— Теперь обязательно. В монастырь ее, на хлеб и воду, дурынду.

— Во! А я о чем тебе толковала? Давай я ей, прошмандовке, девственную плеву регенерирую, чтоб взаправдашней монашкой была.

— Не надо.

— Ну тебе виднее, братец Фил…

Глянь, а грудь-то у нашей спящей красотки не хуже, чем мои дойки в юности. Сравнил? У кого лучше, у Афродиты или у нее?

— У Насти, конечно.

— Невежа и грубиян ты, братец Фил.

— Какой есть, Ирнеев Ф. О. и протчая.

На рассвете, придя в полное сознание, Настя прежде всего встретила яростный, неумолимый, гневный в фиолетовом мерцании взгляд рыцаря-инквизитора Филиппа. Сию же секунду вскочила с арматорской кушетки, опустилась на правое колено и покорно склонила голову.

— Субалтерн Анастасия готова принять наказание, рыцарь. Наложенную вами епитимью я приму с благодарностью во всей глубине и полноте разумной души моей.

Массированный ментальный удар, поглотившую ее бездну нечеловеческой безграничной боли она выдержала достойно, не шелохнувшись. Лишь Настины светлые волосы потемнели от пота, а бедра судорожно сжались…

Когда кара свершилась, Вероника помогла ей подняться с колен и в своем неподражаемом арматорском стиле похвалила:

— Молодца, девка. Не ссыкуха, лужу под себя не напустила. Подтирать за тобой не надо…

Вали, голозадая, в душ и одевайся в чистое, найдешь там в шкафчике. И поторапливайся, неофит. Тебя другие дырки от бублика ждут.

В душевой Настя мигом ринулась к зеркалу. Осторожно дотронулась кончиками пальцев до щеки. Убедившись, что все в порядке, весело подмигнула собственному отражению:

— Будем жить, Анастасия в Зазеркалье!!! Стопудово! Филька, я тебя люблю! Бери меня замуж!

Субалтерн Анастасия отыскала по-прежнему сумрачного и молчаливого рыцаря Филиппа в обществе арматора Вероники в приватных апартаментах, предназначенных для отдыха госпожи исполнительного директора «Трикона-В». Она же и продолжила замечательное становление и воспитание неофита, когда Настя почтительно приблизилась к столу:

— Водку будешь, Заварзина? Знаю, что нет, потому и предлагаю, нам больше достанется.

Ни пить, ни есть тебе покудова запрещается. До вечера. Там поглядим, вернее, сама сообразишь.

Вижу по хитрой твоей морде, что до тебя также дошло: ты — в третьем круге.

Но не шибко радуйся, лиса Алиса. Потому что в понедельник ты отправляешься со мной в деловую поездку на пять-шесть дней на Ближний Восток.

Это параша — для ушей нашего секулярного окружения. Сама же ты в молитве, в покаянии, постом пребудешь долгое время в мужском монастыре на Афонской горе. В Грецию за раскаявшейся грешницей я заеду, как выйдет срок.

Это еще не все. Покуль тебе не откроется асилум, либо до свадьбы и венчания, никакого секса. Ибо запрещено. Трали-вали, сверху-снизу не устали.

Вам все ясно, неофит Анастасия?

— Да, кавалерственная дама-зелот Вероника.

О Настиных бедах и злоключениях прецептор Павел узнал пополудни, общаясь с рыцарем Филиппом в орденском онлайне. Действия коллег по купированию секулярной ситуации и сокрытию видимых следов произошедшего он одобрил, философски заметив:

— Диалектика, мой друг, диалектика, отрицание отрицания и переход дурного количества в хорошее качество. Неисповедимо благорасположение Господне, ежели человек в чет-нечет стохастически играет.

Не было бы счастья, да несчастье помогло и, смею надеяться, поможет нашей чудеснейшей Настасье Ярославне. Блаженны кроткие, ибо они наследуют новое небо и землю.

Касаемо же ее и Марь Вячеславны намечающейся учебы в Североамериканских штатах, то у меня нет необходимости противиться и перечить неразумно. Думаю, они обе вскорости обретут в Новом Свете истинно мудрого наставника-прецептора, сведущего в арматорстве, в медицине, в естественных науках, давнего ярого поклонника доктрины техногнозиса.

Признаться, я порой завидую по-стариковски вам, молодым высокородным носителям Благодати Господней. Вам днесь гораздо легче идеально отделять себя от земнородной скверны и богомерзости, не путая высшее духовное и низменное материальное.

Дыхание легких вы не принимаете за дух человеческий. Бессмертную душу и религиозное чувство материалистически не находите где-нибудь в сердечных клапанах, в брюшной полости или же в электромагнитных потенциалах коры головного мозга.

Распрекрасно знаете, почему у людей над головой вовсе не размещены райские небеса, откуда на них благосклонно взирают святые и праведники под предводительством человекообразного боженьки и химерических ангелочков с птичьими крылышками. Ибо ложные материальные аналогии вам суть без надобности.

Солнце для вас не катафатическое божество, но необходимо заурядное звездное светило с адской термоядерной температурой на поверхности и внутри. Такими же адовыми котлами суть вам понятны и другие звезды, пульсары, черные дыры с невообразимой гравитацией, перемалывающей материю и время.

Об адовом космическом холоде, абсолютном нуле и безвоздушном пространстве вам эмпирически общеизвестно. Благорастворение воздухов вы в инфернальном голубом небе с глупой надеждой не ищете.

Под ногами у вас, стоит лишь присмотреться геофизически, также везде располагается смрадная преисподняя и Тартар в виде магматических температур и немыслимого давления, превращающих камень в жидкость.

Какой-либо блаженно наивный натурализм древних вас не страшит, коль вам ведомо, каким тончайшим хрупким слоем выявляется ноосфера, где только и возможна временная телесная жизнь рода людского. Чуть помощнее солнечные протуберанцы, и биосферному человеку не выжить на планете Земля.

Чего уж тут рассуждать в облыжном откровении о конце света, если Солнце может катастрофически распроститься с главной последовательностью и нечаянно обратиться в прожорливого красного гиганта, заглатывающего свои планеты. Или же Бетельгейзе, ближайшее к нам подозрительное светило, вопреки многим астрономическим вероятиям и прекраснодушным расчетам возьмет да и разразиться адовой вспышкой сверхновой!

Вас, многоученых молодых коллег, нет нужды убеждать в том, что Природа, с какой буквы ее не пиши, заглавной или строчной, есть не Бог, но Дьявол, не благословение, но проклятие. Такова и земнородная натура людская в сатанинской материалистической телесной скверне, перенасыщенной стародавними бесами естества.

Лишь милость Господня хранит преходящую человеческую плоть от преждевременного тления и бесовского разложения, наделяя ее спасением духовным, исправляя дьявольское нечестие Первородного Греха Творения и строптивого непокорства воле Господа нашего Триединого…

Старый Новый год Филипп с Настей провожали, встречали плотно и душевно втроем по-родственному с тетей Агнессой. Около пяти вечера они честь по чести позвонили Настиным родителям в Астану, поздравили с праздничком и сообщили первостепенную семейную брачную новость.

Для родителей предстоящее замужество дочери не являлось тайной за семью печатями. Намечалось бракосочетание ориентировочно в начале марта. Но вот о точной дате, назначенной на первую субботу февраля, они узнали впервой.

Кадровый дипломат и преуспевающий бизнесмен Ярослав Дмитриевич Заварзин полагал скороспелый брак единственной дочери несколько преждевременным и предрекал скорый неминуемый развод. С потенциальным зятем Филиппом он встречался как-то раз в октябре прошлого года. Особенного впечатления он на него не произвел. «Нате вам, учитель-мучитель, от заплаты дырка, то же и от зарплаты…»

Напротив, Стефания Мартиновна непоколебимо уверена: 18 лет — оптимальный брачный возраст для невесты, если жених состоятельный и многообещающий молодой человек. Она напористо общалась с Филиппом несколько раз воочию и поддерживает с ним энергичную переписку по электронной почте.

К долговечности будущего брака она тоже относится скептически. Хотя не исключает возможности долгой и счастливой супружеской жизни Насти с Филиппом. Но уже по своим деловым соображениям, какими она не спешит делиться с рохлей-мужем.