— Не было необходимости, — хладнокровно ответил он. — Ведь мы все проверили. Неустойку, требуемую при закрытии банковского счета, она уплатила, и у нас не оставалось оснований для отказа.

Вот оно что! Неустойка. А я и позабыл о ней. Зачем им было ко мне обращаться. Теперь уже ничего нельзя было изменить.

— Что ж, — сказал я. — Благодарю.

— Если мы можем чем-то помочь вам…

Одновременно с этими словами на экране возникло яркое название банка, и я отключил телевизор. Зачем им попусту расходовать на меня рекламу?

Я вставил в уши заглушки, и скоростной лифт высадил меня на улице третьего уровня.

Самоходный тротуар понес меня на край города, к «Райским кущам». Жилье здесь по большей части расположено под землей, но само правление возносится в небо, словно величественный храм.

Здесь было так тихо, что ушные затычки не понадобились. Люминесцентные лампы изливали голубоватый свет, а витражи заставляли вспомнить о морге.

Я добился приема у одного из директоров и выложил ему все. Сперва он собрался было вызвать охранника, но потом, присмотревшись ко мне, решил, что я буду лучше выглядеть в роли клиента.

Нет проблем, — сказал он. — Всегда к вашим услугам. Прошу сюда. Наш сотрудник, мистер Филд, все вам покажет и объяснит.

Он подвел меня к дверям лифта, и мы опустились на несколько сот футов. В широком, хорошо освещенном коридоре меня уже ждал сухощавый улыбчивый человек в строгом костюме. Мистер Филд воплощал саму любезность.

— «Райские кущи» всегда рады принять вас, — заворковал он. — Давно перестало быть тайной, как нелегко приноровиться к жизни в наше сложное время. Мы предоставляем все для полного счастья. Если вы согласны, я приду вам на помощь, и вы поразитесь, увидев, с какой легкостью расстанетесь со всеми своими проблемами.

— Слышал, слышал, — сказал я. — Где моя жена?

— Прошу вас…

Мы двинулись по коридору. С обеих сторон были двери с блестящими металлическими табличками, надписи на которых я никак не мог разобрать. Одна из комнат была открыта. В ней было темно.

— Прошу, — повторил мистер Филд и хрупкой теплой рукой мягко направил меня. Вспыхнул слабый свет, и я увидел, что комната обставлена довольно бедно, хотя и со смешной претензией на изысканность. Она была совершенно стандартная, как номер в отеле — относительно приличном, но далеко не многозвездочном. Я от души удивился.

— Душевая… — поведал мистер Филд, отворяя дверь в стене.

— Замечательно, — сказал я, даже не посмотрев. — Вернемся лучше к моей жене…

— Посмотрите, — хладнокровно продолжал мистер Филд, — постель убирается в стену. Вот с помощью этой кнопки. — Он надавил на кнопку. — А другая кнопка выдвигает ее назад. Простыни из пластика — они практически вечные. Ежедневно в нишу пускают моющую жидкость, и к ночи у вас аккуратная постель, заправленная свежайшим бельем. Представляете, насколько это удобно.

— Еще бы.

— Чтобы вас не раздражали наши служащие, — сладко мурлыкал мистер Филд, — ложе застилается магнитным силовым полем. Электромагниты…

— Не трудитесь, — остановил я его, увидев, что он опять потянулся к кнопке. — Вы зря тратите свое время. Я хочу увидеть мою жену.

— Мы денно и нощно заботимся о благе наших клиентов, — пропел он, закатив глаза. — Сперва я обязан рассказать вам о методах, принятых в «Райских кущах». Немного выдержки, и вы, думаю, поймете, зачем это нужно.

Я почти не слушал его. Каморка вызвала у меня тяжелое ощущение. Я был потрясен, мне никак не верилось, что этот жалкий закуток и есть знаменитые «Райские кущи». Мне снова все стало казаться нереальным, А может, не было ни голоса в машине, ни самой Айрин, может, все это мне просто почудилось.

Она выглядела такой… такой обновленной, столько пережившей и передумавшей, совсем другой, чем та взбалмошная Айрин, с которой мы разошлись шесть лег назад. И я ей поверил, решил, что все теперь изменится, что Междугодье — день, которого нет, — станет для нас днем волшебных свершений, когда можно достичь невозможного, можно полностью поменять свою жизнь. Я не смел даже подумать…

— А вот, — мистер Филд достал из стены мундштук, прикрепленный к тонкой длинной трубке, — рай для курильщиков. Табаки на все вкусы. Стоит вам захотеть, и мы доставим вам… ну-у, курения из самых экзотических стран. Курильницы размещены во всех стенах, даже в ванной комнате. Ни малейшей опасности пожара… — он изобразил милую улыбку. — Вспыхнуть может только клиент, но мы не допустим, чтобы он пострадал.

— А если упадешь с постели?

— Пол мягкий.

— Как в психобольнице, — обронил я.

Мистер Филд послал мне очередную улыбку и погрозил пальцем.

— Такие мысли навсегда оставят вас, если вы сольетесь с дружной семьей жителей «Райских кущ», — убеждал он меня. — Мы гарантируем рафинированный моральный климат и неизменный оптимизм. Через это отверстие в стене, — он ткнул рукой, — подается пища. Захотите промочить горло — пожалуйста. — Мистер Филд показал цепочку небольших краников.

— Великолепно, — похвалил я. — Это все?

— Далеко нет.

Он коснулся рукой стены. Раздался тихий щелчок, зазвучала негромкая мелодия.

— Присядьте сюда на секунду, прошу вас…

Он подвел меня к креслу. Я не противился. Жалкая каморка осветилась неяркими бликами. Я с любопытством ждал, что будет дальше.

«Неужели можно обмануть любого? — размышлял я, рассматривая в тусклом свете потертый ворс ковра и грязную стену. — Неужто „Райские кущи“ своей бесстыдной рекламой заставляют клиентов принимать эту подделку за дворец падишаха? Уму непостижимо».

— А сейчас расслабьтесь и не думайте ни о чем, — мягко уговаривал меня мистер Филд. — Не забывайте: «Райские кущи» финансируют Ниобе Гей и Фредди Лестер. Мы с одинаковым успехом обслуживаем как мужчин, так и женщин. Нет такой личностной проблемы, которую мы не смогли бы решить, какие бы сложные вопросы ни ставило наше нелегкое время. Вы сами знаете, сколько усилий необходимо затратить человеку, чтобы наладить контакт с окружающими. Или мужчине добиться понимания женщины. Да что лукавить, эти проблемы вообще неразрешимы. Но только не для нас, не для «Райских кущ». Мы — гаранты абсолютного счастья. Все — без исключения! — людские желания и мечты у нас исполняются. Не отказывайтесь от безоблачного счастья, которое ожидает вас здесь, друг мой.

Звук его голоса отдалялся. Что-то творилось вокруг. Воздух становился плотнее, далекая мелодия меняла ритм. В ней уже слышалась неясная речь. Мистер Филд шептал и шептал, голос его сливался с музыкой:

— Мы — огромный синдикат. Вносите деньги, и мы выполним любое ваше пожелание. Нас устраивает любая сумма, просто ваше пребывание у нас будет или коротким или растянется. Ваша комната станет вашей несокрушимой крепостью на весь этот срок. Если хотите, ее можно заблокировать так, что никто не проникнет к вам, пока вы сами не откроете дверь. Оплата составит…

Я уже почти не разбирал его слов. Воздух то сгущался, то распадался на бесформенные пятна, как рекламные блики при включенной системе отражения.

Мне уже казалось, что говорят двое.

— Видите ли, — баюкал меня мистер Филд, — с малых лет вас учили верить в чудо. У нас вы это чудо получите. За сущие гроши вы приобретете счастье. Невозможно вложить свои средства выгоднее. У нас, дорогой мой, вы получите бесконечные наслаждения. Рай — здесь, у нас…

В сгустившемся до плотности киселя воздухе возникла Ниобе Гей, она нежно улыбалась мне.

Самая желанная женщина в мире. Мечта всех мужчин. Богатство, слава, счастье, здоровье, везение. Всю жизнь мне промывали мозги, заставляли гнаться за этими миражами и внушали, что все они воплотились в неповторимой Ниобе Гей. Но ни разу раньше я не был к ней так близок, как в этой каморке; я ощущал ее, живую, дышащую; она протягивала ко мне теплые руки.