Земля Венеры… печальный лексический парадокс земного наследия. Новый мир, старые названия… старые нравы…

Они свернули к пандусу и пошли мимо длинных стволов мощных пушек. Френч показал на них.

— Смотрите.

— Для чего они?

— Узнаете.

На дворе, залитом ярким светом прожекторов, работы шли круглые сутки. Не скрываясь, Кроувелл и Френч протолкались сквозь деловую суету, и никто не остановил их. Может, потому, что естественное поведение — лучшая маскировка. Они вошли в капонир.

Комната, обычно служившая кладовой, на этот раз использовалась для другой цели. В ней собрались представители всех колоний, всего около пятидесяти человек. Люди продолжали входить, тихо произнося пароль.

Френч подошел к какому-то человеку и сказал:

— Привет, Курт. Со мной Бен Кроувелл. Я за него ручаюсь. Кроувелл, пройдите сюда. Слушайте внимательно.

Сам он вышел в центр комнаты и приветственно поднял руку.

— Все собрались? Закройте дверь. Охрана — по местам.

Кто-то сказал:

— Если можно, давайте быстрее. Некоторым скоро на дежурство.

— Да, я быстро. Прошу внимания. У нас десяток новеньких? Поднимите руки.

Кроувелл тоже поднял руку.

— Опустите, — сказал Френч. — Сообщу кое-что специально для вас. Вы предупреждены и знаете, что неосторожные разговоры за этими стенами вести не дозволено.

— Френч помолчал, собираясь с мыслями, затем продолжил: — Верит ли кто-нибудь из вас в сказку о бессмертии?

— Но, командир, нет и обратных доказательств.

— Я здесь пять лет, — сказал Френч. — Мне было двадцать, и тоща только-только расчистили Пятый. Нам говорили, что облучение должно продолжаться шесть-семь лет. Вы помните, какие мы все строили грандиозные планы на наше бессмертие.

— Но прошло всего пять.

— Неужели надо ждать сто лет, чтобы убедиться в обмане? Мы стареем, это могут подтвердить врачи, сделав простейший анализ количества кальция в кровеносных сосудах. Я стал на пять лет старше с тех пор, как завербовался. Не сомневайтесь, то же произошло и с вами. Рид обманул нас. Вместо того, чтобы приятно провести эти пять лет в Куполах, мы как проклятые вкалывали здесь!

— А мне здесь нравится, — спокойно сказал Кроувелл, набивая трубку.

— При других обстоятельствах, возможно, понравилось бы и мне. Но мы вкалываем до седьмого пота, да еще и жизнями рискуем. И все это ради чего? Ради амбиций Сэма Рида и Робина Хейла? Но они бессмертные! Рид, если и нашел источник вечной молодости, то только для себя. С нами он делиться не станет. А мы? Что же, так и будем неизвестно для чего работать и работать… И так до самой смерти? И дети наши и внуки? А Сэм Рид будет командовать, покуда мы не переделаем для него всю работу? Вам нравится? Нет? И мне нет!

Новый голос произнес:

— Ты прав. Я с тобой. Но для чего Рид так укрепил и вооружил Крепость?

— Он нам о своих планах не докладывает. Но торопится он здорово. И к чему здесь такая дисциплина? Понятно, что Крепость нам пригодится. Но почему все делается тайно? Зачем все эти чересчур мощные пушки, электробластеры, огнеметы? Да еще в строжайшей секретности? От кого? От джунглей?

— Но ведь джунгли и вправду…

— Они в семидесяти пяти милях отсюда! — горячился Френч. — И к чему такая мощь? А секретность? Календ! Объясни ты им.

Встал коренастый человек в аккуратном синем мундире.

— Это оружие против людей. Им можно уничтожать танки, самолеты. Оно способно поразить цель на расстоянии до пятисот миль. Оснащено оно радарами, дальномерами, приборами ночного обнаружения цели. В настоящее время разрабатывается проект серийного производства боевых самолетов. Сами понимаете, что это оружие не против ящеров и насекомых.

— Конечно! Чего ждет этот Рид? Атаки из Куполов? Зачем им это? Им и без нас хорошо, а мы тут загибаемся!

Поднялся возмущенный гул. Здесь не любили жителей Куполов. Но это возмущение было несколько другим, что-то новое зарождалось на Венере. Такого Сэм Рид ожидать не мог. Эти люди уже не были жителями Куполов. В этой грязной темной комнате собрались люди нового типа. Именно им принадлежало будущее.

Бен Кроувелл поудобнее облокотился на ящик. Он с интересом прислушивался к возбужденному гвалту подпольщиков.

— …да этот Рид все время что-то планирует…

— А почему бы другим из Куполов не повкалывать?..

— …сколько можно ждать?..

— …а может, подождем еще?..

Френч потребовал тишины.

— Есть варианты, но они требуют расчета. Что, если мы убьем Сэма Рида?..

— Как? Сказать-то легко…

— Что он сможет против всех? Недовольны ведь все. А если мы убьем Рада и Хейла, то станем здесь хозяевами мы. У нас мощнейшая Крепость. А на Венере нет силы, способной ее уничтожить.

— А разве Сэм и Хейл дураки? А если они узнают…

— Каждый из нас пройдет детектор лжи. Изменник не пройдет!

— Все-таки я прожил тысячу лет, — сказал Логист Хейлу. — Что мне стоит одурачить детектор лжи?

Повернувшись к нему от закрытого фильтром окна, Хейл холодно сказал:

— Мои агенты доложили, что вы были на сходке.

— Они узнали меня?

— Вас уже не было. Но остался дым от вашей трубки. По запаху агент и определил ваш табак. Только вы курите этот сорт. Я не так уж плохо знаю, что творится вокруг.

— И что же?

— Падает дисциплина. Люди разбалтываются. Небрежно отдают честь. Пряжки не чистят. В Свободных Солдатах я научился дисциплине. И я знаю, с чего начинается упадок. В банде Мендеса тоже началось с таких вот мелочей, а потом солдаты убили его. Эти же признаки я заметил здесь еще несколько месяцев назад. Тогда и запустил своих агентов. Я давно ждал этого, и вот оно. Началось…

— Что?

— Бунт. Мятеж. Называйте, как хотите. Я знаю предводителей, но пока еще не всех.

— А что Сэм Рид?

— Я говорил с ним об этом. Он еще не понял, насколько серьезна ситуации. Свою личную безопасность он еще не отделяет от безопасности колонии. Вы можете мне рассказать, что происходит? Разумеется, я могу разузнать все по своим каналам, но мне бы хотелось услышать от вас.

— Да, губернатор, вы можете узнать и сами, — сказал Кроувелл, — но я не против побеседовать с вами. Я знал, что вы пригласите меня. Сам навязываться я не хотел, чтобы не исказить логику событий. Бог знает почему, но я сам себе кажусь недовольным. Впрочем, я знаю… А вы? — он посмотрел на Хейла сквозь дым трубки.

Хейл пожал плечами.

— Понятия не… Или все-таки знаю?

Он подошел к окну. Взглянул во двор. За пять лет дисциплина в колонии Плимут стала железной. Но то что казалось необходимым в начале штурма побережья, по мере освоения поверхности начинало выглядеть жестоким и бессмысленным.

— Я понимаю Сэма, — сказал Хейл, глядя в окно. — Его время кончается. Теряется вера в бессмертие, люди начинают задавать вопросы. Все больше нарушается равновесие, о котором вы когда-то говорили. Сэм догадывается об этом, но вряд ли понимает, что именно нарушило его. А причина лишь в людях, которые узнали вкус независимости. По сути, блеф с бессмертием только предлог. Они поняли, для чего они живут, и почувствовали свою силу. Я не удивляюсь, что они приняли вас за своего. Вы тоже жили в мире, где человек привык рассчитывать на свои силы. Жил в этом мире и я. Скорее всего, это наложило на нас свой отпечаток.

— Все может быть, — улыбнулся Кроувелл. — В Куполах люди привыкли всю ответственность перекладывать на лидеров, а здесь им приходится думать самим, иначе просто не выжить. Сынок, возвращается старое доброе время пионеров. И я рад. Но поначалу у нас будут проблемы.

— Кстати о проблемах. Необходимы решительные меры…

— Прямо сейчас? — Логист проницательно посмотрел на свободного солдата.

— Да нет… — ответил Хейл и заметил, как по лицу Логиста скользнула едва заметная довольная улыбка. — Любопытно будет посмотреть, насколько далеко они могут зайти. Кроме того, как бы это сказать?.. Мне кажется, что в этих смутах есть нечто такое, что должно сохраняться. Пионерский дух, что ли. Нельзя его уничтожать. Понимаю, что бунт не лучший способ решения проблем, но для цивилизации в целом, это, скорее, хороший признак.