— Нет. Ужин у родителей сегодня вечером, в воскресенье мы с Мэттом сходим в спортзал, а затем пообедаем.

Все как всегда.

— А что у тебя? — Спросил я.

— Джоди и дети хотят пойти в зоопарк, следовательно, мы идем в зоопарк, — беспомощно улыбнулся он. — Я иногда скучаю по холостяцкой жизни, когда у тебя всегда есть время на себя.

Я пожал плечами. Я знал, насколько сильно Брайан любил свою жену и их девочек-близнецов. Поэтому, он явно не имел этого в виду.

— Это совсем не так чудесно, как об этом говорят, — сказал я ему. — Быть полностью самостоятельным.

Он кивнул.

— Мы скоро сходим куда-нибудь. Только ты и я, хорошо?

— Конечно, — я улыбнулся, даже зная, что этого вероятнее всего не произойдет, но мне было приятно, что он переживал за меня.

У Брайана была семья, и он проводил ночи дома с ними. Как это и должно быть. Я не ревновал своего друга, но я действительно хотел иметь свою собственную версию его жизни. Я хотел, чтобы женщина проводила со мной ночи и выходные, чтобы заботилась обо мне и звонила по всяким пустякам. Я хотел заботиться о ком-то и разделить свою жизнь с кем-то.

Я больше не хотел быть один.

Возможно, я должен рискнуть и, наконец, позволить Мэтту устроить мне свидание вслепую.

На кафедре в университете не было подходящей женщины моего возраста, и я не имел понятия, где еще мог встретить потенциальную подругу, так как мне не очень нравились бары и клубы. Плюс, я думал, что подходящая для меня женщина нечасто посещала эти места. Мне был нужен кто-то хороший и, возможно, по оценке Мэтта — скучный, но она не будет чувствовать себя такой, так как я сам был скучным.

Задумавшись, я забыл о том, что нервничал перед началом занятий, но когда Брайан встал и объявил, что пришло время для послеобеденных лекций, я вновь начал переживать. Когда я шел к аудитории, мои руки стали липкими, сердце колотилось так отчаянно, что я боялся, что другие его услышат. Я должен был вернуть самоконтроль. Здесь я был профессором Вортингтоном, а не неуклюжим новичком в спальне Мисс Уайльд. Это была моя территория, где меня уважали, и я не нуждался ни в каком руководстве. Я просто должен держаться за эту мысль, и занятие пройдет как обычно. В конце концов, важно, чтобы никто из других студентов не увидел и намека на то, что я теперь близко ее знаю.

Когда я вошел в аудиторию, на задних партах уже расположились несколько человек. Никаких признаков Мисс Уайльд. Я вынул свои записи и книгу, которую мы должны были обсуждать сегодня: «В дороге» Джека Керуака.

Хех, Керуакаблудие.

Большинство студентов пришли, а мои глаза практически приклеились к двери, ожидая ее прихода. Как только я стал думать, что она не придет, дверь открылась, и она вплыла в кабинет. В отличие от последнего раза, когда я ее видел в тренировочной одежде со свежим и чистым лицом, сейчас на ней были футболка с коротким рукавом и черепом на груди, черные рваные джинсы, которые, казалось, были нарисованы на ее длинных худых ногах, и совершенно отвратительные кроссовки. Волосы по бокам были заколоты наверх, а остальная часть спадала по спине, что делало ее похожей на индейца.

Это не может быть приличным. И, о боже, грязно-дымчатый макияж вернулся.

Она даже накрасила ногти черным лаком и надела висящие, броские сережки. Откровенно говоря, она выглядела ужасно. Я задался вопросом, почему она продолжала наряжаться подобным образом, особенно теперь, когда я знал, как она красива. Парень на задней парте присвистнул, пока она шла к своему месту.

Ему нравится ее внешность?

Я сдержал смех, когда она бесцеремонно показала ему средний палец, хотя его ее жесть, по-видимому, ничуть не обидел. Он просто усмехнулся и обратил внимание на соседа, как будто это было абсолютно приемлемым поведением. Я вообще не понимал молодых людей. Я осмелился взглянуть на Мисс Уайльд, которая улыбнулась мне, когда наши глаза встретились, а затем продолжила распаковывать сумку, как будто нами никогда ничего не происходило.

К счастью, когда начался семинар, все было как обычно: Мисс Уайльд все так же спорила и вела себя дерзко, как и всегда на моих занятиях.

— Весь роман унижает женщин, — перебила она парня-однокурсника.

— Я думаю, это не большое преувеличение, — сказал я.

Ее глаза вспыхнули.

— Это не так! — Настаивала она. — Один из героев описывает женщину как существо тихое и скромное. Такую женщину вы хотите, Стивен?

Нет. Подождите, что?

— То, что я хочу, не имеет никакого отношения к данному обсуждению. Думаю, здесь более важное предназначение. Возможно, так мужчины думали в то время.

— «Более важное предназначение» — как вы это называете, — прервала она, — состоит в том, что книга до сих пор отлично продается, хотя впервые была опубликована более сорока лет назад. И каждый год невежественные мужланы идут в походы по стране, предпринимая свое «большое приключение», и читают роман. Они все поклоняются Керуаку и его бреду, который включает в себя и его манеру изображать женщин.

— Но сегодня в академических кругах отношение к исключительно значимости произведения изменилось, — утверждал я. — Мужской взгляд был признан не идеальным.

— Да, в академических кругах возможно так и есть, — согласилась она. — Но большая часть читателей не там. Они отсутствуют в мире, путешествуя, думая, что любая незамужняя женщина на дороге легкодоступна. Поскольку именно так ваш драгоценный Керуак описал их.

— Только потому, что у вас есть личные проблемы с содержанием, не означает, что вы должны игнорировать то влияние, которое роман оказал на поколения молодых людей, и мужчин, и женщин, в том числе. Он заставил их искать альтернативные способы жизни и делать выдающиеся и смелые вещи, а не соглашаться на подчинение. Вот почему это великий американский роман, и один из моих личных фаворитов.

Попробуй поспорь с такой логикой.

— Правда? — Спросила она, сощурившись. — И на какие же смелые и выдающиеся вещи роман вдохновил вас?

Я был ошеломлен на мгновение.

Если бы это было кино, то прямо сейчас вокруг появились бы звездочки.

Я понятия не имел, как ответить на ее вопрос. Правда была в том, что я никогда не путешествовал дольше, чем неделю во время каникул, потому что я всегда был слишком занят уроками и исследованиями. Я не сделал ничего выдающегося или смелого в жизни и, хуже всего то, что я был вполне уверен, что Мисс Уайльд знала это.

— Это не про меня,— сказал я слабо, внезапно почувствовав сильную усталость. — Какие еще впечатления от романа?

Оставшуюся часть занятия я старался не смотреть на Мисс Уайльд. Кажется, прошла целая вечность прежде, чем я отпустил их. Все они выскочили из аудитории за считанные секунды, готовые посещать вечеринки и весело проводить время во время предстоящих выходных. Я наблюдал, как Мисс Уайльд медленно собирала свои вещи, чтобы уйти последней.

— Хороших выходных, — сказала она, проходя мимо.

— Ты сердишься на меня? — спросил я, не в силах сдержаться.

Она повернулась и бросила на меня любопытный взгляд.

— Нет, что произвело такое впечатление? — Она подошла ко мне.

— Ну, раньше, — я указал на ее место.

— О, нет, вовсе нет, — она улыбнулась. — Я увлечена этой темой, потому что встречала много идиотов, которые, прочитав книгу, верят каждому написанному Керуаком слову. У меня проблемы с ним, а не с тобой. Извини.

— Все в порядке, — сказал я, глядя вниз.

Боже, она украсила эти отвратительные ботинки сама? Похоже, что она написала на них маркером.

— Ну, я должна идти. Увидимся во вторник, — я наблюдал, как самые уродливые кроссовки во всей вселенной исчезали из моего поля зрения.

— Развлекаешься в эти выходные? — Спросил я, вспомнив вопрос Брайана.

Это нормальный вопрос в пятницу днем, правда же?

— Да, я собираюсь на концерт сегодня вечером. Мы выезжаем через несколько минут, потому что нам предстоит долгая дорога.