Джеймс встал из своего кресла и подошел ко мне, доставая палочку.

— Я, Джеймс из рода Анжу, приношу клятву Гарольду Джеймсу Поттеру в том, что буду вести его финансовые дела честно, при первом требовании и при необходимости предоставлю подробный отчет о своих действиях и их последствиях и причинах. Да будет честь моя и магия мне порукой. — Ореол обычного для магических клятв света окутал мужчину. Гоблин и Делакур-старший с уважением посмотрели на него.

Я с благодарностью смотрел на мужчину, пораженный его честностью.

— Я ценю ваш поступок, мистер Джеймс, — я поклонился финансисту. — Управляющий Грипхаук, у меня будет к вам еще одна просьба... Когда Дамблдор придет за моими деньгами в Гриннготс — отправьте мне потом воспоминание о выражении его лица, я думаю, это будет достойная картина и моральная компенсация.

Захохотавший Грипхаук с трудом выдавил из себя согласие.

Мы вышли из здания банка, всё еще слегка посмеиваясь, и зашли перекусить в одно из кафе в Косом переулке. Как только принесли наш заказ, Жан-Клод и Джеймс одновременно поставили вокруг столика защиту от подслушивания, круг Невнимания, что-то похожее на защиту от анимагов и еще какие-то неизвестные мне чары.

— Есть еще одно дело, которое необходимо выполнить в ближайшее время. — Жан-Клод резко растерял своё веселье. — Сейчас вы освободили от контроля финансы вашей семьи, а Джеймс принес вам клятву на магии и чести. В этом плане, как вы видите, нам можно доверять. Осталось освободить вашу жизнь от узаконенного контроля в виде имеющегося у вас длиннобородого опекуна, который зачем-то отправил вас к магловским родственникам, вместо того, чтобы воспитывать самому или передать на воспитание в какое-либо из благородных семейств. Зачем он это сделал — еще нужно выяснить, лично я не вижу причин, по которым это было необходимо. Далее — его махинации с вашими финансами и вашими подписями под запросами Гриннготса. Этих двух фактов уже достаточно, чтобы возбудить дело о лишении его прав на вашу опеку где-нибудь в нейтральной стране. С нашей судебной системой это может занять длительное время, но шансы на успех велики.

— Я бы предложил организовать это дело в Германии, где сейчас находится Международный трибунал Волшебников. — вступил в разговор Джеймс. — С одной стороны, это нейтральная организация, которой нет до вас дела, поэтому они будут вести дело относительно беспристрастно. С другой же стороны, — маг откровенно гнусно ухмыльнулся. — Немецкие маги, которых в данный момент в Трибунале большинство, хотя и уважают на словах победителя Гриндевальда, но прекрасно помнят, кто был его верным соратником в первые годы возвышения этого волшебника, и кто потом предал его, ударив в спину. Не всё, что писали о победе Дамблдора над Гриндевальдом якобы в честной дуэли, было правдой, и не все позволили себя одурачить газетными восхвалениями «величайшего светлого мага столетия». Да, Дамблдор в итоге убил Гриндевальда, но до этого они совместно провернули немало дел, в том числе на территории проигравшей в Мировой войне больше всех Германии. Так что старого хитреца в Германии не слишком любят, если не сказать больше... пожалуй, больше чем у немцев, претензий к Дамблдору только у магов Страны Советов, потерявших просто невероятное количество людей в развязанной Гриндевальдом войне, но к ним за правосудием соваться себе дороже, — там свои порядки, и чужаков категорически не приемлют.

Я внимательно слушал Джеймса, машинально прихлебывая кофе. Не могу сказать, что его слова были для меня неожиданностью, но некоторые вещи я слышал впервые. В целом, план казался достаточно разумным.

— Что для этого нужно от меня?

— Ну... для начала... — Жан-Клод покрутил пальцем в воздухе. — Для начала нужно будет найти людей, которые «вбросят» ваше дело на одном из заседаний Трибунала. Это потребует некоторого времени и определенных денег, которые у вас есть. Трибунал разбирает только крупные дела, но при определенном старании... — он усмехнулся.

— Нам нужны будут ваши воспоминания, а также завещание Поттеров... — Джеймс нахмурился. — А вот с последним могут быть проблемы, если Министерство или Дамблдор его припрятали. Нужно будет посмотреть, какие заявления были в прессе четырнадцать лет назад, и что сохранилось в открытых протоколах Министерства, чтобы говорить о чем-то конкретном, я никогда не интересовался этим делом, хотя грамотный юрист может сделать на нём такую карьеру... Впрочем, в архиве Министерства у меня есть кому поискать... Есть там один человечек, любящий деньги и за определенную плату готовый ответить на вопрос кому угодно... Все всё знают, но, видимо, этот чиновничек платит понемногу всем своим начальникам, кто мог бы разрушить его маленький бизнес, и до сего момента всех это устраивает. Это потребует времени и, опять же, довольно скромной суммы на взятку...

— И еще раз хотел бы повторить, мистер Поттер, — Жан-Клод без улыбки взглянул мне в глаза. — Все мы: и я, и Джеймс, и Киаран, — все мы имеем определенный интерес в этом деле, мы политики, дельцы, и просто предприимчивые люди. Но мы помним и о том, что семья Делакур должна вам за спасение Габриель, что моя дочь Флёр очень уважает вас, и мы не станем вести игру за вашей спиной, как Дамблдор, и тем более пытаться обокрасть вас или как-то подставить. Я не хочу говорить, что мы уже стали с вами друзьями — скорее мы союзники, но у нас есть общее дело, в которое мы с моими старыми соратниками сейчас влезли. Я говорю вам об этом для того, чтобы исключить возможное недопонимание между нами в дальнейшем, и прошу меня понять.

Хотя слова Делакура-старшего несколько неприятно удивили меня, я нашел в себе силы согласно кивнуть и крепко пожать его руку. Действительно, политик не может быть идеалистом-бессеребренником, но честность француза и его прямота в ведении дел уже перекрывала все возможные минусы. Опять же клятва Джеймса, честное слово главы рода Делакур и признанный им долг передо мной дорогого стоили, это могло обезопасить меня от возможного предательства, на что я никак не мог надеяться в стане сторонников Дамблдора или Темного лорда.

— Мистер Делакур, а каков интерес вашего друга Киарана в этом деле? — задал я немаловажный для меня вопрос. Понятно, что нужно и что получат в случае успеха Делакур-старший и Джеймс, а вот позиция боевика оставалась загадкой.

— Как вам сказать... — протянул Жан-Клод, собираясь с мыслями. — Не хотел бы говорить за него, но мне кажется, что сама возможность обучать человека, который в младенчестве уже убил одного Темного лорда, пусть и не до конца... Для мага вроде Киарана уже одно это будет настоящим подарком. Но и от ордена Мерлина первой степени в случае вашей возможной победы, — Жан-Клод улыбнулся, показывая, что теперь говорит наполовину в шутку, — и от иных бонусов, прилагающихся к репутации учителя и наставника национального героя, он явно не откажется. На волне популярности Киаран сможет пробиться в высшее руководство французского Аврората, может быть, даже станет его главой, и постарается многое изменить в методиках подготовки и организации наших бойцов. Сейчас таких возможностей у него нет, и никакие деньги или влияние семейств Делакуров и Годфруа ему в этом помочь не могут, слишком много французских благородных семейств заинтересованы в поддержании статус-кво в Аврорате. Человек со свежим взглядом на французские проблемы никому там не нужен. Политика, что еще сказать...Ну и опять же... Киаран до сих пор не пропускает ни одной крупной заварушки во Франции, его можно назвать более молодым последователем здешнего Аластора Грюма, так что ради шанса подраться с достойным противником он пойдет на многое, хотя к самому Темному лорду вряд ли сунется, трезво оценивая собственные силы. Но боевик он, пожалуй, один из самых сильных во всем французском силовом отделе Аврората.

Удовлетворенный ответами Делакура, я доел свой стейк, и мы, расплатившись, покинули кафе, готовясь к возвращению во Францию. Прежде чем свернуть в проулок между домами, я заметил идущих мне навстречу Уизли-младшую и Гермиону, но они прошли мимо нашей троицы, так и не поняв, кого только что окинули равнодушными взглядами. Мысленно я еще раз поблагодарил искусство Мириам, действительно сделавшей меня неузнаваемым даже для «лучших друзей».