24 июня 1921 г. Совет Министров ДВР утвердил положение «О единой школе», а 30 июня – закон «О реформе школы». С этого времени начинается второй период школьного строительства на Дальнем Востоке.

Положение «О единой школе», упразднив буржуазно-помещичью систему народного образования, установило, что «во всех школах республики вводится единая система образования и воспитания, объединенная общностью целей, преемственностью содержания и основанная на трудовых принципах преподавания» (Положение «О единой школе». Хабаровск, 1921.) Вместо всевозможных типов общеобразовательной школы вводилась единая школа. Она делилась на две ступени: I сту-пень – начальная, для учащихся I-IV классов, II ступень – средняя, для учащихся V-IX классов.

Реформа школы осуществлялась в условиях еще не закончившейся гражданской войны и хозяйственной разрухи, поэтому многие преобразования, намеченные правительством в области народного образования, провести не удалось.

Самой трудной проблемой при организации школ и развертывании дела народного образования, особенно среди корейцев, являлась проблема кадров учителей. Росла школьная сеть, появились новые участки работы, такие, как детские дома, требующие также культурных педагогических сил. Имеющиеся кадры учителей не были подготовлены в духе времени, мало было учителей, преданных Советской власти или хотя бы лояльно настроенных. По данным Дальоно, в 1923 г. 60 проц. учителей начальных школ не имело общего среднего и специального образования(«Народное образование на Дальнем Востоке». Хабаровск, 1925, стр. 11.)

Кроме того, было очень трудным делом распределить все существующие ранее школы на школы I и II ступени и перевести их на занятия по единым программам. Да и новых программ еще не было.

В результате героической борьбы партизан и бойцов Народно-революционной армии ДВР к концу октября 1922 г. интервенты и белогвардейцы были окончательно изгнаны с территории Дальнего Востока. Трудящиеся стали требовать воссоединения с Советской Россией и восстановления Советской власти на Дальнем Востоке.

Вступление Дальнего Востока в состав РСФСР имело громадное значение для дальнейшего культурного и хозяйственного развития края. Создается Дальневосточный революционный комитет – высший орган власти. Все прежние министерства ДВР реорганизуются в соответствующие отделы Дальревкома. Руководство народным образованием поручается Дальоно, на местах – губернским и уездным отделам народного образования (См. «Сборник постановлений Дальревкома за 1922 г.», стр. 203)

Укрепление государственного и местного бюджетов в Дальневосточном крае дало возможность увеличить расходы на народное образование. Так, в 1920/21 г. республика ассигновала на нужды народного образования лишь 1,4 проц. бюджета, а в 1925/26 г.-19,2 проц. (ЦГАДВ ф. 2422, оп. 1, д. 1545, л. 1.), причем значительное количество средств направлялось в сельскую местность.

В новых исторических условиях борьба за поддержание и укрепление материальной базы школ, сохранение школьной сети становится одной из главных задач школьного строительства. Без выполнения этой задачи нельзя было упрочить передовые позиции советской школы, завоеванные в Октябре. Эта работа проводилась при активной и постоянной поддержке со стороны широких масс трудящихся, которые живо отзывались на нужды школы и помогали ей всем, чем могли, несмотря на переживаемые материальные затруднения.

Содействие трудящихся масс школе еще более усилилось в ответ на обращения ВЦИК от 1 марта 1923 г. «Ко всему крестьянству Советской России» и от 3 марта 1923 г. «Ко всем органам Советской власти, ко всем общественным организациям и ко всем трудящимся республики» об организации помощи школе.

Корейские трудящиеся создавали так называемые «комитеты содействия» школе. Сюда входили представители от родителей, учащихся, местных партийных и советских организаций. Такие комитеты организовывали «трудовые дни» по ремонту школ, заготовке топлива, иногда они брали на себя содержание учителей. Население само находило разнообразные формы помощи школе. Так, корейские крестьяне Приморской области производили общественные запашки. Средства от продажи урожая с них шли на учебные пособия и хозяйственные расходы школ. В 1923/1924 г. только по одному Сучанскому району доход от общественных запашек со- ставил 50 тыс. рублей. На эти деньги построили 8 новых школ (ЦГАДВ, ф. 87, оп. 1, д. 5, л. 30.) В некоторых районах население приняло постановление о самообложении – добровольном выделении средств на нужды школы.

Советское правительство, преодолевая невероятные трудности, вытекающие из последствий гражданской, войны, которая на Дальнем Востоке носила особенно затяжной характер, опираясь на трудовое население края, принимало все возможные меры к организации всеобщего начального обучения. Сеть правительственных корейских школ увеличивалась, а созданных на средства населения – уменьшалась. Так, если в 1922/23 г. На государственном содержании было 44 школы с 3139 учащимися, то на 1 июня 1924 г.-86 школ с 6794 учащимися, а на 1 декабря 1925 г. все корейские школы – их стало 154, а учащихся в них 10646 – перешли на госу- дарственное содержание («Отчет Дальревкома и ДАЛЬЭКОСО за 1923/24 г.» Хабаровск, 1925, стр. 441; «Народное образование в СССР в 1925/26 учебном году по данным текущего обследования на 1 декабря 1925 года». М., 1927, стр. 154, 155, 199. Следует отметить, что в 1925 г. по сравнению с 1923 г. общее количество школ уменьшилось за счет их укрупнения.)

В связи с огромным размахом строительства школ для корейцев и других нацменьшинств, проживающих в крае, в 1924 г. при Приморском облоно и районо были учреждены уполномоченные по делам национальных меньшинств. В задачу уполномоченных по корейским школам входило: укрепление сети корейских школ; обеспечение школой в первую очередь детей корейских трудящихся; разработка ряда методических вопросов и методическое руководство школами; переподготовка работников просвещения («Народное образование на Дальнем Востоке». Хабаровск, 1925, стр. 6.)

Первым уполномоченным по делам нацменов при Приморском облоно был Павел Филиппович Ни (ныне доцент Казахского педагогического института имени Абая), при Сучанском районо – Георгий Васильевич Ким, при Никольск-Уссурийском – Хан Чан Гер, при Иманском – Дюгай. В Посьетском районе корейскими делами ведал заведующий районо Константин Петрович Ким (По воспоминаниям П. Ф. Ни (в личных беседах с автором).

Эти мероприятия способствовали укреплению материальной базы корейских школ, улучшению качества их работы.

Ассигнования на народное образование в Дальневосточном крае по государственному и местному бюджету возрастали с каждым годом. Общая сумма расходов в 1925/26 учебном году достигла 6 151000 руб.-на 23,5 проц. больше, чем в предшествующем учебном году. Если сравнить рост расходов на душу населения, то в 1922/23 г. он составлял 2,04 руб., в 1923/24 г. 2,21 руб., в 1924/25 г. – 3,07 руб., а планом на 1925/26 г. было предусмотрено 3,74 руб., т. е. на 89 проц. больше, чем в 1922/23 г. Расходы на народное образование по местному бюджету в 1925/26 г. превосходили расходы 1922/23 г. В 2,4 раза («Стенограмма I Дальневосточного краевого съезда Советов». Хабаровск, 1926, стр. 446-447.)

Рост социалистического строительства на Дальнем Востоке вызывал потребность в квалифицированных кадрах. Принятая осенью 1921 г. школьная система не способствовала быстрой подготовке специалистов, так как профессиональное образование строилось на основе средней школы с девятилетним сроком обучения. Поэтому на Дальнем Востоке, как и по всей стране, как временная необходимость возникают школы-семилетки. Они давали общеобразовательную подготовку и служили базой для подготовки молодежи в техникумы.

Однако девятилетки не были упразднены. В 1924 г. во Владивостоке начала работать корейская школа-де- вятилетка на 607 учащихся («Труды ЦСУ, отдел статистики просвещения», т. XXVIII, вып. 3. М., 1927, стр. 189.) Наряду с этим осенью 1925 г. в г. Никольск-Уссурийском и с. Таудеми открылись школы-семилетки, в них обучалось 1142 ученика,, в том числе 330 девушек (ЦГАДВ, ф. 242Г, оп. 1, д. 1461, л. 48.)

На базе школ первой ступени возникает два новых типа школ: крестьянской молодежи (ШКМ) и фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В них молодежь, наряду с профессиональной подготовкой, получала общее образование в объеме семилетки. В 1924 г. в крае открылось 12 ШКМ, из них 2 – для корейской молодежи (707 учащихся) («Труды ЦСУ, отдел статистики просвещения», т. XXVIII, вып. 3. М, 1927, стр. 172.) Основной задачей ШКМ была подготовка культурных крестьян и общественных работников села, которые смогли бы преобразовать жизнь местного населения. Общее образование в ШКМ тесно связывалось с сельским хозяйством.

Ноябрьский Пленум ЦК ВКП(б) (1930 г.) особо отметил «острый недостаток колхозных кадров» и указал, что одним из «необходимых условий успешного развития колхозного строительства» является «широкое развертывание школ крестьянской молодежи». Эти решения партии превращали ШКМ в ударный, боевой участок культурного фронта в деревне.

В соответствии с задачами сплошной коллективизации коллегия Народного комиссариата просвещения РСФСР приняла постановление переименовать все школы крестьянской молодежи республики в школы колхозной молодежи. Быстрой и решительной, подлинно революционной перестройкой учебной, производственной и общественной работы каждая школа крестьянской молодежи должна была завоевать право на новое название.