Будучи верховным драконом, Парион мог заглядывать в прошлое, что он и не замедлил сделать, просмотрев жизнь своего правнука.

Он видел его преступления, видел, что тот убивал, предавал, подставлял неповинных. Но при этом он видел и то, как ему было плохо, что он раскаивался, видел и то, что его жизнь изменилась, те немногие моменты, когда Дармен искренне помогал людям.

Сейчас верховный правитель Элефора был как чаша весов, он не знал как ему быть, какая часть добра или зла его правнука перевесит.

Наверное, Парион и дальше бы об этом размышлял, если бы очередной вопрос Дармена не вывел его из этого состояния:

— Вы забрали сюда Элию, а что стало с Самиром?

— Он ушел с нами, его более ничто не держало в том мире. — верховный мог ожидать какого угодно вопроса, но только не этого.

— Хочешь увидеть моего папу? — спросила Элия.

— Он до сих пор жив? — спросил Дармен, мысленно подсчитывая возраст Самира, который был старше его.

— Да, он был наделен даром бессмертия. — за правнучку ответил Парион.

— Значит это правда, легенды не лгут — вы владеете эликсиром бессмертия? — то ли спросил, то ли подтвердил свои мысли Дармен.

— Да, а знаешь ли ты, отчего пошла эта легенда? — спросила Элия.

— Нет. — признался Дармен.

— Порой среди наших было сложно найти себе пару, и тогда ее выбирали из людей смертных, но не так как бабушка Агадалия. И если действительно была сильная и крепкая любовь, человеческую половинку наделяли даром бессмертия, что бы не разбивать сердце дракона. — рассказала Элия красивую историю легенды.

— Значит вы моя семья? — вновь толи спросил, толи утверждал Дармен.

— Да! — радостно завизжала Элия.

— Элия! — одернул ее верховный.

— Что? Он же мой брат! — радостно говорила дракон воды.

— Я еще не решил, достоин ли он быть частью нашей семьи. А пока я думаю, он просто гость, и при этом незваный. — строго оборвал владыка.

— Ты еще в темницу их посади деда! Ладно я поняла. — опустив глаза в пол, под строгим взглядом Париона сказала Элия.

— Идите, я позову когда приму решение. — сказал владыка, и все трое молча пошли прочь.

Верховный тяжело вздохнул провожая их взглядом, и как бы он не тянул время, как бы не убеждал сам себя в том, что ему нужно подумать и все взвесить, ибо его правнук не отличается правильностью жизни, он знал, что примет его в семью, несмотря на тысячи лет разлуки, потому что он его кровь.

А вот как быть с девушкой, которую тот привел, он действительно не знал, она была им совсем чужой — смертной.