— Тебе смешно, милая Кедра? — спросил Захария, вдохнув наркотический дым, — Он способен и не на такое. Он очень опасен! И не потому, что изобретателен, а потому, что безответственен.

Волосы Кедры сверкнули золотом, когда она кивнула головой, соглашаясь.

— Ты прав, дорогой. Нам совсем не до смеха. Мы недооценили Сэма. Думаю, что он еще удивит нас. Но какая свирепая энергия! Какая одержимость! Он способен на любое преступление, лишь бы расчистить себе путь. У нас еще будут с ним проблемы, когда мы надумаем его осадить.

— Ты уже переменила мнение о нем?

Она смешала карты. Отыскала в колоде одну с изображением повешенного. Как и все остальные, карта была исполнена прекрасно. На веревке, свисавшей с сука, болтался висельник, четко выделяясь на фоне узорчатого занавеса. Строгое лицо его и рыжие волосы оттенял золотой нимб. Держа карту в узкой ладони, Кедра рассматривала рисунок. Сквозь задумчивость на ее лице проглядывала легкая грусть.

— Никогда не спрашивай меня об этом, Захария.

— Однако ответить придется, дорогая. Это очень серьезно. Он бессмертный.

— Да, я знаю.

— А кто он, ты знаешь?

Снова резко высверкнуло золото волос.

— А ты?

Захария вдохнул дым, разогнал рукой ароматное облачко. Затем кивнул и сказал:

— Он Харкер. Ты слышала про Блейза?

— Да. Все слышали. Сэм на весь подводный мир кричал о нем, чтобы уничтожить престиж Харкеров. А сам он знает?

Бессмертный усмехнулся.

— В том и парадокс, что не знает. Он и не подозревает, что дискредитировав Харкеров, он уничтожит и свое имя. Любопытно будет посмотреть на его физиономию.

— Любопытно… но ведь это и наше имя!

— Ну и что? Мы легко сумеем вернуть авторитет и влияние. И мы можем ошибаться. Сопротивляясь колонизации, например. Но никто не посмеет сомневаться в чистоте наших побуждений. Что касается Сэма, то пока я намерен выжидать. Хоть мне это и не по душе, но сейчас нам придется действовать заодно с ним. Во всяком случае, пока идея колонизации на подъеме.

Кедра, рассеяно перебирая карты, едва заметно улыбнулась.

— Пока… заодно… Он страшный человек, Захария. Но сейчас он на вершине успеха. Пусть себе… Он чрезвычайно деятелен, и чтобы упрочить свою власть, пойдет на любое геройство или преступление. Но он, сам того не понимая, создаст надежное основание для новой социальной системы. И это все. На этом он выдохнется. По сути своей он не созидатель, скорее уж разрушитель… Вот тогда мы и остановим его.

— Не спорю. Но каким образом?

— Мы не хуже его умеем применять его же методы. Превратим его силу в слабость и повернем ее против него самого. Хищника легко раздразнить, а потом… — щелкнув по карте изящным ноготком, она тонко улыбнулась.

Захария молча ждал продолжения.

— Я еще не все продумала, — сказала Кедра. — Но мне кажется, я знаю оружие, с помощью которого мы одолеем Сэма Рида.

— Какое?

Она взглянула на Захарию сквозь тяжелую золотую занавесь ресниц, превращавшую ее лицо в драгоценную маску. Египетские губы скривились в улыбке, слишком похожей на гримасу боли. Никогда прежде Захария не видел такого выражения на ее лице. Невозможно было понять, о чем она думает, хотя ему всегда казалось, что он знает ее достаточно хорошо. В руке она снова держала какую-то карту.

Молча он потянулся, чтобы разглядеть рисунок. Десятка мечей. На сером морском берегу, на фоне закатного неба четко вырисовывались эфесы десяти мечей. Их лезвия пронзали тело человека.

Наконец колонию Плимут укомплектовали полностью. Сэм с нетерпением ждал этого дня. Ему предстояло произнести речь, но так, чтобы не обмануть ожидания тысяч добровольцев возжелавших бессмертия.

С минуту он изучал аудиторию, глядя на ряд экранов. Затем глубоко вздохнул и начал:

— Я, Сэм Рид, обращаюсь к вам — избранным. Вы все прошли достаточно тяжелые испытания. Отобраны наиболее здоровые, самые сильные граждане Куполов. Вас тщательно изучили, вы прошли через труднейшие тесты, доказав этим, что именно вы достойны бессмертия. — Сэм помолчал. С экранов в рот ему смотрели тысячи людей. — Не каждому дано стать бессмертным. После определенного срока, у кого раньше, у кого позже, неизбежно начинается старение. Мы пока не знаем причин этого и можем только гадать. Мы научились останавливать старость лишь в том случае, если человеку не более сорока лет. Видимо, после этого срока равновесие организма нарушается уже сильно.

Затаив дыхание, тысячи добровольцев слушали его. Они, поверившие в обещанное бессмертие, представляли собой этакую гранату, готовую взорваться и разнести все, и чеку которой Сэму придется сжимать до конца.

— Вы — цвет расы и первыми получите бессмертие. После того, как вы сделаете бессмертие безопасным и доступным для всех, вам останется наслаждаться плодами его. А на ваше место придут другие. Но сейчас вам предстоит тяжелейший труд. И прежде, чем вы станете бессмертными, вы проживете на поверхности несколько трудных лет.

«Наверное, лет пять, — подумал он. — Вряд ли больше. За пять лет они еще ничего не заметят».

Сэм тщательно продумывал необходимые тесты, через которые должны пройти тысячи, а позже — миллионы людей. Адский труд, если на помощь не придет техника. Нужно обработать данные о психике, о наследственности, о патологических изменениях, рассчитать приблизительно продолжительность жизни предполагаемых добровольцев. Но важнейшим фактором оставался и возраст зрелости — в этот период жизни изменения заметны меньше всего. Поэтому Сэм и рассчитывал не более чем на пять лет.

Он продолжил:

— Я пробыл на поверхности почти сорок лет. Человеку среднего возраста необходимо не менее пяти лет подвергаться воздействию комплекса факторов, существующего на поверхности. Мы можем только предполагать, что это какое-то излучение, уничтожающее вирус старения, опять же предполагаемый. Замечено, что чем старше человек, тем больше нужно времени для уничтожения этого вируса. У новорожденных, по-видимому, этого вируса нет и, подвергнутые облучению на поверхности, они не стареют. А достигнув зрелости, они живут сотни лет.

Стало быть, дети, родившиеся в колонии, будут бессмертными. Но вам, взрослым, придется бороться за эту возможность. От пяти до семи лет вы должны подвергаться радиации, чтобы в организме произошли необходимые изменения.

Что представляет собой эта радиация, мы пока почти не знаем. И в почве и в атмосфере Венеры присутствуют микроскопические количества радиоактивных элементов. Вкупе с солнечной радиацией и космическими лучами они как-то воздействуют на нас, за несколько лет превращая в бессмертных. Но пока мы еще не в силах объяснить этот слишком сложный процесс.

Причем, подобно бацилле проказы, радиация действует только на людей, но не животных. Из-за невозможности заразить этой болезнью морских свинок средство от проказы долго не могли найти.

Отсюда вывод — бессмертие только для людей! Для всякого, кто не слишком стар и имеет силы и мужество для жизни на поверхности. Вы нашли в себе эти качества, но вам нет места в колонии Плимут. Ваша задача — основать новую колонию! И это ваш единственный шанс. Группы добровольцев будут сменяться каждые семь лет, и мы решили набирать людей в расцвете сил, которые вы, сделавшись бессмертными, сохраните на сотни лет. Вам предстоит закрепиться в новой колонии к тому моменту, когда прибудет новая партия добровольцев, которые продвинут дело колонизации еще дальше.

Сэм внимательно изучал лица на экранах. Неприятности ожидаются не ранее, чем через пять лет. За это время изменения во внешности незначительны. В крайнем случае их легко будет объяснить неблагоприятным влиянием чуждой среды. Должна же поверхность как-то влиять на внешность человека. Добровольцы внимательно слушали Сэма.

— Но бессмертие вы еще должны заслужить. Переход от беззаботной жизни Куполов к тяжелой жизни пионеров колонизации для многих окажется очень трудным. Мы поможем вам приспособиться, но помните: только беспрекословно подчиняясь законам и традициям колонии, вы выдержите семь лет напряженного, а зачастую и опасного труда.