— Дядек! — сказал Боз. — Чтоб мне лопнуть, если нас не доставили прямехонько в голливудский ночной ресторан!

Здесь надо вспомнить о дыхательной методике Шлиманна, чтобы в полной мере понять все, что произошло дальше. Дядек и Боз, находясь в кабине при нормальном давлении, получали кислород из дышариков, через тонкий кишечник. Но при нормальном давлении не было необходимости затыкать уши и ноздри и держать рот закрытым. Пользоваться заглушками полагалось только в вакууме или в ядовитой атмосфере.

Боз был уверен, что за стенками космического корабля — полноценная атмосфера его родной Земли.

А на самом деле там не было ничего, кроме вакуума.

Боз распахнул внутреннюю и наружную двери воздушного шлюза с великолепной беспечностью, в надежде на то, что снаружи — благодатный воздух Земли.

За это он тут же поплатился — небольшое количество воздуха, находившееся в корабле, с шумом вырвалось в вакуум снаружи.

Боз сумел захлопнуть внутреннюю дверь, но не раньше, чем оба они, разинув рот в радостном крике, едва не захлебнулись кровью.

Они свалились на пол, а кровотечение продолжалось.

Спасло их только одно: полностью автоматизированная система жизнеобеспечения, которая ответила на этот взрыв другим взрывом и снова создала в каюте нормальное атмосферное давление.

— Мама, — сказал Боз, придя в себя. — Будь я проклят, мама, только это не Земля, и все тут.

Дядек и Боз не поддались панике.

Они для восстановления сил поели, попили, отдохнули и заправились дышариками.

Потом они заткнули себе уши и ноздри, запечатали рты и исследовали ближайшие окрестности. Они выяснили, что их гробница глубока, похожа на лабиринт — бесконечный, безвоздушный, безлюдный, — во всяком случае, в нем не обитает ни одно существо, хоть отдаленно напоминающее человека, и он вообще непригоден для обитания существ, хотя бы отдаленно напоминающих человека.

Они заметили гармониумов, но присутствие этих существ им нисколько не прибавило духу. Существа нагоняли на них жуть.

Дядек и Боз не могли поверить, что угодили в такую западню. Они просто не желали верить, и это спасло их от паники.

Они возвратились в свой корабль.

— О-кей, — невозмутимо сказал Боз. — Что-то не сработало. Мы забрались в самую глубь земли. Надо нам выбираться наверх, к тем небоскребам. Честно скажу тебе, Дядек, сдается мне, что мы вовсе не на Землю попали. Не сработало что-то, понимать, придется нам порасспросить людей там, наверху, — куда это нас занесло.

— О-кей, — сказал Дядек. Он облизнул сухие губы.

— Жми на кнопку, — сказал Боз, — и полетим вверх, как птички!

— О-кей, — сказал Дядек.

— Понимаешь, — сказал Боз, — там, наверху, люди, может, и не ведают, что здесь, внизу, творится. Может, мы открыли что-то, от чего они прямо обалдеют.

— Точно, — сказал Дядек. На душе у него лежала многокилометровая толща камня. И в душе он чувствовал, какая беда на них свалилась. Во все стороны уходили бесчисленные лабиринты ходов. Ходы ветвились, потом раздваивались на более узкие, а те разбегались на трещинки не шире пор на коже человека.

Душа Дядька безошибочно чувствовала, что даже один ход из десяти тысяч не доходит до самой поверхности.

Космический корабль был оснащен такой изумительно совершенной сенсорной аппаратурой, что без труда нащупал свой путь вниз, все вниз и вниз, пробрался одним из немногочисленных входов — вниз, все вниз и вниз по одному из немногих выходов, ведущих наружу.

Но душа Дядька и не подозревала, что, когда дело доходит до подъема вверх, пилот-навигатор туп, как пробка. Авторы проекта как-то не задумывались о том, что кораблю придется выбираться откуда-то вверх. Все марсианские корабли были рассчитаны на однократный взлет с просторных космодромов Марса, а после прибытия на Землю их просто бросали. Так и вышло, что на корабле практически не было сенсорной автоматики для движения вверх.

— Счастливо оставаться, пещерка, — сказал Боз.

Дядек с небрежной уверенностью нажал кнопку «ВКЛ.».

Пилот-навигатор загудел.

Через десять земных секунд пилот-навигатор разогрелся.

Корабль легко, почти бесшумно отделился от пола, задел за стену, с душераздирающим воем и скрежетом пропахал бортом борозду вверх, ударился куполом о выступ в потолке, отступил, снова попытался пробить куполом потолок, сдал назад, отколол выступ, с негромким шепотом полез вверх. И тут же снова раздался скрежещущий рев — на этот раз со всех сторон.

Путь вверх был закрыт.

Корабль заклинился в непроходимой скале.

Пилот-навигатор горестно подвывал.

Он выпустил сквозь деревянный пол кабины облачко горчичного дыма.

Пилот-навигатор замолк.

Он перегрелся, а это служило для пилота-навигатора сигналом, что корабль попал в безнадежное положение и его надо спасать. Что он и продолжал делать с тупым упорством. Стальные конструкции стонали. Заклепки отлетали со звуком винтовочных выстрелов.

Наконец корабль высвободился.

Пилот-навигатор знал, что его возможности исчерпаны.

Он мягко, с легким чмоканьем, вроде поцелуя, посадил корабль на пол пещеры.

Пилот-навигатор выключился.

Дядек снова нажал кнопку «ВКЛ.».

Корабль снова рванулся в тупик, снова отступил, снова опустился на пол и выключился.

Это повторилось раз десять, пока не стало совершенно ясно, что корабль только расколотит себя на куски, и больше ничего. Он и так уже здорово помял свою обшивку.

Когда корабль сел на пол в двенадцатый раз, Дядек с Бозом совсем отчаялись. Они заплакали.

— Пропали мы, Дядек! — сказал Боз. — Кончена жизнь!

— А у меня никакой жизни и не было, если вспомнить, — убитым голосом сказал Дядек. — Я-то надеялся что хоть под конец немного поживу по-человечески.

Дядек отошел к иллюминатору, посмотрел наружу сквозь слезы, застилавшие глаза.

Он увидев, что перед самым иллюминатором существа образовали на аквамариновом фоне четкую, бледно желтую букву Т.

Эта буква Т, образованная существами, лишенными мозга и расползающимися в случайных сочетаниях, еще была в пределах вероятности. Но тут Дядек заметил, что перед Т стоит четкое С. А перед ней стоит Е, выписанное, как по трафарету.

Дядек наклонил голову, глянул наискось через иллюминатор. Ему стала видна кишащая гармониумами стена, примерно футов на сто в одну сторону.

Дядек окаменел от изумления: гармониумы сверкающими буквами написали на стене целую фразу!

Вот эта фраза, начертанная бледно-желтыми буквами на аквамариновом фоне:

ТЕСТ НА ЖИВОСТЬ УМА!