— Ладно, — кивнул тот согласно. — Тогда скажи, почему не брала трубку?

— Не могла.

— Потому что была там? — он с нажимом надавил на последнее слово. Слабый кивок стал ответом. — И что? Как дела в твоей воображаемой стране?

— Не очень…

— Да, я заметил. Врачи сильно удивились, когда обнаружили у тебя порезы на ноге. Мне стоит что-нибудь знать?

Аманда сглотнула горечь. Лекарства? Ей что-то вкалывали?

— Я так не думаю.

Тот только вздохнул. Ответ его не удивил.

— Знаешь, Аманда, по-моему, хватит уже. Все эти игры разума — это, конечно, очень увлекательно, но… Сама посуди, как ты смотришься со стороны. Пропадаешь на неделю, полностью выбываешь из жизни, а затем я нахожу тебя без чувств и со свежими порезами. Ладно я, я знаю тебя как облупленную, но остальные-то нет.

— В каком смысле остальные?

Томас подбирал слова с осторожностью.

— Со стороны кажется, словно ты себя сама резала. А это говорит, по меньшей мере, о нарушении психики.

— Что? — нахмурилась девушка, с трудом поднимаясь на локтях. — Ты ведь знаешь, что я не сумасшедшая.

— Я очень надеюсь, что ты не сумасшедшая, — потупил взгляд тот. — Это разные вещи.

Та устало выдохнула. Прекрасно. Лучший друг собирается запихнуть её в психбольницу. Она прилегла обратно на подушки. Слабость всё еще накатывала волнами, хотя самочувствие было определенно лучше. Что произошло вообще-то? Почему ей так резко стало плохо? Раньше подобного не наблюдалось. Да, были наплывы головокружения, но чтобы до такой степени…

В голове промелькнуло лицо незнакомки. “Если астральное тело не имеет длительного контакта с физическим, оно разрушается в реальности”, так она сказала? В каком плане разрушается? Аманда удивленно посмотрела на свои руки. Ничего у неё не разрушается вроде. Всё как обычно…

— Сколько мне еще тут лежать? — спросила она.

— Сколько потребуется, — ответил Томас. — Посмотрим, что скажут врачи.

Ждать пришлось недолго и за это время ребята практически больше не разговаривали. Аманда была слишком занята собственными мыслями, а её друг… её друг был обижен и испуган. После их ссоры он несколько дней вызванивал девушку, однако трубку та не поднимала. Хоть переживания были сильнее, Томас не стал бить тревогу. Не после их последнего разговора.

Но вот когда на дисплее отобразился знакомый номер, а в динамиках послышался стук падающего тела, тут он уже запаниковал не на шутку. Пришлось снова выламывать входную дверь, так как запасных ключей у него, разумеется, не было. Второй раз за последний месяц. Так что теперь Меган караулила квартиру, дожидаясь мастеров.

Томас очень любил подругу, но в последнее время она стала пугать его непредсказуемостью. К тому же, таких срывов прежде не наблюдалось, что говорило о новой степени проблемы. Мало ему того, что Аманда решила поставить крест на своей жизни, вдобавок намечались явные осложнения с её психическим и физическим состоянием. Да и лица медиков, копошащихся не так давно над её койкой, ничего хорошего не предвещали.

А еще меньше все обрадовались, когда в палате появился врач, вежливо поинтересовавшийся о самочувствии пациентки и попросивший пройти с ним. Томас остался ждать, а Аманду повели в кабинет кардиологии, где облепили электродами и подключили к компьютеру. Электрокардиографию ей уже делали неоднократно, так что девушка не задавала лишних вопросов, понимая, что ей и без того всё скажут.

Но на одном ЭКГ дело не закончилось. Потом её уложили на другую кушетку, обмазали гелем, облепили датчиками и больше получаса измеряли показатели. УЗИ с помощью ультразвука ей тоже уже делали. Ничего нового, хотя она заметила, как задумчиво хмурились лица, обращенные к монитору. Еще немного поиздевавшись, Аманду, наконец-то, привели обратно в палату и оставили ждать получения заключения. Неутешительного.

Эхокардиография и рентген показали гипертрофию желудочка слева, ЭКГ — немного увеличенное, но на данный момент умеренно стабильное систолическое давление на клапане аорты, что означало только одно — её невинная первая стадия переросла во вторую, более опасную. И как сообщил врач, требующая в ближайшее время непосредственного хирургического вмешательства.

При этом он был откровенно удивлен и растерян, так как заключения с медицинской карточки датированные прошлым месяцем кардинально отличались от сегодняшних показателей. Да, несомненно, бывает такое, что болезнь резко прогрессирует, но этот скачок был слишком внезапным. Для врачей и для Томаса новый приговор может и стал неожиданной новостью, но почему-то не для Аманды.

Так вот, о чём говорила ей девушка? Разрушалось не столько её тело, сколько здоровье. Откуда она это знала? И как смогла вытащить её оттуда легким движением? Неужели своими длительными снами девушка была обязана именно этой странной незнакомке? Как бы то ни было, погружения в Эридан выходили Аманде дорогой ценой. Стоило оно того?

Операция. К ней девушка была совсем не готова. Послеоперационный период реабилитации в лучшем случае может затянуться на восемь-десять недель. Восемь недель её жизни! Ещё и нужно решить вопрос с работой, хотя в последнее время она настолько клала на неё, что не удивится, если она уже уволена. Несмотря даже на как бы официальный отпуск. В придачу ко всему, словно этого было мало, на ближайшие несколько дней Аманде запретили покидать больницу. Неудивительно. Она пока побудет для них подопытным кроликом. Мало ли опять прикрючит.

Два дня состояния полудохлого трупа показались настоящим адом. Её по куче раз на дню отводили для обследований, мотыляя из одного кабинета в другой, брали миллионы анализов и то и дело проверяли давление. Аманда не знала, что хуже: темница под предводительством Бранда или это состояние умирающего лебедя. Нет, разумеется, больница была предпочтительней, но когда тебе запрещают выходить из палаты, чтобы пройтись по коридорам и размять ноги…

Спасибо Томасу. Он в первый же вечер привёз ей ноутбук, книги и журналы, чтобы хоть как-то разнообразить застывшее в этих стенах время. Заодно привёз ключи от нового дверного замка, но предупредил сразу, что один из дубликатов оставит себе. На всякий случай. Хватит с него непредвиденных обстоятельств.

Бедный Том. Он и так был по горло загружен работой, отчетами, презентациями и начальником-деспотом, а тут ещё она. У друга была своя жизнь и своя семья. Жена, которая требует внимания, часы отдыха, в конце концов. А вместо этого он практически всё свободное время проводил в палате. Наверное, Томас чувствовал своего рода вину за то, что затянул с обидами и упустил нужный момент. Да кто же знал? Даже Аманда не знала, что может так обернуться.

Врачи тюкали её непрестанно, пытаясь достучаться и добиться согласия на операцию. Она пока не соглашалась. Не могла решиться. Её и так постоянно кололи и скармливали упаковки таблеток, что за эти дни привычных снов не приходило. Хотя может проблема была и не в этом, но… если она согласится на операцию, каков будет шанс, что она вернется в Эридан?

А вернуться ей было нужно! Чем больше она проводила времени за раздумьями, тем сильнее это понимала. Надо уже, наконец, поговорить с принцем и этой девицей! Аманда была уверена, что если хорошенько дожмет, а теперь она точно не отступится, никто уже не сможет сопротивляться и дальше. Карты на стол. Надоели бесконечные тайны и секреты. Речь идет о её жизни, сколько же можно водить за нос?

К тому же там остался Адриан… Нет, она не готова была его простить, но чувствовала, как его дико ей не хватало. Былая злость успела немного выветриться, но обида всё равно осталась. Осталась и будет сидеть в ней ещё долго, однако… Она хотела его увидеть, хоть на минуточку, хоть одним глазом… Да, как бы ни было противно это осознавать, она ужасно скучала по этому лгуну.

Томас, как и врачи, настаивал на операции, а когда услышал главный аргумент подруги, чуть не выпал в осадок. То, что Аманда уже окончательно рехнулась на своей воображаемой стране, теперь не возникало никаких сомнений. Глупой девчонке требуется незамедлительная операция, а она думает лишь о том, как поскорее свалить из больницы и снова погрузиться в мир своих фантазий!

Больше уже Томас не смог сдерживаться и на третий день привел в палату частного психолога. Он знал, что его подруга никогда в жизни не согласится пойти к нему на приём добровольно, так что пришлось импровизировать. Сам же психолог вообще-то никогда не практиковал выезды на дом к пациентам, так что уговорить его оказалось непросто. Как славно, что зеленые шуршащие бумажки умеют делать своё дело.

Так что теперь на пороге стояла строгая, деловитая светловолосая дама лет за сорок в прямоугольных очках, строгом темном платье и с накинутым на плечи белым халатом. Аманда удивленно оторвалась от журнала про моду.

— Это ещё кто? — вскинула бровь она.

— Доктор Френсис, — представил женщину Томас. — Я очень хочу, чтобы вы поговорили.

Аманда, вздохнув, отложила журнал и, склонив голову, оценивающе осмотрела даму. Кто именно стоял перед ней, почему-то сразу было понятно.

— Фрэнсис — это имя или фамилия?

— Это так важно? — улыбнулась в ответ та.

— Вообще-то, всё равно, — пожала плечами девушка, поправляя за спиной подушку. — Вы мозгоправ, я так понимаю?

— Я психолог, Аманда. И меня зовут Норма.

Томас в это время крутился вокруг, перетаскивая стоящий в углу стул поближе к койке. Доктор Фрэнсис, она же Норма, элегантно присела на него, словно тот был королевским троном. Аманда же выжидала, закусив губу. Доктор повернулась к молодому человеку.

— Вы не оставите нас? Думаю, нам будет куда комфортней пообщаться наедине.

Томас замер в нерешительности. Снова-таки, он знал подругу, как и знал, что, наверное, она сейчас внутри себя пылала от гнева и вряд ли согласна на мирное сотрудничество. Однако Норма была человеком с многолетней практикой за плечами, её ему очень нахваливал коллега по работе. Должна же она уметь находить общий язык даже с такими вредными пациентами как Аманда? Час всё равно оплачен, так что доктору Фрэнсис придется досидеть до конца.