— Уважаемые телезрители! На этом наша студия в Вигау, временно организованная в конторе акционерного общества «Тоннель», прощается с вами. О дальнейшем развитии событий вы узнаете из передачи последних известий.

По первой программе заканчивается показ короткометражного фильма. Техник дожидается, пока смолкнет музыка и на мгновение опустеет экран. До тех пор изображение Петры Набер держится на другом экране — «идет в эфир», хотя, точнее, видно лишь в этом зале и под землей, на телевизоре у террористов. Молчаливо-сосредоточенное лицо девушки задерживается на экране секундой дольше положенного; затем, улучив подходящий момент, техник проворно переключает приборы. И вот уже на всех экранах мелькают кадры одного и того же дурацкого рекламного фильма: цирковой силач здоровенной кувалдой со всего маху ударяет по голове клоуна в шляпе. Однако клоун сносит удар не моргнув глазом, огромный ярко-красный рот на густо набеленном лице растягивается в ухмылке, и зрители слышат: «Цилиндры фирмы „Вальтер“ способны выдержать и не такое!»

— Получилось! — торжествующе выпаливает техник. Петра с облегчением вздыхает. В помещении поднимается невообразимый гвалт, все говорят одновременно, перебивая друг друга. Но теперь нечего бояться, звук выключен. Террористы слышат лишь рекламный текст клоуна. Техник заглядывает в брошюрку с телевизионной программой: через несколько минут по этому каналу начнется дискуссия на политические темы.

— Фрейлейн Набер, давайте выясним, до каких пор нам вести передачу для тоннеля, — предлагает Белль. Вместе с девушкой они проходят в диспетчерскую.

Члены «оперативного штаба» сидят вокруг стола. Не хватает лишь самого главного лица — лейтенанта Хорна. Плюме несет вахту у микрофонов. Манакор в этот момент как раз обращается к старшему технику:

— Разве ваше дежурство не кончилось, Плюме?

— Кончилось, господин инженер. Но я решил побыть здесь… пока не решится судьба тоннеля.

Взгляды обоих мужчин встречаются. Никакие слова им больше не нужны. В этот момент они очень сблизились, гораздо теснее, чем за полтора года совместной работы.

— Я думала, лейтенант Хорн руководит акцией, — шепчет Петра одному из техников.

— Так оно и есть. Только он сейчас внизу… — тот тычет куда-то себе под ноги.

— На первом этаже? — спрашивает девушка, ничего не понимая.

По лицу техника проскальзывает нервная улыбка.

— В тоннеле, метрах в пятидесяти от террористов. — Он отходит к приборам. Из нескольких десятков экранов на стене лишь немногие передают изображение. Тоннель освещен, но зияет тревожной пустотой.

Петра ошеломленно молчит. Так лейтенант… внизу? Не успевает она прийти в себя от неожиданности, как вдруг оживает один из динамиков.

— Хочу спросить кое о чем эксперта.

Это голос Хорна. Теперь его узнает и Петра. Какой-то пожилой усатый мужчина торопливо подходит к микрофону:

— Я здесь.

— Знаете, у меня никак из головы не выходит это взрывное устройство… Как нам быть, если не удастся поместить на контейнере передатчики для радиопомех? Да и не исключено, что мы не успеем получить их вовремя… Взрыв мы должны предотвратить во что бы то ни стало. Что произойдет, если контейнер вместе с взрывным устройством свалится в воду?

— Если он погрузится на глубину хотя бы нескольких метров, то есть серьезные шансы надеяться, что бандиты не сумеют взорвать его. Но не забывайте, лейтенант, с каким грузом мы имеем дело…

— Брокка, плотно они закрыты, эти распроклятые контейнеры? — разносится по залу напряженный голос Хорна.

Петру все сильнее охватывает ужас. Специалист по радиоактивным грузам тоже подходит к микрофону.

— Теоретически — да. Во всяком случае, несколько часов они без ущерба выдержат под водой, радиоактивное вещество не подмокнет.

— Возможно, возникнет именно такая ситуация… На этот случай пусть на берегу Линардского озера стоит наготове машина с мощным подъемным краном и пожарная команда: вдруг да придется столкнуть камион в воду, пока ситуация не стабилизируется… И выясните, какая глубина у причала.

Раздается телефонный звонок: майор Аргентер интересуется, что нового. Вольф кратко вводит его в курс событий. Со всех сторон поступают сообщения. Сержант Клод куда-то уходит, затем возвращается. Кто-то из персонала приносит карту. За окном уже почти стемнело. Стекла огромных окон отражают беловатый свет, струящийся из ламп у потолка.

Господин Тисс, верный своей дурной привычке, барабанит пальцами по столу. Руки у него ухоженные, пальцы длинные, тонкие. Петра, сама не зная почему, как загипнотизированная, не в силах оторвать взгляда от этих нервно барабанящих пальцев.

Капитан Вольф направляется к кремовому аппарату. Вальтер Белль преграждает ему дорогу.

— Господин капитан, мы хотели спросить, долго ли нам еще вести передачу для этих…

— Пока продолжайте, а там видно будет… — Капитан подносит к уху трубку, ждет, пока не раздастся щелчок, означающий, что на другом конце провода тоже сняли трубку. Стало быть, сигнальный звонок сработал…

— Опять фараон объявился? — в самодовольном тоне террориста звучит торжество. — Ну что ж, еще шаг вперед мы сделали. Теперь уж вам шила в мешке не утаить, вся Швейцария знает о том, что произошло сегодня в тоннеле…

— Да, к сожалению, — отвечает Вольф с притворной досадой в голосе.

Террорист смеется. Высмеивает его, Вольфа, высмеивает беспомощность полиции… Но капитан делает вид, будто проглотил эту горькую пилюлю и теперь старается перевести разговор на другое.

— Телепередачу мы выключаем. Камеру и все остальное оборудование оставьте в убежище. Скоро четыре часа, так что высылаю микробусы.

— Мы уславливались насчет двух десятиместных.

— Совершенно верно. И о четырех заложниках в обмен на машины.

— Вы забыли о деньгах!

— Нет, не забыл. Мы порешили на пятнадцати миллионах. Половину суммы — в черной сумке — вы найдете в одном из микробусов. Как только получите деньги и машины, направьте в сторону Вигау четырех заложников. Если можно — женщин.

Ответом служит тяжелое, недоброе молчание. Вольф слышит, как террористы на другом конце провода перешептываются между собой. Затем опять раздается голос главаря:

— Ладно, фараон, договорились!

Вольф тотчас же проходит в «студию» сказать, чтобы передачу прекратили. Затем поочередно жмет руку телевизионщикам, поздравляя их с удачным проведением обманного маневра. Капитан придает важное значение этой церемонии, стараясь не обойти вниманием даже простого технического работника.

— Все вы оказались на высоте, господа. Вы тоже отлично справились со своей задачей, фрейлейн Набер. В своем донесении я, разумеется, отмечу вас. А теперь… займитесь чем-нибудь. Согласно полученным мною указаниям, до конца операции вам, из соображений безопасности, не следует покидать здание конторы. — Капитан быстрыми шагами удаляется из «студии» и входит в помещение коммандос.

— Господин капитан, машины подготовлены, — докладывает сержант Клод.

— Заложили газовые баллоны?

— В оба микробуса, господин капитан. А вот приборы дистанционного управления, — показывает Клод на стол, где лежат две маленькие черные коробочки с антеннами и кнопками, похожие на невинные карманные радиоприемники.

— Как обстоит дело с костюмами для маскировки под террористов?

— Все в порядке, ребята примерили их. Вся четверка уже внизу, у вертолета, сейчас отправится к выходу тоннеля у Штайга. Два других микробуса уже доставлены туда.

— Скоро и нам отправляться, Клод, — тихо говорит Вольф.

Диллен понимает, что дальше тянуть некуда, и вызывает парижский номер. Со страхом ожидает он предстоящего разговора, предвидя, что застанет полковника далеко не в лучшем настроении. И не ошибается в своих предположениях.

— Наконец-то! Ну рассказывайте, что там у вас стряслось.

— Трансляции до сих пор нет.