Ему нужно доставить ее в больницу. Но идея -  показаться медикам в полуголом виде с едва живой женщиной на руках -  показалась не очень удачной. Будет быстрее и безопаснее для нее, если он вызовет неотложку к себе домой.

Наконец ее тело полностью оказалось на земле, отчего веревка провисла свободной петлей. Соломон смог бережно спустить женщину, задыхаясь от ощущения долгожданного облегчения и отпустившего его дикого напряжения. Уставившись на нереальный, ужасающий кошмар, распластанный на земле под ним, Соломон на мгновение онемел.

Поместив нож обратно в голенище сапога, Соломон повис руками на ветке дерева, после чего, качнувшись, прыгнул вниз, приземлившись в нескольких футах от девушки.

- Я собираюсь поднять тебя на руки, - предупредил Соломон, обхватив одной рукой ее обнаженные плечи, пропуская другую руку под ее коленями.

Он старался не смотреть на ее изувеченное лицо, когда осторожно поднимал девушку с земли. Едва Соломон сделал первый шаг, как она захныкала, заставив мужчину съежиться от страха, что своими действиями он может навредить ей.

- Прости меня, прости меня.

Добравшись до пассажирской двери, он сумел открыть ее и очень осторожно уложить хрупкое тело сиденье.

- М-мас…

- Я здесь. Я увезу тебя отсюда и вызову помощь.

На этот раз ее всхлипы прозвучало пугающе. Поняв, что время для споров не самое подходящее, Соломон обогнул грузовик и запрыгнул на водительское место. Преодолев весь путь максимально аккуратно, и, насколько позволяло первое условие, он быстро припарковался, остановившись как можно ближе к хижине.

- Вот мы и дома, - попытался успокоить ее Соломон, осмотревшись по сторонам.

Он запыхался больше от страха, чем от усталости. Что если монстр, который сотворил такое с женщиной, все еще рыскал где-то поблизости? Он осмотрел кузов грузовика в поисках своего дробовика. От осознания того, что, возможно, он оставил дробовик на земле, рядом с тем местом, где обнаружил девушку, его накрыло паникой. Оглядевшись еще раз, Соломон понял, что все, что можно было бы применить в качестве оружия, находится только у него дома.

Пробравшись к задней двери грузовика, Соломон снова, также медленно и осторожно, поднял девушку на руки, извиняясь за каждый ее стон, который, казалось, срывался с ее губ каждую секунду. Ступив на крыльцо, он замер. Вторая дверь хижины была открыта, что сразу же бросилось ему в глаза. Его взгляд заметался, осматривая все вокруг, а сердце так сокрушительно стучало в груди, что отдавалось в позвоночнике, в то время как его мышцы напряглись в готовности рвануть обратно к грузовику.

Он мог оставить дверь открытой, когда в спешке покидал свой дом.

Дерьмо. Оставаться снаружи было плохой идей. Аккуратно и бесшумно Соломон пробрался в хижину, по-прежнему держа девушку на руках. Толкнув входную дверь, он, насколько было возможно, просканировал взглядом помещение. Пинком открыл следующую дверь, осматривая спальню и оценивая, насколько безопасно в ней. Соломон, не тратя ни секунды, захлопнул дверь ногой позади себя и поспешил уложить девушку на кровать, после чего бросился обратно, чтобы запереться на оба замка.

Медленно подойдя к кровати, он уставился на девушку, ее боль была настолько невыносима, что стоны не прекращались. Зарывшись обеими руками в волосы и стянув их, Соломон метался по комнате взад-вперед, не сводя глаз с полумертвой женщины в его кровати. Его голову наполняли миллионы мыслей: необходимость позвонить в полицию, этот странный сон, ее крик, и она знала его имя… Его терзали вопросы: где виновник всего этого, вернется ли он, чтобы завершить начатое, и зачем он подвесил девушку?

Вытирая лоб рукой, он поспешил к кухонному столу, стоящем в дальнем углу комнаты, чтобы взять мобильный. Ах, черт! Конечно же, тот сдох. Соломон потерял счет своим попыткам сменить аккумулятор, потому что тот уже совсем не держал заряд. Он промчался по хижине, словно сумасшедший, в поисках зарядного устройства. Соломон подбрасывал и опрокидывал вещи, но зарядки по-прежнему нигде не было. Уже отчаявшись найти устройство, Соломон за три шага пересек свою кухню-прачечную-ванную, чтобы проверить карманы всех джинсов, но он уже был уверен, что и там его тоже нет.

Господи, как такое могло произойти?  Он зарывался руками в волосы все сильнее, судорожно оглядываясь по сторонам и задаваясь вопросом, где, мать его, он мог оставить эту хренову штуку. В грузовике? Соломон даже не мог вспомнить, когда в последний раз пользовался телефоном, настолько редко тот ему был нужен.

Соломон, словно в бреду, в смятенных чувствах прокручивал в голове события этой ночи, которые буквально прожигали его воспоминаниями. Из спальни донеслось бормотание, и он бросился к девушке, прислушиваясь и надеясь, что получит подсказку, как же помочь ей. Например, к кому обратиться, или что делать дальше.

- С-Сол... - ее голова металась по подушке из стороны в сторону, девушка попыталась поднять руку, но та лишь безжизненно опустилась на покрывало. - Мастер...

- Мастер? Кто такой Мастер? - спрашивал Соломон, стоя на коленях рядом с кроватью. - Тот, кто сделал это с тобой? Кто причинил тебе вред? Ты меня слышишь? Я собираюсь вызвать "скорую", - успокаивал он ее.

Даже если бы ему пришлось ехать в город, он бы сделал это, не задумываясь.

Она лишь немного качнула головой.

- Нет... нет... нельзя говорить.

Никто не должен знать? Какого черта.

- Почему нельзя об этом говорить? Он угрожал тебе?

- Д-да.

- Здесь ты в безопасности, - заверил Соломон, хотя без дробовика или гребаного телефона это звучало совсем по-идиотски. – Ты не должна говорить. Просто отдыхай.

- Нельзя… говорить.

- Нельзя говорить, ладно. Просто отдохни. Тебе станет лучше, - попытался утешить ее Соломон, абсолютно уверенный в своих словах. – Тогда, может, ты мне подскажешь, кому я могу позвонить? Семье, подруге?

Мужу? Он внимательно рассматривал ее платье. Где она была, на вечеринке? Свадьбе? Ей нужно дать какое-нибудь лекарство. Есть ли у нее аллергия на что-нибудь? Переломы?

- Мне нужно задать тебе несколько вопросов, и я собираюсь держать тебя за руку, просто за руку. Все, что тебе нужно сделать, это сжать один раз, если ответ - «да», и два раза – если «нет». Поскольку я буду спрашивать, тебе нужно сохранить силы и не разговаривать. Ты меня понимаешь?

- Да, - она негромко всхлипнула от боли.

Не обращая внимания на засохшую кровь, покрывающую все ее тело, он бережно взял ее маленькую руку.

- Ты замерзла?

Конечно, она была холодной на ощупь, но его руку в ответ сжали дважды. Окрыленный успехом такого способа общения с ней, Соломон задумался, о чем же следует спросить ее в первую очередь.

- Ты помнишь свое имя?

Она ответила не сразу, затем послала ему одно слабое пожатие.

- Окей. - Соломон был так рад, что почти проворковал ей в ответ: - Это хорошая новость.

- Ты помнишь, что произошло ночью?

На этот раз она колебалась еще дольше, прежде чем сказать свое "нет". Итак, она знала свое имя, но не помнила, что случилось. Или просто не хотела рассказывать о произошедшем.

- Хорошо, ничего страшного.

Он не должен был заходить так далеко, но Соломон придвинулся ближе к кровати. Ему нужно было узнать все о травмах девушки, но по многим причинам информация о монстре, сотворившем с ней это, казалась первостепенной, исходя из их безопасности в эту секунду.

- Ты боишься того, кто сотворил это с тобой?

Он ощутил немедленное одиночное сжатие руки, что говорило "да", и все внутренности Соломона скрутило от недоброго чувства.

- Такое случалось раньше?

Еще одно незамедлительное пожатие.

- Он твой... это твой муж?

После небольшой паузы последовали два пожатия.

- Парень?

Еще два пожатия.

- Твой отец?

Опять два пожатия.

- Просто друг, знакомый?

Два пожатия.

Соломон оставался неподвижным, стараясь сообразить, кто это мог быть.