Нечего и говорить, что моя «сокупальщица» страшно меня возбуждает и я, конечно же, хочу её, но может ли вообще об ЭТОМ идти речь?!.. То, что она замужем - ещё бы полбеды, но ведь и муж, и родственники здесь, рядом, и могут подойти в любую минуту… И, кроме того, так ли уж я успел ей понравиться, чтобы… Кажется, мои поддержки за талию и несмелые движения рук её только веселят, но ничуть не волнуют… С другой стороны, если б они были ей неприятны, то какое могло бы быть веселье?..
Все эти сомнения не единожды прокручиваются у меня в голове, прежде чем я отваживаюсь на решающий эксперимент: в воде незаметно спускаю с её плеч обе лямки купальника. Она действительно ничего не замечает, лямочки плавают в воде и, собственно, ничего не происходит, пока я, держа её за талию, не приподнимаю её чуть-чуть. И тогда, освобождённые из плена, в «лунных» бликах на поверхности всплывают две объёмные, округло-продолговатые формы, в которые я, уже не сдерживаясь, погружаю лицо…
Этого она, видимо, никак не ожидала: она ахает, трепещет, пытается оттолкнуть мою голову и вернуть лямочки на место, но губы мои уже нашли в воде плотный, как вишня, сосок, и теперь совершенно не в силах с ним расстаться. «Нет, что ты, нельзя!.. - шепчет она, - муж здесь!.. потом!..». Я не спорю - рот у меня занят, но это «потом» уже сблизило нас, мы уже на «ты», и я чувствую, как руки, которые отталкивали мою голову, начинают обнимать её. Забывая дышать, я меняю соски, исследуя языком то правый, то левый; я хочу свести их вместе, чтобы почувствовать во рту сразу две вишни. Когда это мне почти удаётся, я слышу её глубокий вздох и, как бы смиряясь с неизбежным, она мягко охватывает меня ногами.
Ощущение её бёдер сводит меня с ума: я впиваюсь в её губы, непослушными руками приспускаю на ней плавки, стискиваю её в объятьях - и начинается наше погружение в нирвану, всё глубже и глубже, пока мы полностью не растворяемся в её ритмических волнах…
…Удар молнии непосредственно в наш бассейн вместе с грохотом разорвавшейся бомбы не подействовал бы на нас с такой силой, как голос, раздавшийся над нашими головами в тот самый момент, когда мы с моей русалкой уже побывали на всех райских небесах и приближались к последнему из них, седьмому.
- Ну, где ты тут, Людок? - раздался сверху мужской бас с несколько пьяной интонацией. - Зову, зову… Ты чего тут, утопла?
Мы настолько окаменели, что лишились не только дара речи, но и способности дышать. Почему-то я сразу понял, что о моём присутствии мужик не подозревает, и после света фонаря пока ещё ничего в бассейне не видит, но это не надолго. Ничего не соображая, я действовал совершенно инстинктивно и, как оказалось, единственно правильным образом: набрав побольше воздуха и разъединившись с моей ундиной, я тихо погрузился прямо между её ногами на самое дно и как подводная лодка, без единого всплеска, взял курс на самый тёмный и дальний угол бассейна. Совершив порядочный проплыв и уже задыхаясь, я ощупью определил, что прибыл на место. Тут нужно было всплыть абсолютно бесшумно, и хотя потребность вдохнуть просто разрывала меня, мне это удалось: я всплыл тихо-тихо и замер там, почти не дыша.
Тем временем Люда, видя, что любовник её исчез - как «сквозь воду» провалился, и поэтому, может быть, ещё можно как-то спастись, вышла из ступора и обрела дар речи. Она отвечала мужу (а это был именно он) голосом несколько охрипшим, но довольно уверенным, что она, конечно, не «утопла», а наслаждается купанием, тишиной, расслабляет нервы, и зачем это нужно ходить её дёргать - она не понимает. В конце её голос уже вполне окреп, и в нём слышалось искреннее возмущение отсутствием у мужа всякой чуткости.
Он же вообще был, видимо, из тех мужей, которые вызывают у жен раздражение одним своим присутствием – бывают такие неудачные пары. Чувствовалось, что был он и простоват, и грубоват для своей супруги, долго, видать, её выхаживал, завлекал автомашиной (в то время машина была - ого-го!) и, в конце концов «срубил дерево не по себе». Скажу сразу, что особого сочувствия - хотя бы из простой мужской солидарности, как к пострадавшему на «мужском фронте» - он у меня не вызвал.
«А когда это бывало, - спросите вы, - чтоб любовник сочувствовал обманутому мужу? Сроду такого не было!..» Нет, друзья, вы не правы: бывает и такое, когда донжуаны не шпагами мужей протыкают, а протягивают им руку искренней дружбы, а жён, наоборот, начинают презирать. Да мало ли бывает случаев в области любовных отношений!.. Как-нибудь я вам расскажу, если захотите.
Но это потом, позже… А сейчас - воистину! - явился этот мужик, что называется, «не вовремя», как чёрт из бутылки. Тут я вполне мог бы поддержать мою подругу, имей я «право голоса» в данной ситуации. Но в этот момент я представлял собой настоящую статую, эдакого подводного атланта: недвижного, немого, почти бездыханного и тоже голого, только без фигового листка. Мужик же, само собой разумеется, совершенно не понимал, в чём он провинился перед супругой, и пребывал в пьяном благодушии.
- Да кто дёргает, Людок!.. Просто Юрка говорит: «Зови Люду, а то пиво закончится». Ну, я зову, а ты молчишь… Подхожу, слышу - стонешь, распарилась… Хватит уж, пойдём лучше пивка холодненького…
Тут нужно заметить, что в то время рыбы - красной, копчёной, деликатесной - было на Камчатке сколько угодно, а вот пиво считалось большим дефицитом и доставалось оно с боем. Пивных «пунктов» было раз, два - и обчёлся, и т`олпы там собирались - нечеловеческие!.. С огромными канистрами озверевшие могучие мужики (пиво доставалось только сильному!) с «группами поддержки» шли на приступ пивного ларька под бессильный рёв возмущённой толпы, понимавшей, что ей-то пива, скорее всего не достанется! Сотни литров пива закупались «в наглую», без очереди. Это надо было видеть! Почти всегда дежурила милиция, но… положения дел это обычно не меняло. Сами понимаете, что и относились к этому напитку трепетно. Но Люда «почему-то» отреагировала по-другому.
- Оставь меня со своим пивом!.. Сейчас выйду… А пиво я не буду, пейте без меня. Хотя ты уже тёпленький, я вижу… Как машину-то поведёшь?
- Да ладно, «тёпленький»!.. - обиделся муж. - Нормальный!..
И неожиданно опять вспомнил:
- Слушай, а чего ты так стонала-то? …Ну, блин, стонет и стонет - как будто её е…! - выразился он в сердцах в третьем лице, демонстрируя свою обиду. Ему и в лоб не могло влететь, что так оно и было.
Тут она просто взвилась:- Идиот!! Придурок!! И язык же повернулся!..
- Тихо, тихо, Люд! - испугался он. - Я ж пошутил!.. Чего ты!..
- Вот гад!.. Скотина!..
- Ну, чего ты - шуток не понимаешь? А, Люд?.. - всё пытался он смягчить гнев супруги и неожиданно придумал:
- А давай знаешь чего?.. Давай, пока они там пьют - я к тебе в бассейн залезу?.. - решил он её обрадовать. - И успоко-ою!.. - и он, видимо (я-то этого видеть не мог), начал снимать куртку, потому что она закричала:
Я тебе залезу, дурак пьяный!.. Я тебе залезу!!..
И действительно, если бы он «залез», то обнаружил бы, что супруга его купается совершенно голой: к тому моменту все купальные принадлежности с нас были сняты и во избежание потери все вместе висели на моём плече. Впрочем, обнажение можно было объяснить каким-нибудь минутным капризом - было бы гораздо хуже, если бы он наткнулся в бассейне на постороннего, и тоже голого.
Взяв себя в руки, она закончила уже сдержанно:
- Миша, я тебя прошу - уйди отсюда. Ты же видишь, что меня нервируешь. Потом поговорим…
- Поду-умаешь, какая нервная!.. - обиженно ответил тот. - Слова ей не скажи!.. Ну и сиди тут! - и я услышал недовольно удаляющиеся шаги. - Не больно-то и хотелось!..