В молчании я закончил складывать пирамидку, и мы вошли в правую галерею, куда отступило существо. Мы двигались осторожно, как охотники, подбирающиеся к выводку куропаток. Вскоре я почувствовал, что почва под ногами стала податливей и, глянув вниз, с удивлением увидел, что в луче фонаря поблескивает влажная поверхность. Мы наткнулись на грязевой слой; где-то рядом из-под камней, видимо, просачивалась вода.

Я уже собирался окликнуть Роджера и Уиллу, как новая находка заставила меня опуститься на колени прямо в грязь.

— След ноги! — только и смог я сказать, когда Роджер и Уилла склонились надо мной.

И там был не одиночный отпечаток: впереди мы увидели самую невероятную цепочку следов, какую когда-либо доводилось видеть современному человеку. Перед нами, по полу галереи в сотнях футов под землей, тянулись следы, во всем напоминавшие отпечаток из Гамлет-холла — следы существа, считавшегося вымершим миллион лет назад.

— Отныне я смело могу верить в драконов, — сказала Уилла, когда я снова поднялся на ноги и уставился вперед, в черноту, куда уходили следы. Там, во тьме, как мы теперь убедились, таились существа, что были гораздо ужасней легендарной Медузы.

Я мрачно повернулся к Уилле.

— Вы уверены, что хотите идти дальше?

— Конечно, хочу, — с негодованием ответила она. — Оставьте ваше рыцарство при себе, сэр Боб. Я не сомкну глаз, пока не увижу это чудовище.

— Вперед! Пристрелим дракона! — воскликнул Роджер и вскинул винтовку. — Эта крошка охотилась на львов и гигантских питонов. Думаю, она не отступит перед первобытной тварью.

— Что ж, хорошо, — согласился я, глубоко вздохнув. Для проверки я несколько раз щелкнул сигарной зажигалкой, которую держал в руках, чтобы в случае необходимости поджечь фитиль динамитной бомбы.

Мы прошли по следам до поворота коридора. Здесь следы исчезали в новом колодце, круто изгибавшемся влево. Угол наклона колодца не позволял использовать отвес, а свет наших ламп не достигал дна, так как мешала кривизна стен. Обломок камня, брошенный нами в колодец, беззвучно упал вниз, свидетельствуя о значительной глубине.

Я считал, что должен войти первым, но входное отверстие было довольно узким и мне было бы очень трудно защитить себя, столкнись я в колодце с нашей добычей.

— Лучше бросьте в эту дыру динамитную шашку, прежде чем лезть туда, — посоветовала Уилла. — И вообще, я запрещаю вам спускаться, пока вы этого не сделаете.

— Я опасаюсь обвала, — возразил я. — Стены галерей не кажутся слишком прочными. В основном это просто тонкие перемычки. Плохо будет, если обвал отрежет нас от Гамлет-холла.

— Как насчет нескольких пуль? — предложил Роджер.

— Мы рискуем только ранить его, — ответил я. — Я предпочел бы лишний раз не раздражать эту тварь. Судя по глубине следов, существо достигает размеров гризли. Я спущусь в колодец без всякой канонады. Что скажете?

— Нет никакой необходимости идти на такой риск, — нетерпеливо воскликнула Уилла. — Динамитная шашка наверняка не вызовет особых разрушений. Бросьте туда бомбу. Если что-то случится — я отвечаю.

Я рассмеялся и повернулся к Роджеру.

— Действуйте, — сказал он. — Да падет наша кровь на голову женщины.

Мы отступили ярдов на пятьдесят от колодца, к месту, где стены и потолок выглядели довольно прочными. Здесь я отстегнул свой трос и в одиночку приблизился к колодцу с динамитной бомбой в руках. Короткий запал, согласно предыдущим опытам, оставлял мне в запасе около пяти секунд; даже если я промахнусь, я успею отбежать достаточно далеко от взрывной волны. Хоть я и нервничал, бросок вышел удачным, и шипящий снаряд нырнул прямо в отверстие колодца. Я повернулся и стремглав бросился к Роджеру и Уилле.

От взрыва, казалось, земля приподнялась под ногами. Каменные осколки летели с такой силой, что жалили меня сквозь одежду. Когда я добрался до своих спутников, повсюду уже рушились вниз обломки известняка и сталагмитов.

— Хороший бросок! — воскликнул Роджер, перекрикивая шум падающих обломков.

Я собирался ответить, но внезапно где-то далеко позади, в коридорах террасы, раздался оглушительный грохот, за которым последовал гулкий, леденящий кровь рев и тяжелый удар. Земля дрогнула, как при землетрясении. Рев, казалось, удвоился и утроился, с ужасающей силой прорываясь к нам сквозь недра земли. Мой желудок свело, сердце похолодело — я понимал значение этого звука.

— Обвал! — закричал я и в вихре пыли отскочил назад, волоча за собой Роджера и Уиллу. Как видно, я бессознательно, даже не осознавая необходимость в этой мере предосторожности, успел пристегнуться к связке.

Мы добрались до того места, где спустились по крутому коридору на нижнюю террасу. Дальше проход закрывала стена искореженных сталактитов. Путь к колодцу, ведущему в Гамлет-холл, был отрезан.

Уилла в ужасе вскрикнула. Страх, должно быть, пробрал до мозга костей даже безрассудного Роджера. Лучи наших фонарей нервно метались, не находя ни малейших признаков прохода в руинах разрушенных стен. Мы стояли, оцепенев от ужаса, и слышали, как вокруг, далеко и близко, с глухим грохотом обрушивались от сотрясения почвы другие коридоры и галереи. Мои колени дрожали, словно у человека, стоящего у стенки перед расстрельной командой.

— Мы похоронены заживо! — раздались первые внятные слова, и издала их Уилла. — И все это — моя вина. Это я посоветовала бросить бомбу.

Страх и сожаление, звучавшие в ее голосе, странным образом успокоили меня. Я внезапно рассудил, что может быть смерть и похуже, чем оказаться похороненным заживо вместе с Уиллой Энсон.

— Ну, мы ничего не выиграем, если впадем в панику, — сказал я с поразившим меня самого спокойствием. — Наверняка есть и другие пути отсюда. А если мы не найдем естественного прохода, у нас хватит динамита, чтобы взорвать половину горы.

Но настоящим успокоительным средством послужил невозмутимый юмор, с каким встретил беду Роджер.

— Право же, дети мои, — торжественно произнес он, — я чувствую, что уже привык ко всему и могу спокойно спать на любом кладбище по эту сторону Стикса.