Но Вон не хочет это понять. Он хватает меня за руку.

– Посмотри на меня, – он приказывает.Командные нотки в его голосе заставляют мои ноги подкоситься.

Я поднимаю глаза.

Блин, он великолепен. Тень от моего темного крыльца падает на его лицо, выделяя все точеные линии инапряженный взгляд. И этот рот... мой живот сжимается, вспоминая удовольствие, которое он дарил мне этими губами, горячим языком...

– Скажи мне правду, – требует он. – Почему ты убежала?

Я проглатываю унижение.

– Почему тебя это беспокоит? – Я вынимаю ключ, возясь с вязкой, чтобы открыть свою дверь. – Не пытайся притворяться, что это что-то значит для тебя.

– Черт, Келли, – Вон извергает проклятия. – Хватит играть. Просто скажи мне, какого черта я сделал неправильно.

Я ступаю на порог и поворачиваюсь.

– Я слышала, что ты говорил по телефону. – Мой голос усиливается, запинаясь от боли. –Что ты говорил своему другу. Я все знаю, так что даже не пытайся притворяться, что тебе не все равно.

На лице Вона отражается шок, затем выражение его лица успокаивается.

– Что ты слышала? – осторожно спрашивает он.

– Ты хвастался тем, что затащил меня в постель.

Я чувствую в груди укол, просто вспоминая об этом.

– Ты сказал, что со мной все кончено, потому что я умоляла тебя. Ты говорил обо мне так, будто я была какой-то дешевой шлюхой.

Вон выдыхает. Он выглядит почти расслабленным.

– Это все?

Я в изумлении уставилась на него.

– Этого достаточно. А теперь оставь меня в покое.

Я пытаюсь захлопнуть дверь у него перед носом, но Вон толкает ее и входит внутрь.

– Послушай меня, ты все не так поняла.

– Нет..., - я пытаюсь спорить, но Вон перебивает меня.

– То, что ты слышала, это бред сивой кобылы. Я прикалывался с приятелем. Я просто хотел избавится от него, и вернуться к тебе, – объясняет Вон, сделав еще один шаг ко мне. – Прости меня.

Я колеблюсь. Его близкое присутствие меня подавляет.

– Ты не можешь так говорить о ком-то, - протестую я, пятясь назад.

– Я знаю, – говорит он спокойно, подходя поближе. – Я не думал, что ты это услышишь. Он смеялся надо мной неделями, из-за моей одержимости тобой. Я предполагаю, что просто пытался заставить его ревновать. Разве ты никогда не хвасталась чем-то своим друзьям?

– Нет, – мой голос дрожит. Я делаю еще один шаг назад, но чувствую позади себя стену. Уже некуда отступать.

– Ты никому не рассказывала обо мне? – Вон поднимает бровь. Он останавливается всего в нескольких дюймах от меня, так близко, что я чувствую жар его тела.

Боже, как он восхитительно пахнет.

Я качаю головой, не доверяя себе в речи.

– Это верно, – голос звучит насмешливо. – Я твой маленький грязный секрет.

Он наклоняется ко мне, прижав руки к стене по обе стороны от моего лица. Его тело не касается меня, но все же, прижимает меня на месте.

– Ты не хочешь, чтобы кто-то знал, не так ли? – он шепчет. – Как ты становилась влажной, только от одной мысли обо мне. Как ты весь день сидела за столом, фантазируя о моем языке, скользящем по твоей заднице.

Он гладит большим пальцем по моим губам, и я издаю всхлип.

Я должна оттолкнуть его. Он может лгать. Мой разум подсказывает мне не доверять ему и прогнать. Сказать ему «нет». Но его нечестивые, порочные слова – моя погибель.

– Или, может быть, ты не хочешь кончить мне в рот, – размышляет он, опускаясь ниже. – Не тогда, когда есть столько способов трахнуть это прекрасное тело. О которых ты даже не могла мечтать.

Когда он обеими руками берет мои груди, твердо сжимает своей хваткой, у меня кружиться голова. Его пальцы жестко щипают мои соски, и я стону от удовольствия.

– Это будет весело, – Вон делает паузу, глаза темнеют и начинают блестеть. Он сжимает мою грудь вместе, делая между ними впадину.

– Я засуну свой член прямо сюда, - говорит он, с каждым словом сжимая их.

– Так что ты сможешь лизать головку, пока я буду трахать твою грудь. Да, ты будешь выглядеть чертовски хорошо с моей спермой, стекающей по твоим сладким соскам. Ты же хочешь этого, разве нет?

Я задыхаюсь, ощущения переполняют меня. Между ног поднимается глубокое давление, нуждающееся в нем, которое я чувствовала поздно ночью, не имея ничего, чтобы утешить себя, кроме воспоминаний, и своих собственных пальцев.

Но теперь, Вон так близко, шепчущий такие грязные вещи мне на ухо – боль становится невыносимой. Жаждущей его.

-– Нет, я думаю, что ты хочешь меня здесь. – Вон отстраняется, и внезапно толкается между моими бедрами, прижимаясь ко мне с убийственной точностью, что заставляет стон сорваться с моих губ. – Прямо. Здесь.

Пальцы барабанят мучительный, жесткий ритм по моему опухшему клитору. Даже через ткань моей юбки и трусиков, этого было достаточно, чтобы удовольствие прокатилось по всему моему телу.

Мои ноги подкашиваются, и я прислоняюсь к стене.

– Ты хочешь мой член, глубоко толкающийся внутри тебя, – шепчет Вон, ускоряя темп, что поднимает меня все выше и выше.

– Ты хочешь каждый мой чертов дюйм, полностью. Я нагну тебя и трахну прямо здесь, напротив стены, пока от стонов ты не сойдешь сума. Ты будешь настолько громкой, что соседи будут звонить в полицию, – продолжает он, удерживая мой взгляд, ускоряя трение.

– Но тебе будет все равно, не так ли? Потому что ты будешь чувствовать блаженство. Они найдут тебя на коленях, с моим членом, похороненным в твоей глотке, но ты не остановишься, даже не сдвинешься, пока я не скажу, потому что Я. Пока. С. Тобой. Не. Закончил.

С каждым словом его пальцы двигаются сильнее, пока он вдруг не отстраняется, иот отчаяния вскрикиваю. Я уже близко к краю, мое тело дрожит, нуждаясь в его прикосновениях.

– Вон, – задыхаюсь я, хватаясь за стены для поддержки.

– Что? – он требует, а его лицо темнеет.

– Пожалуйста, – умоляю я, не заботясь о том, что минуту назад поклялась никогда не простить его. Все, о чем я могу думать – боль в моем теле, голодная нужда, овладевающая мной.

– Пожалуйста, что? – он тихо бормочет.

– Прикоснись ко мне. Хоть что-нибудь!

Вон задирает мою юбку, сдвигает трусики в сторону, и глубоко толкается в меня пальцем.

От нахлынувшего удовольствия я вскрикиваю и начинаю толкаться к его руке. Его палец входит глубже, а большой палец жёстче потирает мой клитор.

О Боже.

Я толкаюсь бедрами, отчаянно пытаясь найти ритм, и получаю эйфорию от еще одного пальца, скользнувшего в меня и потирающегося напротив моих стенок, что просто сводит меня сума.

– Помнишь, что я сказал тебе, – рычит Вон, другой рукой хватая мой подбородок, и заставляет меня посмотреть на него. – Эта киска принадлежит мне, и не забывай об этом.