— Да, Керриган. Подумай об этом. Что может сплести ткань, настолько прочную, что ни одно смертное оружие не сможет прорвать ее.

— Станок Казваллана, — он был одним из тринадцати священных артефактов, подаренных Артуру, когда тот был Королем Британии. Каждый из этих зачарованных предметов давал Королю силу, необходимую, чтобы править своим народом и принести мир в свое Королевство.

После падения Артура, Пенмерлин вернул все предметы Хранителю Мерлинов, который присматривал за ними и отправил их в мир, чтобы спрятать от Морганы. С того судьбоносного дня Моргана и ее двор пытались найти пропавшие артефакты и вернуть их в Камелот.

Его меч был одним из них. Поэтому Моргана терпела существование Керригана. Ей нужна была его линия крови, чтобы контролировать клинок.

А теперь был найден еще один Мерлин, вместе с артефактом, подчиняющимся ее линии крови. Неудивительно, что пророчество говорит о том, что ребенок Сирен будет следующим Пенмерлином. Сирен сама по себе обладала этими силами.

— Думаешь, Моргана знает? — спросил Керриган у Блэйза.

— Не знаю. Но более важный вопрос — если Моргана знает, то известно ли ей, где станок? Он, объединенный с твоим мечом, ее столом, еще одним предметом и Мерлином, даст ей достаточно энергии, чтобы пробудить Мордреда обратно из стазиса.

Сделав глубокий вдох, Керриган начал понимать некоторые из страхов Сирен, связанных с тем, что один человек будет управлять всем миров. Если это не ты, и если этот человек особенно зол на тебя, все может сложиться действительно плохо.

Моргана убьет их обоих раньше, чем это закончится.

Не желая думать об этом, он зарычал и со всей силы нанес кинжалом удар в живот Блэйза.

— Прошу прощения? — проговорил Блэйз, когда кинжал только запутался в плетении красной ткани. — Что это было?

— Просто хотел убедиться, что ткань непроницаема.

— Что ж, в следующий раз, когда захочешь проверить это, предлагаю сначала надеть тунику на тебя, а затем я возьму кинжал.

Керриган холодно посмотрел на него.

— Отдай ее мне. Сейчас же.

Ворча, Блэйз подчинился и выскользнул из туники.

— Итак, что привело тебя сюда? — спросил Керриган, забирая тунику.

— У наших ворот горгулья.

Керриган закатил глаза от абсурдности заявления.

— Одна горгулья? Ты побеспокоил меня из-за этого? Ради бога, ты давно смотрел в окно? Думаю, тебе надо пойти и посчитать еще раз.

Затянув очередную пряжку на своем бедре, он пробормотал себе под нос:

— Прерывать меня из-за чего-то настолько невероятно глупого. Горгулья у ворот. Да над нашими головами летает целая армия, а он только теперь это заметил. Где же ты пропадал, что пропустил все события, происходившие до этого момента?

— Если тебе так надо знать, я пытался отдохнуть. Но это не имеет никакого отношения к тому маленькому объявлению, которое ты недослышал, — Блэйз издал раздраженный звук в глубине горла. — Я сказал горгулья у ворот, не восемьсот.

Керриган остановился.

— Что ты имеешь ввиду?

— Гарафин снаружи, желает вступить в переговоры.

Мужчина выпрямился, когда эти слова дошли до него, подобно холодному душу.

— Гарафин? Моргана послала Гарафина, чтобы поговорить со мной? Может у него даже есть язык?

— Очевидно, да. Но я тебя понимаю. Кто знал? Я думал, он немой. Оказывается, на самом деле он раздражительный ублюдок, который хочет, чтобы ты вышел и немного поговорил с ним.

— Зачем?

Блэйз пожал плечами.

— Я просто слуга. Он не будет говорить со мной, поэтому я и пришел, чтобы позвать тебя. Но учитывая, что Король горгулий ждет аудиенции, думаю, это может быть важным.

Керриган все еще был сбит с толку. Гарафин был одним из первых рыцарей Круглого стола. Проклятьем Морганы обращенный в горгулью, он не был особенно дружелюбен с кем-либо, кроме его проклятых собратьев.

Мужчина не представлял, что Гарафин мог хотеть от него. Горгулья никогда не общался ни с кем, кроме тех, с кем приходилось.

Растрачивая силу, хотя он знал, что не должен был, Керриган надел на себя обратно броню, в том числе и красную тунику.

— Эй! — резко крикнул Блэйз. — Отдай мне тунику, приятель. Она может понадобиться мне, учитывая, что у меня нет магического меча, чтобы защититься.

Забавляясь, Керриган взглянул на него.

— Туника в любом случае не поможет тебе в форме дракона. Ты разорвешь ее в тот же момент, когда превратишься, и тогда мне придется убить тебя за это.

Блэйз минуту обдумывал это, прежде чем кивнуть.

— Хорошее замечание. Оставь себе.

Покачав головой на неисправимого зверя, Керриган прошел мимо Блэйза, через замок, и затем наружу во двор.

Он увидел Гарафина, стоящего по ту сторону щита, с руками на бедрах и выглядящего очень раздраженным.

Но опять же, большинство горгулий выглядели так, даже когда были счастливы. Не то, чтобы такое часто случалось. Худшая часть жизни после проклятья заключалась в том, что происходило слишком мало хороших или веселых вещей.

Гарафин ростом был примерно в шесть футов. Его лицо было перекошено из-за больших выдающихся клыков, которые, наверное, доставляли неудобства при разговоре. Выглядел он более безобразно, по сравнению с остальными. Словно Моргана особенно позаботилась о том, чтобы исказить его человеческое тело. Даже крылья Гарафина были странной формы. Острые, как у летучей мыши, каждый изгиб которых заканчивался шипами. Его глаза были такого насыщенного кроваво-красного цвета, что, казалось, светились, и он внимательно наблюдал за приближающимся Керриганом.

Став перед горгульей, Керриган насмешливо приподнял бровь.

— Ну?

Гарафин заговорил низким скучающим тоном, наполненным издевкой.

— Я здесь по приказу Королевы Камелота. Я...

Керриган нахмурился.

— Что?

Гарафин раздраженно вздохнул.

— Ну, знаешь та сука на троне? Которая думает, что она самое великое зло, хотя это по какой-то иронии является правдой, поскольку большей суки не сыскать, но речь не об этом. Она хотела, чтобы я поговорил с тобой, и вот я здесь, жарюсь на солнце и молюсь, чтобы один из этих проклятых драконов не плюхнул ком дерьма мне на плечо. Бог свидетель, мне достаточно этого и от голубей.

Блэйз был прав. Гарафин был раздражительным ублюдком, и его акцент напоминал какого-то Нью-Йоркского таксиста. Но у Керригана не было для всего этого настроения.

— Не думаю, что захочу слушать все то дерьмо, что ты собираешься мне рассказать.

Гарафин прочистил горло перед тем, как с его губ слетел странный щелкающий звук.

— Ладно. Но завтра, когда они снимут этот меч с тебя и вытащат цепями твой труп, всем скопом поимеют твою женщину и будут резать ее на кусочки на протяжении нескольких месяцев, помни, что горгульское ничтожество пыталось поговорить с тобой, но у тебя были более интересные дела, такие как планирование похорон. Вперед. Приятной смерти, — он повернулся, чтобы уйти.

Керриган скривил губы.

— Гарафин?

Горгулья остановился и посмотрел через плечо.

— А что скажешь ты?

Гарафин посмотрел на армию, ждущую у подножия холма, а затем встретил взгляд Керригана с блеском в его красных глазах.

— Ты готов к переговорам?

— Зависит от того, что ты предлагаешь.

Гарафин вернулся обратно к щиту. Он потер ладонью подбородок и скривился при виде собственной каменной кожи. Было очевидно, что ему ненавистно быть горгульей.

— Смотри, мы оба знаем, что я ненавижу тебя и ненавижу ту суку внизу. Но я тут подумал. У тебя нет выхода из всей этой катастрофической ситуации. Ты не можешь питаться, поддерживая щит, и слишком слаб, чтобы безопасно перенести вас троих отсюда с помощью своей магии. И даже если ты перенесешь, есть не так много мест, куда ты можешь пойти, и где старая сука не найдет тебя, пока маленькая крестьянка будет вынашивать этого ребенка.

Гарафин почесал щеку и продолжил свою тираду:

— Итак, что же тебе остается? Я скажу тебе, что тебе остается. Напиться. Вдрызг, до невменяемости и с наслаждением. Но ты знаешь, что пьяные мужчины никогда не были в моем вкусе. Поэтому я подумал кое о чем, что немного больше соответствует и моим и твоим вкусам.