— Что? — спрашиваю я, будучи застигнутым врасплох.

Николас смотрит на меня с любопытством, и мне становится не по себе. Я часто задумывался, а что, если он может видеть меня насквозь. Я вообще не уверен, что скажу Николасу, если он когда-нибудь узнает о том, что я спал с его младшей сестренкой.

— Странно видеть парней, флиртующих с Эмили. Я чертовски уверен, что не хочу видеть, как кто-либо путается с моей сестрой. Я все еще считаю ее миленьким маленьким сорванцом, который постоянно хотел тусоваться с нами.

— Да, — говорю я, проглатывая свою ложь.

Что Николас не знает, то не навредит ему, верно? Бля, он бы убил меня, если бы знал о грязном прошлом между нами.

Я заставляю себя отвернуться, но вскоре снова возвращаюсь взглядом к Эмили. Моя грудь сжимается от боли, когда я вижу, как бармен передает Эмили листок бумаги. Могу только предположить, что это номер его телефона. Если он думает, что сможет уйти сегодня вечером с ней, он жестоко ошибается. Я никакими судьбами не позволю этому случиться. Может я и не могу обладать Эмили, но этот тип точно не приблизится к ней. К тому же у нее есть парень, но видимо не самый лучший, раз сейчас его здесь нет.

— Оги тебе должно быть не нравится? — спрашиваю я.

Николас поворачивается ко мне удивленно, прежде чем рассмеяться.

— Августин? Парень, которого ты встретил в тот вечер?

Я смотрю, как Николас вытирает слезы с глаз.

— Я что-то пропустил? — раздраженно спрашиваю я.

— Скажем так, у Августина больше шансов запасть на меня или тебя.

— Что?

Маленькая негодница. Она сделала из меня дурака. У меня руки чешутся перекинуть ее через колено и выбить из нее всю дурь за то, что обманула меня. Она слишком умна для ее же блага.

— Почему ты вообще такое подумал? — допытывается Николас.

— Не важно, — усмехаюсь я, качая головой. — Это просто недоразумение.

— Как у тебя дела с твоим искусством? — спрашивает Николас, возвращая мои мысли обратно.

— Дела идут хорошо. У меня есть несколько постоянных клиентов, и я набрал заказов на год вперед. На самом деле, я пожертвовал одну из своих картин для негласного аукциона "Черный Галстук", который состоится в этом месяце. Надеюсь, это принесет мне некоторую известность.

Я благодарен ему за перемену темы и за отвлечение пустой болтовней. За последние четыре года мое искусство было моим единственным утешением и источником доходов. Мне реально повезло найти клиентов благодаря сарафанному радио в Ларце Удовольствий. Себастьян и Селена только одни из нескольких моих клиентов, с которыми я познакомился за эти годы, и они были более чем добры ко мне.

— Ух ты. Миллионер, сделавший сам себя. Отцу стоит поставить тебя во главе компании StoneHaven.

— Ник, зачем ты так говоришь? — спрашиваю я.

— Забудь, — говорит он слегка улыбаясь. — Итак, ты вкладываешь в свое искусство? Ты должен открыть свою собственную галерею.

Меня бесит, что он меняет тему, но я знаю, придет время, и он поговорит со мной об этом.

— Когда-нибудь, — улыбаюсь я.

— Уверен, мой отец помог бы тебе. Он часто спрашивает о тебе.

Слова Николаса удивляют и раздражают одновременно. Просить денег у Стефана это последнее, что я когда-либо сделаю. Я не обратился к нему за деньгами, чтобы кремировать свою мать, так зачем мне просить денег сейчас? Мне ненавистна мысль быть кому-то должным.

— Или я мог бы дать тебе денег, —- говорит Николас, словно прочитав мои мысли.

Я улыбаюсь, когда Ник закидывает руку мне на плечо.

— Знаешь, ты ведь мне как брат, — говорит он.

Я смотрю на него, когда тон его голоса становится серьезным.

— Знаю, но иногда ты сам должен пробить себе дорогу в жизни. Даже если для этого придется приложить больше усилий.

Он сверкает озорной улыбкой

— Просто знай, что у тебя всегда есть тот, кто протянет руку помощи, если станет слишком тяжело.

— Спасибо, приятель.

— Я рад, что ты выбрался на выходные.

Мелодичный смех Эмили привлекает мое внимание, когда я наблюдаю за посетителями клуба, окружающими нас. Она прижимается своим миниатюрным телом к барной стойке, предоставляя придурку за стойкой лучший обзор ее груди. Что-то в том, как она это делает, доставляет мне еще больше боли. Как будто она чувствует, что я наблюдаю за ней.

— Я тоже. Хотя, не уверен, что это была отличная идея.

— Ты шутишь? Это была замечательная идея. К тому же, я знаю, что Эмили хотела, чтобы ты был здесь. Она любит тебя.

Она любит тебя.

Никогда не думал, что эти слова могут так повлиять на меня. Я смотрю, как Эмили возвращается к нам, лучезарно улыбаясь. При виде ее улыбки мое сердце разрывается от любви и горечи. Я никогда ни к одному человеку не чувствовал большей ненависти, чем к этому бармену. Я завидую его способности заставить ее улыбаться, и что он так запросто может быть с ней. Время, проведенное с Эмили, когда мы были моложе, сейчас кажется таким далеким. Такого счастья, я знаю, у меня уже никогда больше не будет.

Но, возможно, достаточно просто находиться рядом с ней. Наблюдать, как она счастлива. Этого вполне хватит.

ЭМИЛИ

Я ДЕЛАЮ ВСЕ возможное, чтобы скрыть свой румянец за волосами. Флиртовать с незнакомцем, зная, что Тристан наблюдает, кажется таким странным и в то же время волнующим. Тристан хмурится, когда мы возвращаемся с нашими напитками. Я не удивляюсь его молчанию, но то, как он впивается в меня взглядом, вызывает у меня мурашки по всему телу. Я смотрю, как Николас покидает нас, чтобы потанцевать с молодой девушкой в темно-красном коктейльном платье, которую он заметил в другом конце бара.

— Тристан, потанцуй со мной, — говорит Кэси, прильнув к нему.

Слова Кэси удивляют так меня, что я чуть не поперхнулась своей выпивкой. Неужели Тристан нравится Кэси? Уже не первый раз она обращает на него свое внимание. Я пытаюсь бороться с непреодолимым желанием посмотреть на Тристана, но с треском проваливаюсь. Наши взгляды сталкиваются на мгновение прежде чем я слышу его ответ.

— Вообще-то, я пообещал танец имениннице.

На секунду улыбка Кэси угасает, но потом снова возвращается.

— Конечно, не обращайте на меня внимания. Пойду, найду с кем можно позабавиться.

Кэси не спеша отходит от нас прежде чем исчезнуть в толпе.

— Почему ты просто не пошел с ней танцевать? — спрашиваю я.

Тристан протягивает руку, чтобы прикоснуться ко мне, но я быстро уворачиваюсь от него, притворившись, будто увидела кого-то знакомого. Мой отказ не остается незамеченным. На самом деле от этого Тристан, кажется, становится более настойчивым.

— Потанцуешь со мной? — спрашивает Тристан.

Я игнорирую, что его грудь касается меня, когда я пытаюсь отойти. Спустя несколько мгновений его рука хватает пояс моих джинсов, останавливая меня. Это лишает меня равновесия, но его твердая хватка не дает мне упасть. Я поднимаю глаза и натыкаюсь на напряженный взгляд его карих глаз, изучающий меня. Он как-то странно смотрит на меня, и я не могу до конца понять, почему. Что теперь ему нужно? Тяжесть его ладони на моем бедре лишает меня способности двигаться, а его пальцы опаляют кожу сквозь джинсовую ткань. Его прикосновение заставляет мое тело дрожать и вызывает покалывание внизу живота. Я чувствую, как становлюсь мокрой при мысли о его руке, скользящей в мои джинсы. Это не первый раз, когда я думю об этом.

— Думаю, будет лучше, если ты не будешь ко мне прикасаться, — затаив дыхание, говорю я.

Он усмехается.

— Не переживай, обещаю, мы только потанцуем.

Тристан ведет меня на танцпол, на его лице играет легкая улыбка. Он кладет мою руку на свое плечо, а другую держит в своей руке. Мое тело сопротивляется, когда он притягивает меня ближе. В голове раздается сигнал тревоги, предупреждая меня отодвинуться от него и придумать какой-нибудь предлог, чтобы уйти. Любой предлог.