— Гарри Поттера, говоришь... — Задумчиво протянул Киаран. — Это многое объясняет. И что он хочет от тебя?

— Думаю, он обратился к Флёр, а значит, и ко мне от безнадежности, когда выяснил, что Дамблдор совместно с его лучшими друзьями пытается манипулировать его жизнью. Травит его зельями дружбы и планирует женить на своей ставленнице, наследнице семейства предателей крови, как их называют в Англии, — одного этого уже было бы достаточно, чтобы заставить сбежать пятнадцатилетнего подростка.

— М-да, парнишке явно не повезло в жизни. — Киаран в сомнении покачал головой. — Не думал, что победитель Гриндевальда опустится до откровенной подлости, впрочем... мне всегда казалось, что его слава «светлого мага» несколько раздута газетчиками. Но речь не о том, — волшебник прямо посмотрел на своего лучшего друга. — Речь о том, чего хочешь в сложившейся ситуации ты.

— Я хочу, чтобы очередной Темный лорд подох в Англии, вместо того, чтобы после своей вполне возможной победы влезть в политику на континенте, — а он вполне может победить, если вспомнить, что происходило там пятнадцать лет назад. Не думаю, что он, с его жаждой власти, ограничится одной Англией. Но даже если он ограничится только одной страной — статус-кво всё равно будет нарушен. Беженцы, изменение политики магической Англии на мировой арене, перспектива вторжения через Ла-Манш к нам, ближайшим соседям. Англия при победившем Темном лорде может стать рассадником всяческой заразы. Ну и возможность укрепить позиции семьи в Англии, получить возможность косвенно влиять на Министерство через национального героя — дорогого стоит.

— А возможность договориться? — Мари Делакур не обратила внимания на удивленно вскинутые брови мужа. — Или вариант договора с набирающим силу Вольдемортом ты даже не рассматриваешь?

— Истинная вейла, — с каким-то восхищением протянул Джеймс. — Какое утонченное коварство... Имея «в кармане» козырь вроде Мальчика-который-выжил, договариваться с Темным лордом... Шикарный вариант, но — бесполезный.

— Я тоже так думаю, — согласно кивнул Киаран. — Каким бы козырем мы ни обладали, невозможно спрогнозировать, как поведёт себя после победы сильнейший темный маг континента. Я бы на его месте сразу же стал избавляться от слишком много знающих союзников. Да и просто верить слову человека, не постеснявшегося четырнадцать лет назад прийти в дом ради убийства беззащитного ребенка.... Как-то не верится, что он сохранил хоть какие-то представления о чести. Опять же лично зная того же Люциуса, — маг поморщился, — при таких «союзничках» впору бояться за протянутую им руку помощи, не говоря уж про успех всего дела.

— Есть еще одна причина, по которой я склонен помочь Поттеру, а не устраивать за его спиной торг с Темным лордом. — Жан-Клод выпрямился. — Он спас Габриель во время организованного Дамблдором Турнира волшебников, и на семье Делакур — долг если не Жизни, то, как минимум, Помощи за спасение моего ребёнка.

— Гоблины сообщают, что Дамблдор достаточно вольно трактует понятие «опекунство» и «семейный сейф», — продолжила рассказ Мари. — За последние годы он снял изрядную сумму, якобы на «заботу о мальчике», никак не подтвердив это документально. Не знаю уж, на что он их потратил — на очередной подкуп членов Визенгамота, расстановку своих людей в Министерстве или на существующий по слухам тайный орден, но факт остается фактом — сам Гарри Поттер этих денег не видел.

— А судя по тому, что рассказала моя дочь, Поттер провел первые 11 лет своей жизни у ненавидящих его родственников, можно сказать в полной нищете. — Жан-Клод поморщился. — Держать отпрыска благородного и древнего семейства, последнего выжившего в войне Поттера у маглов... Это как-то... Недостойно.

— Значит, директор потихоньку подворовывает у наследника древнего рода. — Джеймс оживился, заговорив на привычную тему счетов, законов и бумаг. — Но тут есть сложность:даже я, при всей моей сообразительности, не смог бы снять со счетов опекаемого всё, если бы вдруг сошел с ума и захотел совершить настолько гнусный поступок. Дамблдору придется довольствоваться жалкими подачками от суммы основного счёта — гоблины не позволят никому влезать в неприкосновенные для посторонних активы, без личного указания наследника. Значит, способа у него может быть только два. Либо рассказать об истинном размере наследства Поттеру, а не только о детском сейфе, признаться, что ему нужны деньги, и попытаться убедить спонсировать задумки директора и дальше. Но при этом всплывет, что он и раньше запускал руку в его карман — гоблины молчать об этом не станут. Либо без лишнего шума женить Поттера на своей ставленнице и уже тогда, обладая таким рычагом воздействия на беднягу, тянуть из него деньги. Второй вариант ему выгоднее. Даже если Поттер вдруг погибнет в бою или от «несчастного случая» — все деньги перейдут к «безутешной вдове», которая явно не забудет устроившего её счастье благодетеля, и здесь уже не подкопается никто. Всё будет честь по чести оформлено у тех же гоблинов, которые даже если поймут, что произошло, то без доказательств копать под Дамблдора не будут, да и кто им вообще поверит.

— Да... Никогда бы не подумал, что победитель Гриндевальда пойдет на такое... — Киаран скривился. — По крайней мере, мы, если решим помочь Поттеру — честно сообщим, что и для чего делаем, и что ожидаем от него в случае победы. А этот...

— Значит вы согласны со мной, что Поттеру лучше помочь? — Дождавшись утвердительных кивков, Жан-Клод продолжил. — Тогда я предлагаю примерно такой план действий: поменять Поттеру внешность, восстановить его контроль над счетами, Джеймс — управление счетами по твоей части. Киаран, ты сможешь натаскать его в боевой магии года за полтора-два?

Смакующий вино мужчина, подумав, кивнул.

— Сначала желательно посмотреть на его уровень... но, думаю, это возможно, если тренироваться усердно. Возможность обучить потенциального убийцу Темного лорда для боевого мага вроде меня — это вызов, которого многие не дождутся за всю свою жизнь, опять же, англичане и французы не забудут соратника и учителя национального героя. Джеймсу перепадет часть денег за управление деньгами Поттеров, которые он наверняка в своей неподражаемой, вызывающей нервный тик у гоблинов манере будет вкладывать в самые неожиданные предприятия. Мы втроем получаем небольшой рычажок давления на английское Министерство... Но ты ведь наверняка что-то придержал в запасе и для себя, Жан, сознайся.

Политик попытался было возмущенно приподнять брови, но быстро сдался, рассмеявшись под проницательным взглядом друга.

— Да, ты прав, черт подери, ты прав. У меня есть две дочери, для которых нужно найти достойных женихов... А тут само Провидение посылает мне неженатого наследника древнего, богатого рода, да еще не связанного брачным контрактом с самого рождения...

Джеймс захохотал, подавившись только что отпитым вином. Отсмеявшись, маг залпом допил свой бокал.

— Старый сводник!

— Ни в коей мере. Сегодня за обедом я заметил у мистера Поттера интересную особенность: он достаточно сильный маг уже в таком юном возрасте, чтобы без особых проблем находиться в одном помещении с вейлой и двумя её дочерьми от обычного человека. А значит, не станет впадать в слюнявый транс и в дальнейшем, что может привлечь к нему внимание... Как Флёр, так и Габриель. — Жан-Клод обвел многозначительным взглядом собравшихся.

— А ведь даже мне, в первые годы после женитьбы потребовался специальный амулет, сделанный покойным Арнольдом Делакуром, мир его праху. Мой дед был гениальным артефактором. Да и вам обоим потребовалось некоторое время, чтобы прекратить превращаться в слюнявых идиотов рядом с моей женой.

— Для политического союза вроде нашего был важен сам союз, дорогой, — Мари улыбнулась своему мужу. — А то, что ты потом смог противостоять моим чарам и научился жить без амулета, позволило мне в итоге разглядеть в тебе настоящего друга и любимого. Юный Поттер обладает редкой сопротивляемостью к чарам вейл, и в будущем, с увеличением магической силы, вообще перестанет на них реагировать. Так что интерес к нему со стороны моих дочерей обеспечен. Впрочем, им об этих наших планах знать совершенно незачем — всё и так получится без нашей помощи.