ГЛАВА XV

Через полчаса после нашего бегства из островной колонии сумеречное море пещерного мира кишело странными округлыми головами бесчисленных амфибий. Они разворачивались быстро, с почти военной точностью, смыкая огромный круг; правый и левый фланги быстро сближались впереди, оставляя за собой вереницу воинов. Казалось, все рептилии подземного моря горели желанием отомстить нам за вторжение в их колонию и освобождение Уиллы Энсон.

Мы никогда раньше не видели такое количество этих существ, да еще настроенных так решительно и враждебно. Без динамита мы едва ли сумели бы отразить атаку, стоило им только преодолеть свой страх перед винтовками и пистолетами и броситься на нас всей массой. Однако амфибии не могли знать, что у нас кончился динамит, и это давало нам надежду благополучно добраться до разогретых вод близ вулкана, где врагам придется либо повернуть назад, либо последовать за нами по суше, испытывая на себе весь жар пылающего кратера.

Перезарядив ружья и пистолеты и обрасопив парус — нам так необходимо было сейчас каждое дуновение драгоценного бриза! — мы уселись на палубе в мрачном бдении. В любою минуту отряд амфибий мог поднырнуть под плот и опрокинуть нас или задержать судно, позволяя другим запрыгнуть на борт и стащить нас в море.

Пока мы оглядывались по сторонам, молясь, чтобы ветер усилился, Уилла тихим, напряженным голосом рассказала, как рано утром углубилась в джунгли, услышав какие-то странные звуки. Прятавшиеся в зарослях существа схватили ее, прежде чем она успела поднять тревогу. Зажимая Уилле рот, существа понесли ее к морю, а затем сильные пловцы переправили ее в островную колонию. Только собственное умение хорошо держаться на воде позволило ей пережить это дикое плавание на плечах амфибий.

— Не знаю, что было бы, не приди вы за мной вовремя, — дрожа, закончила свой рассказ Уилла. — Эти люди-звери способны на все.

Я ободряюще сжал ее руку и почувствовал быстрое ответное пожатие. Даже гордая и независимая натура Уиллы была потрясена ужасными переживаниями, и в любой другой ситуации я бесспорно тут же признался бы ей в любви.

Но у нас не было времени на сентиментальные излияния, не могли мы и радоваться удачному бегству из колонии, когда орды врагов были так близко. Завороженные страшным зрелищем кольца смерти, смыкавшегося вокруг «Бродяги» вне пределов досягаемости наших пуль, мы притаились за планширом и ждали решающего сражения, которое, казалось, вот-вот должно было начаться.

Острова людей-рептилий медленно исчезали из виду в светящихся, движущихся туманах на юге. Наконец амфибии сомкнули широкий кольцевой строй вокруг плота. Они без особых трудностей держались вровень с нами, не нарушая строй. Единственным объяснением их маневра могла быть близкая атака, но время тянулось, а военные действия все не начинались. Казалось, враги по-прежнему испытывали сильный страх перед динамитом и огнестрельным оружием — и однако, вскоре мы убедились, как сильно в этом отношении ошибались.

Восточный и западный берега уже начали сближаться, указывая на близость узкой бухты в северной оконечности моря, как вдруг качающиеся на воде головы издали громкий крик. Горла их раздувались в этом зловещем лепечущем вопле, и наконец вся армия рептилий разразилась квакающими нотами дикой боевой песни.

— Теперь мы в деле, — хрипло крикнул Роджер с кормы плота, привязывая руль к планширу.

Он сжал винтовку, готовясь к смертельному бою. Мы с Уиллой последовали его примеру, каждую секунду ожидая толчка и рывка подводных рук. Амфибии могли попытаться нас остановить, и тогда пришлось бы стрелять сквозь щели между бревнами, или пойти на абордаж. «Бродяга», однако, безмятежно плыл вперед, и сколько мы ни рассматривали строй врагов невооруженным глазом и в бинокль, мы не замечали уменьшения их численности, что означало бы приближение подводного отряда.

Возбужденные крики амфибий постепенно затихли. С огромным облегчением мы увидели, что они, оставаясь в отдалении, начали расширять свое кольцо. Обрадованные этим и тщетно гадая, что означали их крики, мы достигли первого пояса горячей воды, увидев далеко впереди, на северной оконечности затерянного моря, красный отблеск озера расплавленной лавы.

По мере того, как температура воды повышалась, ряды врагов расходились перед нами; когда плот оказывался вровень с ними, амфибии поворачивались и плыли к берегу. Затем мы углубились в бутылочное горлышко залива между потухшими кратерами на востоке и действующим вулканом на северо-западе. Тем временем рептилии одна за другой выбирались на берег и бежали по суше, перекрикиваясь и причудливо жестикулируя.

— Теперь вы нас никогда не поймаете! — ликовал Роджер, потрясая кулаком в сторону отвратительных фигур, чьи крики заглушало шипение гейзеров на краю вулкана.

Массивные природные арки и колонны, нависающие над вулканом, вырисовывались все отчетливее. Почти все амфибии выбрались на сушу и лишь немногие оставались в воде позади нас. По какой-то неизвестной нам причине большая часть рептилий собралась на западном берегу, который вел к полуразрушенной стене, сдерживающей кипящую лаву. Мы ожидали, что вражеская орда в любую минуту повернет назад, не дожидаясь встречи с обжигающими волнами жара из жерла кратера, но рептилии решительно бежали вперед, размахивая короткими руками и визжа с такой яростью, что их голоса иногда доносились до нас сквозь рев гейзеров и треск лопающихся водяных пузырей.

Мы приготовили весла; ветер стих из-за сильной жары, и мертвый штиль опустился на дымящееся море. Держась на полпути между берегами и подальше от толп разъяренных врагов, мы упорно гребли, надеясь высадиться у входа в пещеры, которые исследовали два дня назад. Хотя кипящая вода уже начинала бурлить и брызгать на нас горячими каплями, мы предпочли легкие ожоги рукам беснующихся врагов и продолжали держаться в центре пролива. Мы все еще были уверены, что амфибии вскоре повернут назад, поскольку жара становилась все более невыносимой. В тот момент мы не могли понять, почему люди-рептилии не напали на нас до того, как мы достигли горячих вод: ведь казалось, что они преодолели свой страх перед взрывчаткой. Три выстрела из верной винтовки Роджера и столько же убитых ничуть их не остановили.

Но не мы с Роджером, а Уилла в конце концов заметила, что собирались делать амфибии. Толпы существ на западном берегу начали взбираться по почерневшим от огня утесам пещерного мира, ползя вдоль каждого выступа и трещины к раскаленному добела озеру кратера. Мы не сразу поняли, что именно они задумали и, охваченные невольным ужасом, беспомощно сидели на веслах, наблюдая за карабкающимися по склонам врагами, а плот медленно вращался при каждом всплеске на горячем морском дне.

Все больше и больше существ взбирались на крутые склоны, пока мы дрейфовали в агонии неизвестности. Скалы ожили от извивающихся тел, тускло поблескивающих в мерцающем свете вулкана. Они продвигались по шатким камням и осыпям все ближе и ближе к пылающей горловине кратера. Когда мы наконец осознали, в чем состоял их план, я понял, что именно об этом они вопили там, в более прохладных водах, когда мы были так уверены, что сможем от них спастись.

Затем авангард взбирающейся орды достиг края кратера, преодолевая порывы жара, облака пара, ливни горячей воды и грязи с почти человеческой решимостью отомстить или умереть.

На протяжении веков действие ужасного жара расшатывало и постепенно разрушало огромные участки купола и стен вокруг кратера. На этих крошащихся массах и сосредоточили свои усилия амфибии. Они втискивались в каждую щель, залезали друг на друга, а их серые животы смыкались, как переполненные гнезда червей. Все новые рептилии карабкались по склонам, пока скалы не захлестнула живая волна напряженных тел.

Пораженный ужасом, я увидел, как камни изъеденной жаром вулканической стены задвигались, кренясь вперед, потом назад, потом снова вперед над краем горловины. Движение скальных масс над жерлом кратера распространялось все дальше и дальше, а враги удваивали и утраивали свои усилия и численность. Если им удастся выкорчевать эти тонны крошащегося камня и лавовых корок, думал я, результат может быть только один. Озеро лавы снесет низкий край кратера и огненным потоком устремится в море, выбрасывая огромное количество пара и кипящей воды. А мы находились менее чем в четверти мили от кратера! «Бродягу», возможно, даже опрокинет и уничтожит вулканический взрыв.

— Гребите назад! Гребите назад!

Отчаянный голос Роджера прорезал рев гейзеров, выводя меня из паралича ужаса.

Я механически потянулся за веслом, понимая, что бежать уже поздно. Мы не смогли бы выбраться из опасной зоны на самом быстром моторном катере, не говоря уже о неповоротливом плоту в мертвом штиле. Наш единственный шанс состоял в том, что дьявольский замысел амфибий окажется не столь смертоносным, как они планировали.

Под объединенными усилиями амфибий первая каменная масса рухнула в жерло вулкана. Поднялась пыль, скрывая ужасную орду и раскачивающиеся каменные башни. Вслед за глухим эхо раздались резкие взрывы от удара каменной лавины о расплавленную лаву. На краю кратера заметались сине-багровые струи огня. Море в считанные секунды превратилось в лес брызгающих водой и паром гейзеров, которые окатили нас мелким жгучим дождем.

На мгновение надежда вспыхнула вновь. Первая небольшая лавина не смогла вызвать серьезное извержение или заставить лаву выступить из берегов. Но затем с внезапностью, заставшей врасплох даже людей-рептилий, огромный участок расшатанных стен рухнул в вихре пыли и вулканического пепла. Склоны начали оседать вниз, осыпаясь с оглушительным ревом. Ужасающие крики амфибий, всецело повинных в этих колоссальных разрушениях, слились с грохотом падающих камней, и из облака пыли и пара вырвались громадные огненные потоки.