Закрыв тетрадь, Эми взглянула на часы Надо бы дать им задание на расслабление, но скоро перемена, и у них будет достаточно времени, чтобы снять напряжение.

— Все. Переоденьтесь и соберите вещи.

Все послушно бросились к своим вещам, а Эми положила тетрадь и ручку в рабочее отделение своей большой сумки и принялась искать ключи. Под руку попадались шарф, свисток, мел, сандвичи, коробка… и наконец-то отыскались ключи.

Она вытащила их. Наверное, коробка раскрылась, пока она рылась в сумке, с неудовольствием подумала Эми. Вместе с ключами она вытащила нитку с привязанным к ней каштаном, но таким старым, что он стал уже почти плоским, однако ярко-красная верхушка сохранила свой цвет и блеск.

— Зачем это вам, мисс? — спросил зеленоглазый Ричард, первый подскочивший к Эми. — Ясно же, что этот всегда в проигрыше. Наверное, его здорово колотили, если он стал таким.

— Вы его подобрали во дворе, мисс? — не замедлила вмешаться Джоанна.

Эми бросила каштан в сумку и постаралась забыть о нем.

— Вы идете на перемену? — спросила она детей. — Или нет?

В эту секунду прозвенел звонок, и класс опустел. Эми огляделась. После нее в комнате занималась Кейт Кемпбелл, которая нравилась Эми, и она всегда оставляла для нее класс в идеальном состоянии. На полу валялось письмо, о котором Эми совсем забыла. Видно, выпало из тетради, в которую утром впопыхах она положила его. Эми подняла письмо, а потом позвала последнюю ученицу, подходившую к двери:

— Джилл!

Джилл Ганн вернулась, торопливо сунув в сумку пакет с сандвичами.

— Ты знаешь, что здесь нельзя есть? — ласково спросила ее Эми. — Это твой завтрак?

Джилл кивнула.

— Я не успела позавтракать, мисс. Ужасно хочется есть.

Эми вздохнула. Какой тут завтрак, подумала она, если ты старшая из пяти детей в семье, которую отец давно бросил и с которой мать едва справляется. Девочка бросила понимающий взгляд на шею Эми, и жалость на мгновение уступила место раздражению. Ничего не поделаешь, Джилл многому научилась на улице и умела распознавать такие знаки «любви» и усилия скрыть их.

— Но к четырем часам ты опять будешь голодная.

Джилл пожала плечами. До четырех далеко, всякое еще может случиться.

— Без завтрака, сухие сандвичи… — Эми прикусила губу и, сунув руку в сумку, вытащила кошелек. — Купи себе что-нибудь потом.

Джилл взяла монетку, но продолжала стоять, разглядывая ее.

— В четыре я собиралась за покупками.

— Заодно купи себе поесть, — почти попросила ее Эми, вспомнив свои школьные годы. — Ты должна есть, иначе заболеешь, и что тогда будет с твоими братьями и сестрами?

Девочка вскинула голову.

— Мама все делает…

— Поешь, Джилл, — сказала Эми, кладя конец разговору.

— Да, мисс. — Девочка направилась к двери, но остановилась и оглянулась. — Спасибо… мисс.

Эми кивнула в ответ. Когда она осталась одна, на нее вновь накатило раздражение. Эми разорвала конверт и прочитала о том, что фирма в Виндзоре продает персональные компьютеры. Эми бросила конверт и рекламу в корзину и стала думать, что ей делать с каштаном. Не положить ли его вместе с коробкой в пластиковый пакет? Будет вещественное доказательство.

Ну и что? Он ведь не нарушил ни один закон. Стараясь выбросить неприятные мысли из головы, Эми села на стул, сняла туфли и надела другие, на высоких каблуках. Когда она доставала их утром, то надеялась, что их золотистый цвет исправит ей настроение, но не тут-то было. А новый свитер только все портил.

Да и на пальто она не могла смотреть без содрогания, потому что тотчас вспоминала прикосновение грубой шерсти к голой спине. Пришлось надеть старый дождевик, хотя на улице ярко светило солнце…

Эми встала, вышла из класса, заперла за собой дверь и отправилась в длинный путь до учительской комнаты, находившейся в другом здании. Ее ребята уже смешались с другими учениками на площадках для игр, а впереди шли два мальчика, рассказывавшие своим друзьям, как они ставили сцену драки в поезде. Эми почти с обожанием посмотрела им вслед, когда они помчались к киоску на улице.

День был замечательный. Низкое зимнее солнце золотило зеленую изгородь, и голые каштаны отбрасывали четкие синие тени на еще сохранившуюся траву. Эми набрала полную грудь воздуха. Увидев пролетающий мимо мяч, она перехватила его, носком туфли отбросив поближе к подбежавшему мальчику.

— Постарайся не бить окна, Джеймс, — сказала она ему с улыбкой.

И вновь Эми овладели обида и раздражение, а с ними пришло и чувство вины: ведь во всем, что случилось с ней в пятницу, виновата прежде всего она сама. Но не могла же я представить, говорила Эми себе, что он… Ей не хотелось даже мысленно произносить слово «психопат», весь уик-энд не выходившее у нее из головы. Не надо драматизировать. Роберт оказался обыкновенным животным, вот и все. Таких очень много, и не учителям этому удивляться.

Эми не могла сказать себе, что она не разглядела чего-то в Роберте. Однако она продолжала с ним встречаться. Почему?

Эми вспомнила, как Джоанна согнулась, защищая в животе своего воображаемого ребенка, и как Ричард наставил на нее воображаемый пистолет. Потом ей на память пришло, как Джоанна пыталась делать вид, будто сердится на Ричарда, но не смогла удержаться от улыбки.

Я с ним встречалась, потому что он великолепный партнер в постели, призналась себе Эми. Я поддалась его чарам, совсем как Джоанна. Как это бывает с любой женщиной раньше или позже. Неужели надо винить себя за это?

Надо, надо, надо. Ей ли не знать язык тела? Она же учит ему своих учеников. И она сразу поняла, что Роберт психо… Животное.

Я не могла быть объективной, возражала себе Эми. Я… я его навоображала.

Однако Эми не позволила себе солгать даже мысленно. Любить — это одно, а попадать в такую передрягу — совсем другое. Надо быть или совсем дурочкой, или мазохисткой.

Нет! Эми распрямила плечи и поправила волосы. Вовсе она не мазохистка. Разве она с самого начала не отвергла все попытки Роберта такого рода? Она их сразу распознала. Да, распознала. У Роберта явно есть склонность к садизму, хоть ей до сих пор не хотелось об этом думать.

Черт! Эми буквально влетела в учительскую, бросила сумку на стул и помчалась наливать себе кофе.

— Тихо! — Кейт Кемпбелл придержала разложенные на столе бумаги. — А то нас всех сдует!

— Извини. — Эми налила себе кофе и подсела к подруге. — Дурацкий уик-энд.

Кейт написала фамилию и дату на отчете, поглядела на Эми спокойными серыми глазами и провела рукой по коротким седеющим волосам.

— Очень дурацкий?

Кейт всегда умеет задать нужный вопрос. Эми поглядела на свою подругу и в очередной раз подумала: почему она, такая мудрая, такая спокойная и добрая, так безвкусно одета? Если Кейт еще не стала директрисой, то это отчасти из-за ее патологического неумения одеваться.

— Очень дурацкий? — повторила свой вопрос Кейт. — Или не очень?

— Очень, — с облегчением вздохнув, призналась Эми.

Наконец-то она поняла, чего хотела все это время. Наверное, для этого положила каштан в сумку, ведь не для полиции же, в самом деле.

— Твой демон-мануфактурщик?

— Увы, он. Он и вправду оказался немного демоническим.

Кейт сложила бумаги и стала ждать.

— Расскажи.

— Не здесь.

Она огляделась. Седовласая учительница домашней экономики сидела, уткнувшись в свою тетрадь. Около окна стоял учитель математики и что-то обсуждал с практикантом, бросавшим жалобные взгляды в ее сторону. Как только он освободится, обязательно подсядет, и придется с ним разговаривать…

Эми отвернулась. Хватит с нее собственных неприятностей сегодня.

— В «Ключах»? — Кейт словно полила холодной водой обожженный палец. — Во время ланча?

Кафе «Ключи» находилось на краю деревни Дэвишем в семи-восьми милях от Кентербери. На вывеске золотились ключи в готическом стиле, а перед кафе была вполне просторная стоянка. Внутри горел настоящий камин, на столах цвели настоящие цветы, подавали вкусную еду, к тому же кафе располагалось довольно далеко от школы. Иногда там можно было встретить чьих-то родителей или бывших учеников, зато учителя не рисковали столкнуться со своими теперешними учениками, пытающимися незаконно купить горячительные напитки.