В нынешних же условиях, когда колхозы в большинстве своем укрепились, когда их экономика значительно поднялась, колхозные кадры накопили богатый опыт ведения крупного общественного хозяйства с применением техники и достижений науки, Коммунистическая партия, в целях дальнейшего укрепления колхозов нашла необходимым реорганизовать МТС в ремонтно-тракторные станции, разрешив колхозам покупать у государства все виды машин, необходимых для сельскохозяйственного производства.

Широкое строительство машинно-тракторных станций в нашей стране было начато по постановлению Совета Труда и Обороны от 5 июня 1929 г. – «Об организации машинно-тракторных станций». Был создан Всесоюзный центр машинно-тракторных станций «Трактороцентр».

При создании МТС Коммунистическая партия и Советское правительство, исходили из того, что машинно-тракторные станции должны быть не прокатными пунктами, а организаторами колхозного производства. «В лице МТС, – сказано в постановлении ЦК ВКП(б) от 29 декабря 1930 г., – выявлена и проверена на массовом опыте форма организации Советским государством крупного коллективного сельского хозяйства на высокой технической базе, в которой наиболее полно сочетается самодеятельность колхозных масс в строительстве своих коллективных хозяйств с организационной и технической помощью и руководством пролетарского государства» («Материалы февральского Пленума ЦК КПСС». М., 1958, стр.7).

В 1929 г. в стране было организовано 102 МТС, а в 1930 г. их уже насчитывалось 158, в том числе 5 в Приморском крае. Первая МТС Приморья – Астраханская (в Ханкайском районе) начала свою деятельность с марта 1930 г. Она имела 49 тракторов, из них 13 обслуживали корейские колхозы. В том же году были организованы Нестеровская, Ново-Качалинская, Спасская, Черниговская МТС, в 1931 г. – еще семь – Гродековская, Лефинская, Кировская, Вербовская, Суйфунская, Сучанская, Посьетская. Эти МТС обслуживали 89 корейских колхозов. В 1932 г. в крае были созданы еще Снегу ровская, Даубихинская, Верхне-Суйфунская, Пограничная, Хорольская, Свиягинская, Анучинская, Чернореченская, Корсаковская и Шкотовская МТС, в 1933 г. – Ипполитовская (См.: А. Д. Не стер ен ко. Из истории развития МТС Приморья. «Дальний Восток за 40 лет Советской власти», стр. 395-416.)

Благодаря помощи МТС колхозы значительно расширили посевные площади и намного повысили товарность сельскохозяйственной продукции. Так, в 1930 г. 12 колхозов, обслуживаемых Посьетской МТС, расширили посевную площадь в среднем до 17,5 гектара на одно хозяйство колхозников против 4,1 гектара на одно единоличное хозяйство, а товарность зерна в них увеличилась на 41,7 проц. по сравнению с индивидуальными крестьянскими хозяйствами. Благодаря МТС корейские крестьяне, объединившиеся в колхозы, впервые получили возможность использовать на своих полях мощную технику, которая облегчила условия сельскохозяйственного труда, значительно повысила его производительность.

В начале 1930 г. в результате проведения в жизнь мероприятий по переходу к сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса, намеченных Коммунистической партией и Советским правительством, благодаря помощи, оказанной пролетарскими центрами деревне, по всему Дальневосточному краю развернулось мощное колхозное движение, в развитии которого на первых порах не обошлось без ошибок. Во многих районах края, как и по всей стране, не всегда учитывались условия и степень подготовленности к сплошной коллективизации крестьянских хозяйств того или иного конкретного района.

В ряде районов страны нарушался принцип добровольности при объединении крестьянских хозяйств в колхозы, допускалась чрезмерная торопливость при проведении производственного кооперирования крестьян, их объединения в колхозы.

В резолюции XVI съезда партии по отчету Центрального Комитета ВКП(б) отмечается, что «целый ряд областных и местных организаций грубо нарушил директиву ЦК-…, взяв курс на коллективизацию своих областей в течение весенней кампании 1930 г. (в то время как в постановлении ЦК говорилось о двух-трех годах и больше). Эта установка была особенно недопустимой и вредной по отношению к потребляющей полосе и отсталым национальным республикам» («КПСС в резолюциях…», ч. II, стр. 16)

Это вызывало недовольство у середняцко-бедняцких масс, чем не замедлили воспользоваться враги Советской власти. В отдельных случаях им удалось спровоцировать антисоветские выступления.

Большие ошибки были допущены и в корейских селениях, где социально-экономические и национально-бытовые условия имели свои особенности. Несмотря на это, темпы коллективизации здесь искусственно ускорялись. Так, в Суйфунском и Посьетском районах Владивостокского округа к началу 1930 г. было коллективизировано 90 проц. корейских хозяйств. Огульное форсирование коллективизации без учета местных особенностей и подготовленности трудового крестьянства имело место, кроме того, также и IB Спасском, Сучанском и других районах края.

Следует отметить, что этими перегибами воспользовалось кулачество, которое распускало различные клеветнические слухи о колхозах, пытаясь скомпрометировать их в глазах крестьян, вызвать у них недоверие к колхозам.

Под влиянием допущенных перегибов и кулацкой агитации в ряде корейских селений в марте – апреле 1930 г. начался массовый выход середняков и даже бедняков из колхозов. Многие при этом совершали убой скота, чем был нанесен серьезный ущерб народному хозяйству всей страны.

Коммунистическая партия вовремя вскрыла ошибки в колхозном строительстве. 14 марта 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О борьбе с искривлениями партлиний в колхозном движении», в котором были подробно разобраны указанные ошибки, являвшиеся прямым нарушением директив партии по колхозному строительству. «ЦК считает, – указывалось в постановлении, – что дальнейший быстрый рост колхозного движения и ликвидация кулачества как класса невозможны без немедленной ликвидации этих искривлений» («КПСС в резолюциях…», ч. II, стр. 670)

Постановление Центрального Комитета разъяснило трудовому крестьянству, что генеральная линия Коммунистической партии по социалистическому преобразованию деревни не имеет ничего общего с «левыми» перегибами. Бюро Дальневосточного краевого комитета, руководствуясь указаниями ЦК ВКП(б), приняло 19 апреля 1930 г. постановление «О ходе коллективизации деревни и рыбацкого населения», в котором признавались ошибки, допущенные в вопросах коллективизации, и отмечалось, что партийные, советские, кооперативные организации не учли особенностей колхозного строительства в национальных районах, слабо работали с беднотой, игнорировали середняка.

В процессе исправления ошибок, допущенных в колхозном движении, были возвращены неправильно конфискованные имущество и сельскохозяйственные орудия 586 середняцким хозяйствам и одновременно принимались меры по роспуску созданных административным путем колхозов.

В короткий срок (в течение апреля – июня 1930 г.) в крае была проведена большая работа по ликвидации допущенных ошибок, оздоровлению молодых колхозов. Коллективные объединения, созданные административным путем и не имеющие экономической базы, были распущены.

Борьба с перегибами в колхозном строительстве способствовала восстановлению ленинского принципа в отношении к середнякам и укреплению союза рабочего класса с трудящимся крестьянством. Вместе с тем это привело к закреплению успехов колхозного движения, к его дальнейшему и неуклонному росту.

Уже во время весеннего сева 1930 г. в колхозы стали возвращаться покинувшие было их крестьяне (выходцы), вступали новые единоличники. Преимущества коллективного труда усиливали тягу крестьян в колхозы.

Чтобы наглядно разъяснить широким массам бедняков и середняков – единоличников достижения колхозов, ЦК ВКП(б) в постановлении от 6 октября 1930 г. «О Дне коллективизации и урожая» рекомендовал партийным организациям в период с 14 по 25 октября провести совместные собрания колхозников и единоличников, обсудив на них отчеты правлений о хозяйственной деятельности колхозов.

В ходе проведения «Дня коллективизации и урожая» многие корейские крестьяне-единоличники еще раз убеждались в преимуществе коллективных объединений перед единоличными хозяйствами. Колхозное движение в крае продолжало расти. Так, если в октябре 1930 г. Колхозы охватывали 12 тысяч крестьянских хозяйств, то в марте 1931 г.- 20 тысяч, или 75 проц. корейских хозяйств Приморья. Колхозное строительство в корейских деревнях развивалось как органическая составная часть колхозного строительства во всей стране.

С укреплением колхозного строя увеличились посевные площади. Если в 1928 г. они составляли в корейских колхозах всего 9598 гектаров, то в 1930 г. с помощью МТС корейские колхозы Приморья освоили 239490 гектаров, из них 40 тысяч гектаров целинных земель.

Большой интерес представляет сравнение динамики урожая за период 1928-1930 гг.

К осени 1930 г. колхозы имели заметные успехи, валовая и товарная продукция колхозного сектора выросла, урожайность в колхозах была на 25-30 проц. выше, чем у единоличников. Об этом свидетельствуют данные о средней урожайности в колхозах и единоличных хозяйствах Дальневосточного края за три года (в центнерах с 1 га ) (Таблица составлена по данным «Се сенхвар» за 1929-1930 гг.)

Таблица 17