– Смотри, какой снимок я сделал, – Брайан протянул Трею телефон. На фото Брайан стоял, обняв Мирну за плечи, пока она держала на руках Малкольма. Все трое улыбались, как идиоты. Даже малыш, хотя у него, наверное, были газики. Фото было немного размытым, потому что Брайан делал его на расстоянии вытянутой руки, но даже так была видна их безграничная любовь, от которой у Трея перехватило дыхание.

– Отличный кадр, – заверил он.

Брайан взглянул на фото и улыбнулся.

– Ага. Она будет присылать мне множество снимкой, пока я через пару дней не вернусь домой.

– Через пару дней? У нас концерты расписаны на ближайшие две недели.

– Дар разрешил мне использовать его самолет. Я смогу прилетать к ним, когда захочу.

– Этим ты только измотаешь себя.

– Мне все равно. На этом самолете меня удерживает только знание того, что я вновь увижусь с ними через два дня.

– Могу только представить, каково тебе расставаться с ними, – вмешалась в разговор Рейган.

Брайан взглянул на нее и приветливо улыбнулся.

– Значит, ты подружка Трея.

Трей обожал улыбку Брайана. Она доходила до его глаз. Он был таким щедрым. Это была одна из многих причин, почему Трей в него влюбился. Черт, он до сих пор любил Брайана, даже решив его отпустить. Или хотя бы попытаться. Было намного легче убедить себя в этом, находясь вдалеке от него.

– Да, меня можно так назвать, – пропела Рейган, и Трей был сражен ее улыбкой, также как и улыбкой Брайана.

– И ты играешь на гитаре? В основном метал? – спросил Брайан.

Пилот завел двигатель, и Рейган пришлось говорить громче.

– Ты оказал на меня большое влияние.

– Я? – Брови Брайана сошлись над переносицей. – Как долго ты играешь?

– Три года, – ответил Трей. – Ты можешь в это поверить?

– Невероятно. Не терпится услышать твою игру, – сказал Брайан. Его телефон запищал, и он улыбнулся, глядя в экран. Затем повернул его к Трею. – Смотри! Он ест.

Малкольма кормили грудью. Трей отвел взгляд. Год назад он сосал эту грудь, а теперь… Да, это будут тяжелые две недели.

– Просим вас на время взлета и набора высоты отключить электронные устройства. Ремни должны быть пристегнуты, спинки кресел в вертикальном положении. Мы сообщим вам, когда можно будет передвигаться по салону, – послышался голос из кабины пилота. У нее был сексуальный британский акцент. Трей мог часами слушать ее речь. – Желаем вам приятного полета.

Брайан выключил телефон, но продолжал крепко сжимать его в руке. Он одарил Трея измученной улыбкой, и переключил внимание на Рейган.

– Расскажи, как ты стала ритм-гитаристкой «Исходного предела».

Рейган вернула себе свое привычное поведение, и Трей улыбался, когда она начала свой рассказ, сопровождая каждое слово активной жестикуляцией. Он еще никогда не видел настолько энергичную девушку. За исключением нескольких актрис.

– Значит, сижу я в клубе с подругой. Мы с ней немного перебрали, и решали, как мы доберемся до дома, когда к нам подошел басист моей старой группы. Чэд – настоящий душка. После распада группы, я почти не общалась с нашим вокалистом, но поддерживала связь с Чэдом. Предлагая подвезти меня домой, он сказал, «Именно эту гитаристку я и ищу». Я предположила, он хотел, чтобы я играла в его новой группе, но он протянул мне Gitar Planet с объявлением о конкурсе на место ритм-гитариста в «Исходном пределе». Рассказал о выигрыше: годовом контракте с группой и турне. В объявлении говорилось, что нужно было отослать демо запись в звукозаписывающую студию и о прочем дерьме. Мне это показалось очень сложным, и мне не хотелось в этом участвовать. Да и я не хотела напрягаться, ведь не верила в свою победу. Я много натерпелась, будучи девушкой-гитаристкой в мужской индустрии. Чэд настойчиво предлагал развезти всех моих подруг по домам. Мои подруги с энтузиазмом восприняли новость о конкурсе, а так как я изрядно набралась, то решила согласиться на участие. На следующий день, мы сделали запись в подвале Чэда и отослали ее в звукозаписывающую компанию. Я сделала это, только чтобы Чэд от меня отвязался. Я была уверена, не было и крошечного шанса, что они вообще прослушают мою запись, и уж тем более пригласят на живое прослушивание.

– Сколько претендентов было на живом прослушивании? – спросил Брайан.

– В финал отобрали пятерых из пятисот.

Брови Брайана взмыли вверх от удивления.

– Впечатляюще.

– Когда мне позвонил координатор конкурса, сначала я подумала это шутка. Что это Чэд подговорил одного из своих дружком меня разыграть. Бывшие участники моей группы частенько меня подъебывали. – Она замолчала, понимая руку в сторону Трея. – Не в этом смысле. Я ни с кем из них не спала. Так вот, после того как я десять минут безуспешно пыталась вывести парня на чистую воду и сознаться, что он дружок Чэда, я поняла, что выиграла возможность придти на живое прослушивание. Я так нервничала, что не хотела идти. Меня уговорил мой сосед Итан, напомнив, что потом я буду сожалеть об упущенной возможности. Я знала, он был прав. Я бы всю оставшуюся жизнь гадала, что было бы, если бы я пошла. Вчера в студии я так нервничала, едва не свалилась в обморок. А затем появился Трей, прямо перед тем, как пяти финалистам предстояло выступить перед группой. Знание того, что меня будет слушать Трей, предало мне силы. Не уверена, что я бы справилась без него. Наверное, меня бы вырвало прямо на мою гитару, и я бы разревелась.

– Я здесь не при чем, – сказал Трей. – Она удивительная. На самом деле, услышав ее игру, я подумал, что она это ты. Она играла почти в точности как ты.

Брайан засмеялся.

– Теперь я очень хочу это послушать.

– Я ведь не каждому встречному показываю все свое мастерство, – сказала Рейган. Она положила руку на промежность, поправляя воображаемые яйца. – Но для тебя, я готова сделать исключение.

Брайан ахнул и залился смехом.

– Так, вы двое, сошлись на прослушивании?

– После него, – ответил Трей.

– Он победил меня в гитарной дуэли, а потом я прокатила его на лимузине «Исходного предела». – Она немного поерзала, глядя на туалет в хвостовой части самолета. Говоря о поездке с Треем.

Брайан проследил за ее взглядом и застонал.

– Врачи говорят, нам с Мирной шесть недель нельзя заниматься сексом. Я умру.

Трей не понимал, как после всего увиденного, Брайан мог испытывать сексуальное влечение к Мирне. Если у Трея когда-нибудь будут дети, он будет настаивать, чтобы его женщине сделали кесарево. Одно только воспоминание о естественных родах вызвало у него отвращение.

– Когда нам можно будет отстегнуть ремни? – поинтересовалась Рейган.

– Они объявят, – ответил Брайан. Он с тоской посмотрел на выключенный телефон, и убрал его в карман.

– А как ты познакомился с женой? – спросила Рейган. Она точно знала, как вернуть хорошее настроение Брайана.

Тот улыбнулся.

– Она видела, как я свалился со стола в баре отеля, и посчитала, что я был достаточно горяч, чтобы пригласить меня к себе в номер.

– А потом она мурыжила его на протяжении нескольких месяцев, – добавил Трей. В то время Трей разрывался между желанием помочь Брайану найти свое счастье и завоевать Мирну, и уговорить его оставить ее в покое, чтобы самому попробовать соблазнить Брайана. Но правда в том, что после тех двух случаев в старших классах, они больше никогда не занимались сексом. И не потому, что Трей не пытался. Было похоже, что Брайан вычеркнул гомосексуальный опыт из своего списка «Успеть сделать до 30», и решил никогда к нему не возвращаться. Трей же в свою очередь практиковал его на протяжении десяти лет. И был очень настойчивым. Возможно, если бы Брайан догадывался о чувствах Трея, он бы не причинял ему столько страданий. Но вместо этого, Брайан решил ждать, когда Трей это переживет. И может быть, Трею было бы легче, не пропусти Брайан сердце Трея через мясорубку, и откажи он ему прямо, вместо того чтобы все это время жить под девизом «это скоро само пройдет». Но Трей не винил Брайана. Он понимал, как ему важна их дружба. Трей чувствовал тоже самое. Их дружбе пришел бы конец, измени Брайан свое отношение к Трею. Что плохо сказалось бы на их музыке. Трей сам принял решение ждать. Оно казалось ему правильным. Возможно, однажды… Его сердце всегда трепещет при одном только взгляде на Брайана. Он до сих пор вспоминает связь с этим мужчиной во время их первого занятия любовью. Связь, не разрывающаяся на протяжении двенадцати лет.