Мне отчего-то кажется, что я всё выдумал - наш крохотный город, изнывающий от жары, белые чашки с голубой окантовкой на деревянном столе под яблоней, булочки с корицей и твоё лицо, восторженно-удивлённое: «Надо же! Какие огромные яблоки!»

«Это богатырь, - неслышно объясняю я, - осенью они станут ещё больше».

Ты киваешь и улыбаешься. Всегда улыбаешься или беззвучно смеёшься.

«Я уезжаю в Испанию» - объясняешь ты.

«Куда?» - я не могу разобрать последнее слово. Ты медленно повторяешь. Я, наверное, совсем глупый! Ты берёшь салфетку и пишешь: «Испания».

Зачем? Для чего?

«Мы все уезжаем. Мама выходит замуж».

«За испанца?»

«Ну, да».

«Странно. У нас, что своих мужчин нет?»

«Она говорит, там лучше».

Вокруг меня летает шмель, толстое мохнатое брюшко.

«Красивый» - это ты.

«Зачем тебе уезжать?» - не унимаюсь я.

«У нас с сестрой будут свои комнаты»

«А друзья? Здесь я, Сашка, Ленка Панкратова».

Ты закрываешь глаза. Не хочешь слушать. Ну, и ладно. Меня душат слёзы. Мы не должны, не должны с тобой расставаться.

На крыльце появляется мама.

- Паша, скажи своей подружке, что мы уходим. Ты не забыл? К тёте Свете.

- Её зовут Лолита, - так странно слышать свой голос. - Мою подругу.

- Мне всё равно. Поторопись!

Я тихо прикасаюсь к твоему плечу.

«Не спишь?»

Качаешь головой.

«Мы уходим».

«Жалко. Здесь так хорошо, спокойно».

Я хочу сказать, что ты можешь остаться у нас в саду, но не говорю. Мама тебя недолюбливает. Считает, что я слишком к тебе привязан, что я копирую тебя. Она обрадуется, когда узнает, что ты уезжаешь. Я уверен.

«Когда?»

«Завтра».

«Уже?»

Пожимаешь плечами.

«Почему не сказала раньше?»

«Не хотела расстраивать».

«Мне очень грустно».

«Мне тоже».

Ты поднимаешься.

«Завтра в семь у моего дома. Придёшь?»

«Конечно».

Я торопливо целую тебя в щёку. Только бы мама не увидела!

«Обязательно мне пиши».

«Обещаю».

Я провожаю тебя до калитки. Ты улыбаешься и машешь рукой. Неужели тебе всё равно? Я смотрю, как ты идёшь вдоль улицы. Потом не выдерживаю и срываюсь с места. Пугаю тебя, схватив за талию и заглянув в глаза. Ты плачешь.

«Не надо, - повторяю я, - не надо».

- Паша, мне тебя долго ждать? - раздаётся со стороны дома. Я вздрагиваю Ты мягко отстраняешься от меня и пытаешься улыбнуться.

«Всё хорошо». И бежишь по дороге.

- Ушла? - мама гладит бельё. Так я и думал. Тётя Света — враньё.

Я киваю.

- Будь добр, говори вслух.

- Да, - выдавливаю из себя.

- Она плохо на тебя влияет, - начинает свой обычный разговор мама. - Ты слишком мало говоришь. А в обществе востребованы коммуникабельные люди. В любом объявлении — требуются коммуникабельные сотрудники. Ты как жить думаешь?

Пожимаю плечами.

- Говори вслух!

- Не знаю.

Мама ворчит. Через полчаса слышу, как она болтает по телефону.

- Этот мой оболтус совсем голову потерял. Да, опять она. Лена или Люда... как её там...

«Лолита, - повторяю я. - Её зовут Лолита».

- Ну, да. Глухонемая. Он у меня скоро сам говорить разучится.

Приходит с работы папа.

- Как дела? - дежурный вопрос. На самом деле, ему всё равно. Даже слушать не станет.

Пожимаю плечами.

- Отвечай! - мама теребит за плечо.

- Лолита завтра уезжает, - говорю я.

- Твоя подружка? - папа моет руки и садится за стол.

- Моя лучшая подружка.

- Невеста? - смеётся.

Глупо, мы с ней с пяти лет дружим, а он, как будто её не знает.

- Ничего, время быстро пролетит.

- Она навсегда уезжает.

- Слава Богу, - мама улыбается. И весь вечер у неё хорошее настроение.

Я завожу будильник на пять и долго не могу уснуть. Мама ещё на кухне, гремит посудой.

- Что ты делаешь?

- Забыла суп в холодильник убрать. Испортится. А ты чего колобродишь?

- Так.

- Ну раз так, то иди спать.

- Мам, слушай, разбуди меня завтра пораньше. Я хочу пойти попрощаться с Лолитой.

Она кивает. Потом приходит ко мне в комнату. Я почти сплю. И поправляет одеяло. Мне хорошо и я засыпаю.

Утром будильник молчит, да и мама не спешит меня будить. Я открываю глаза, а на часах без пяти семь. Я вскакиваю, натягиваю первые попавшиеся джинсы и майку. Взъерошенный и неумытый выбегаю из дома. Поздно. Рядом с твоим домом никого. Я поднимаюсь на второй этаж и звоню без перерыва в твою дверь. Тишина. Я сажусь на корточки и тихо плачу, как оставленный хозяевами пёс.

Ты мне не пишешь. Почему? Я включаю компьютер и долго смотрю на экран - «новых сообщений нет». А потом обновляю и обновляю... я ведь не знаю твоего электронного ящика. Ты обещала завести его, чтобы общаться со мной.

Вчера я услышал, как мама говорит с тётей.

- Понимаешь, лучше сразу. Отрубил и всё! Ему же только четырнадцать. Найдёт себе нормальную. А это пройдёт. Лучше раньше, чтоб потом не мешала. Я ему специально будильник отключила и будить утром не стала. Зачем? Лишние слёзы. С письмом сложнее было. Хорошо я его пароль знаю. Слава Богу, первая её письмо прочитала. А в ответ, не поверишь! Таких гадостей понаписала, самой стыдно. Зато теперь точно не ответит. Потом удалила всё ненужное, а он и не догадался. Ничего. Потом мне спасибо скажет.

Мне хочется кричать. Громко. Во весь голос. Выйти на улицу и заорать. От непонимания, злости, бессилия. Но я молчу. Сижу в своей комнате и молчу.

- Иди кушать, - зовёт мама.

Я иду на кухню и молчу. Она о чём-то спрашивает, а я наклоняюсь к тарелке, словно суп самое важное в моей жизни.

Молчу я и завтра, и послезавтра.

- Вот видишь! - кричит мама. - Это всё она! Это из-за неё он не говорит.

Ничего она не понимает.

Вчера вспоминаю про Маринку, твою сестру. Нахожу её в социальной сети. Поздно вечером у меня есть твой адрес. Всю ночь я пишу это письмо. Всё как есть.

Помнишь, как тебя обижали другие дети? Окружили плотным кольцом, обзывали, дёргали за юбку. А ты стояла в центре и беспомощно улыбалась. Я растолкал их всех, взял тебя за руку и повёл прочь. Нам было по пять лет.

Ты учила меня своему языку, тихому, загадочному. Я путал жесты, ты смеялась. В конце-концов мы изобрели свой собственный способ общения. Да и нужны ли нам слова? Помнишь как часами сидели на лавочке у пруда, прижавшись друг к другу и молчали. А как читали одну книгу, одновременно переворачивая страницы. Помнишь?

Знаешь, что я сейчас делаю? Подношу пальцы к губам, потом подношу к сердцу. Правильно? Я ведь всегда всё путаю.