И странное дело - пребывая в жестокой скорби, герцог спешно повелел доставить из замка тестя италийского зодчего и его помощника. Но гонцы вернулись с известием, что мастера, окончив работы, недавно уехали на родину. Герцог впал в такое бешенство, что даже верный Йохан старался на глаза ему не показываться, и многие попали тогда под скорую на расправу руку.

Отцу и брату Агнес было запрещено покидать пределы их вотчины. Горделивый тесть, не вынеся немыслимого унижения, скончался от удара. Мать следом за дочерью похоронила и супруга. Брат Артур, раненым зверем, метался в бессильном отчаянии. То пытался хоть немного утешить безмерные страдания матери, то изыскивал способы отмщения герцогу – даже ценою собственной жизни!

А сам Конрад был в мрачном расположении духа, все осточерчело ему. Ни турниры, ни охота уже не горячили кровь, и теперь он не кутил - просто напивался по-привычке. А лет через пять вновь надумал жениться. На сей раз его выбор пал на молодую вдову сопредельного правителя - Брунгильду, и по-правде сказать, лишь те земли были причиной для брака, одна власть неизменно влекла герцога. Но радости это событие никому не принесло. Сын Брунгильды, восьмилетний Генрих, обожаемый старым отцом, чувствовал себя потерянно в чужом замке и со жгучей обидой видел, что суровый отчим едва терпит его. Но матушка сказала:"Мальчик мой, пойми - так надо!", и он молча глотал слезы.

Новая герцогиня чудес от замужества и не ожидала - ее заботила только судьба единственного сына. Ведь их владения, зажатые между герцогством и графством, были столь малы, что постоянно подвергались опасности. Маневрируя среди подводных камней соседских отношений, и не уронив чести мужа, Брунгильда умела сохранить их земли, приобретя покровительство как графа, так и герцога, соперничавших между собой. Но овдовев, поняла, что теперь ей не сдержать поползновений Конрада, и самое разумное - скрепя сердце, принять его предложение.

А герцог, опять страстно возмечтавший о наследнике, вскоре понял, что и теперь надежды его тщетны. И с новой силой возненавидел покойную Агнес, нынешнюю жену и ее мальчишку. Но поостыв, вспомнил, что ни разу не замечал, чтобы округлилась хоть одна из хорошеньких служанок, приставленных управителем убирать его покои. Значит, дело не в женах.

Выходит, его судьба жестоко наказывает за неведомые грехи. Посокрушавшись так, герцог неожиданно приблизил к себе Генриха, окружил наставниками, и мальчик, унаследовавший спокойную рассудительность матери, даже пришелся ему весьма по душе. А вскоре герцог объявил его сыном и наследником всех владений.

И минуло еще десять лет...

Рози собирала землянику на опушке невдалеке от дома, когда раздался пронзительный лай - из рощи вылетела свора пятнистых собак, а следом показалось несколько охотников верхами. Это было странно, в их краях сроду никто не охотился, слишком тут холмистые места, только для овец и пригодные. Выехавший вперед статный молодой человек, и судя по всему, главный среди них, помедлил, не отводя восхищенного взгляда от Рози, а потом ласково обратился к ней:

- Как тебя зовут, милая девушка?

- Розалинда, мой господин.

"Эта очаровательная Розалинда - и здесь, при отаре?.. Удивительно!" - подумал Генрих.

Когда Паулина услышала звонкий лай охотничих собак, то в испуге хотела кинуться искать Рози, чтобы увести в дом, но как на грех, ее мучила упорная ломота в пояснице. И пока она, кряхтя, поднялась с лавки и доковыляла до порога - а уж Рози, нимало не смущаясь, разговаривала с молодым, богато одетым всадником. А чуть поодаль остановились охотники и егеря, у ног которых лежали запыхавшиеся собаки. Душа Паулины так и ушла в пятки... Этот юноша не мог быть никто иной, как наследник ужасного Конрада. Хоть прошло много лет, она сильно постарела, но до сих пор боялась, что ее смогут узнать, и тогда не сносить головы! А Рози быстро спустилась в погреб, вынесла кувшин молока и подала напиться герцогу. Он учтиво поблагодарил и ласково сказал что-то, наклонившись к ней с седла, отчего она зарумянилась...

Через три дня Генрих вновь привел охотников к их дому. Так случилось, что герцог Конрад подвернул ногу, и благодаря этому Генрих впервые сам возглавил охоту. Ему наскучило скакать по одним и тем же привычным местам, и несмотря на уговоры старшего егеря, захотелось посмотреть дальний лес за холмами. С добычей им там не слишком повезло, но когда собаки выскочили к домику на опушке, Генрих вдруг задохнулся от счастья - столь необыкновенна была встреченная им девушка!

Прекрасная, несравненная Розалинда! А поговорив с ней он понял, что никакие силы в мире не заставят его отказаться от чудесной пастушки - ни герцог, ни даже любимая матушка. Но она, к великой его радости, ничуть не возражала и даже пообещала уговорить мужа - пусть сын выберет жену по-сердцу.

И вот под предлогом новой охоты, Генрих примчался объясниться с возлюбленной. Попросив отрезать ему и хлеба, он вошел за нею в дом, и вскоре они появились на пороге, нежно держась за руки, и глаза их сияли от счастья! Все почтительно им поклонились. А через неделю прибыл небольшой обоз с подарками для невесты и родни, и образцами драгоценных тканей для подвенечного наряда. Восторженно влюбленный Генрих очень торопился со свадьбой.

Еще после первого появления охотников тетушка умоляла Рози опомниться и забыть про молодого герцога. Ведь она не пара такому важному наследнику, ее ждут одни несчастья. Но в ответ Рози гордо вскидывала голову - как тетушка не понимает, что она именно теперь встретила достойную пару! И они едва всерьез не поссорились - впервые в жизни.

"Ишь, как лошадка норовистая - всех переупрямит! И чья это кровь в ней играет? Уж на что мать ее - чистый ангел была, а и в ней тихий омут отыскался..." - глядя на Рози, размышляла Паулина, но не успокаивалась, не отставала от нее: "Но если спросят - сколько тебе лет? - умоляю, скажи, что уже шестнадцать! Обещай сделать, как я прошу - побереги себя!"

В канун свадьбы Рози с родителями отправилась в замок герцога, настояв, что не будет никаких посаженных - разве она сирота? Проводив их, Паулина слегла от переживаний... Лечившая всю семью пастухов, она не в силах была совладать со своим, судорожно колотившимся от ужаса, сердцем. И лишь когда муж с женой вернулись, потрясенные пышностью свадьбы и почестями, с какими старый герцог принимал невестку, когтистый страх начал отпускать измученную Паулину.

* * *

В тот миг, когда Конрад Неустрашимый увидел Розалинду, и на него неожиданно взглянула своими фиалковыми глазами давно умершая Агнес, он невольно вздрогнул, и жуткий озноб пробежал по вмиг похолодевшему телу... Эта девушка была совершенно такая, какой герцог всегда хотел видеть свою Агнес - гордой, смелой и веселой, даже чуть насмешливой!

И он потерял голову... В сознании что-то помутилось, и Конрадом овладела безумная страсть к прекрасной невестке. Он сразу понял - кто она, но это открытие не остановило, а подстегнуло его дикое влечение. И в мыслях он соперничал вовсе не с Генрихом, а с тем, кто единственный за всю жизнь - и то неслыханной подлостью! - смог одержать над ним верх.

Теперь одно неистовое желание пьянило и властвовало над ним - быть рядом с обожаемой Розалиндой! Он, уподобясь детям, чтобы почаще видеть ее, стал придумывать разные хитрости, настолько очевидные для всех, что придворные даже усмехались, чего прежде нельзя было вообразить.

А как невыносимо страдала от неприличия своего положения герцогиня Брунгильда! Пряча руки в складках платья, она сжимала их так, что кольца, украшенные зернью, впивались в пальцы, и болью пыталась заглушить жгучий стыд. Хорошо, что Генрих пока ничего не замечал. И верно - прекрасная Розалинда и буквально носивший ее на руках супруг, упоенные безмятежным счастьем, почти не видели происходившего вокруг. Но однажды Рози, разговаривая за обедом, вскользь рассеянно-ласково взглянула на герцога, и будто роковая молния пронзила его душу, и без того распаленную страстью.