— Вы?!

— Вы дважды были у меня в гостях, – усмехнулся Александр, – я лишь нанес ответный визит. Не волнуйтесь, Анна, меня видела только ваша няня, она и привела к вам.

— Но как она решилась? Она мне с самого начала высказывала неодобрение.

— Довольно того, что все прошло удачно. Она знает, на что пошла, и это ее остановит от огласки. Как вы?

— В более стесненных обстоятельствах, чем раньше, – вздохнула девушка. Она еще держалась из последних сил, но на глаза уже набегали слезы, а губы были искусаны.

Мужчина окинул взглядом маленькую комнату. Большую ее часть занимали узкая кровать и небольшой комод, у двери примостился небольшой столик для рукоделия и кресло, в котором до прихода Александра сидела Анна. Девушка была одета в домашнее платье светлых тонов. Чепчик, небрежно покрывавший голову, слетел от резкого движения. Платье, шов которого она до того распарывала небольшим клинком, упало к ее ногам.

Анна медленно положила клинок на стол и обняла мужчину. Александр, ответив на объятие, усадил девушку на кровать. Она долго не могла успокоиться, так безутешно было ее горе. Но вот девушка утихла. Она вытерла лицо платком, отданным ей Александром.

— Миссис Макнил придет утром, – прошептала Анна.

— Миссис Макнил, – глухо повторил мужчина и неодобрительно покачал головой. – Когда придет, делай вид, что тебя здесь нет, слушай, запоминай, но молчи. Про тебя я солгу, но остальное — правда. Поняла?

— Я все сделаю. Я вас люблю.

Александр улыбнулся на ее признание и привлек к себе.

3.

Мария Макнил стояла в дверях комнаты и неверяще смотрела на мужчину, сидящего на кровати. Его одежда была помята, а длинные темные волосы — в беспорядке. Стоило ей только войти, как он уставился на нее, ухмыляясь. Анна — умная девочка — быстро прикрыла обнаженное тело и затихла, будто и не было.

Мария привыкла к своей власти в этом доме и пока лишь отмечала про себя детали, еще не понимая произошедшего. Но прошла минута, и осознание обрушилось на нее, давя своим грузом. Ее дочь — бесхребетная рохля, в жизни не поднимавшая на нее глаз, учудила такое! После подобных историй не отмывались и богатые семьи, оставаясь персонами нон грата. Более того, на замужестве этой дурехи уже стоит крест! Вот какие мысли проносились в голове миссис Макнил. Сейчас она больше всего ненавидела дочь за крушение собственных надежд и этого ушлого проходимца.

Ярость такой силы, какой она еще не испытывала, душила женщину, ее лицо и шея покрылись красными пятнами, руки сжались в кулаки.

— Кто вы такой?! – прошипела Мария. – Что здесь происходит?

— Больше ничего интересного, миссис Макнил, – широко улыбнулся Александр. – Вы все пропустили. Впрочем, если говорить об интересном, ваша жизнь больше моей подходит для этого слова. Может, это вы нам расскажете что-нибудь? – с этими словами мужчина вопросительно приподнял бровь и, встав, сделал несколько шагов к женщине. Тон его сделался из насмешливого издевательским, но все портила усиливавшаяся хрипотца, накрепко засевшая в глотке. Это был первый вестник приступа, ему стоило поторопиться. – Например, как вы подцепили на крючок своего мужа, принудив к свадьбе жалостью? Или как вы уничтожали день за днем репутацию своей падчерицы и подставляли ее, Кэтрин Макнил, перед лицом вашего мужа и ее отца?

Обе женщины как завороженные наблюдали за ним, внимая его словам, но, при упоминании имени той девушки, Мария вздрогнула всем телом. Что за дьявол явился ей в обличии этого мужчины? Ее глаза расширились в страхе, а он все еще продолжал рассказывать, с каждым словом подбираясь к сокровенному:

— А ведь она была помолвлена и после свадьбы навсегда покинула бы отчий дом. Или же, допустим это… Вы оболгали девушку так, что даже мистер Макнил решил избавиться от нее, отослав подальше. Но нет, вы не могли успокоиться на этом! Вы пришли к ней, гордая, победившая, показать, что она в вашей власти. Но Кэтрин отказалась повиноваться вам. И тогда вы разозлились, как злитесь теперь на меня и свою дочь. И тогда случилось несчастье — вы убили Кэтрин!

— Я не виновата! – воскликнула миссис Макнил. В бессилии, почувствовав, как от страха отнимаются ноги, она прислонилась к стене у столика. Ее руки, живя своей жизнью, обшаривали столешницу, натыкаясь то на игольницу, то на нитки.

— Но виновны! – ответил ей в том же тоне Александр.

— Вы поэтому соблазнили мою дочь? Ради мести?

— Это была восхитительная ночь, – усмехнулся мужчина.

Александр не хотел даже глядеть в сторону Анны: все присутствующие здесь знали, что это было частью мести, возможностью подобраться к Марии. Девушку было жаль, от своего поступка тошнило тем более, что в тот момент он вовсе не думал о своей невесте. Но ради Кэтрин он и раньше шел по головам и теперь готов был врать и изворачиваться. Макнил должна заплатить за нечаянное убийство его невесты. Из-за нее девушку заперли в доме, и именно она толкнула ее в запале ссоры так сильно, что Кэтрин выпала из окна и разбила голову о булыжник.

Он почувствовал прикосновение Анны к своей руке. Несмелое, оно стало более крепким. Анна, сумевшая подкрасться столь незаметно, так же тихо отпустила его и отступила назад.

На его висках выступил холодный пот, а дыхание затруднилось – начинался приступ. Он подошел к женщине ближе, чтобы видеть ее лицо.

— Итак, что вы хотели бы рассказать из этого, миссис Макнил? – жестко отчеканил Александр.

— Да кто вы такой? – слабым голосом прошептала женщина, вглядываясь в показавшееся вдруг знакомым лицо.

— Что же, тогда я представлюсь. Мое имя – настоящее имя, – добавил мужчина, полуобернувшись к Анне, – Александр Фаулер. Помните меня?

Его крылья носа затрепетали, будто у хищника, предвкушающего удачную охоту. И правда, Мария сейчас походила на жертву, ей все казалось, что на ее шею вот-вот опустится топор палача.

В этот момент Александр подавился вдыхаемым воздухом и его скрутил кашель. Безотчетно, чтобы не потерять равновесие, мужчина оперся рукой на стену над головой Марии. Он не следил за женщиной всего ничего, пока длился приступ, и поплатился за это. Ведь так иногда бывает, что и «охотники», почувствовав вкус первой крови, забывают, что и у их добычи имеются зубы. И страх, подстегивая, вынуждает к защите любым способом. Так и Мария, загнанная в угол, искала выходы из создавшегося положения. Вряд ли она понимала, что может убить человека, когда, схватив небольшой клинок, ударила им Александра в бок. Он не столько почувствовал боль, сколько среагировал на упреждающий крик Анны.

Мужчина едва удержался на ногах. Он быстро собрался и схватил одной рукой запястье Марии так сильно, что она отпустила рукоять, а другой сжал ее горло. Некоторое время она еще пыталась освободиться или ударить Александра, но он оказался сильнее. Женщина потеряла сознание, и он отшвырнул ее. Последнее, что он видел перед тем, как его глаза застила тьма, а голову закружило, как Мария ударилась виском об угол стола. Он ничего не чувствовал кроме вкуса крови во рту и тепла где-то у бока. Александр упал на колени, когда почувствовал, что его придерживают чьи-то руки. Он слышал голос и уже не мог понять, чей — Кэтрин или Анны…

*

Они ехали в тряском дилижансе. Их путь подходил к концу, уже можно было забыть о грандиозном скандале. Они выкрутились. Жить им теперь предстояло тихо, по средствам, но это не пугало. Она смотрела на меняющийся за окном пейзаж, думать не хотелось — устала. Она вздохнула и погладила по черным кудрям мужчину, положившего голову на ее плечо…