раздраженно, а просто из-за того, что не хотела объясняться. А ей пришлось, ведь я вопросительно на нее смотрела.

- Помнишь, что было пару недель назад? – спросила она с предупреждением в голосе. – У тебя был небольшой приступ?

Ах, точно. Конечно, она так обо мне заботится.

- Я в порядке, - снова сказала я, пытаясь убедительно улыбнуться.

- Слушай, все хорошо. Знаю, я твоя начальница, и ты не можешь говорить со мной обо всем, но если тебе нужно, я слушаю. За прошлые пару недель я заметила, что ты немного изменилась.

- Пару недель? – повторила я.

Она скрестила руки на груди и прислонилась к двери.

- Да. Ты была небрежнее, более краткая с клиентами. Выглядела более уставшей, словно совсем не спала. Не знаю, что случилось, и я не жду, что ты мне расскажешь, но я хочу тебе сказать, что ты можешь, если захочешь. Я не буду судить. Но хотела бы знать.