— Ты объясни мне популярнее, — мягко попросил Гарри.

— Кварковые наггеты содержат материю в экстремальном состоянии. Они могут двигаться со скоростью столь близкой к скорости света, что мои датчики засекут их почти в момент возникновения, даже если само событие произошло миллионы лет назад.

— Впечатляюще! — Гарри всосал бренди, повернулся и легко пошел по прозрачному полу, не проявляя ни малейших признаков головокружения. Подошел к металлическому креслу и уселся в него, удобно закинув ногу на ногу, невзирая на отсутствие силы тяжести. Зазора между виртуалом и креслом видно не было.

— Меня всегда приводили в восторг твои достижения. Твои с Мириам Берг, разумеется. Я уверен, ты догадывался об этом.

— Нет, ты преувеличиваешь.

— Еще столетие назад ты создал сверхплотное вещество. Ты был авторитетом в этой области. Разве не так? Именно из-за этого тебе были предоставлены такие возможности по реализации проекта «Интерфейс».

— Спасибо за комплимент. — Майкл взглянул прямо в небесно-голубую бездонность отцовских глаз. — Так о чем ты хотел поговорить со мной? Что ты сохранил в памяти, после того как тебе прочистили мозги «Антистаростью»?

— Все, что мне было необходимо, — пожал плечами Гарри. — Если хочешь знать, все, что связано с тобой. Альбомы газетных вырезок…

Он втянул в себя бренди, сверкавшее в призрачном свете кометы, и взглянул на сына.

Гиперпространственные Туннели, или просто Туннели, — щели в пространственно-временном континууме, сквозь которые возможно мгновенное перемещение на сотни, тысячи световых лет.

В невероятно маленьком даже для микрообъекта масштабе порядка планковской длины, в котором начинают действовать таинственные эффекты квантовой гравитации, пространство-время становится зернистым, наполненным крошечными Туннелями. Столетие назад Майкл Пул со своей командой сумел извлечь Туннель из микроквантовой структуры и научился управлять его размерами, формой и величиной входного отверстия.

Этого вполне хватало для осуществления дальних пространственных перелетов. Но это было только полдела. Необходимо было сделать Туннель стабильным.

Туннели без материи во входном отверстии невозможно использовать, это следует из шварцшильдовского решения уравнений относительности. Приливные силы сомнут портал Туннеля, и порталы схлопнутся со скоростью света. Неизбежные микровозмущения приведут к прогрессирующей нестабильности и его коллапсу.

Так что команда Пула решила конструировать Туннель из нового, сверхплотного, вещества.

Приближаясь к Туннелю, вещество сжимается, пройдя сквозь него, расширяется снова. Этот колебательный эффект возникает из-за отрицательной энергии в сверхплотном веществе. Туннель все время «дышит», по цепям обратной связи постоянно восстанавливаясь и деформируясь.

Одно время полагали, что материальное тело принципиально не может обладать отрицательной энергией. Как и отрицательная масса, она считалась умозрительной абстракцией. Хокинговское «выкипание» черных дыр называли экзотическим случаем… Но команда Майкла сумела найти более убедительные примеры. И все же Пулу требовались сверхвысокие значения отрицательной энергии, эквивалентные давлению внутри нейтронных звезд.

Это было время напряженных поисков.

Несмотря ни на что, память о тех днях переполняла сердце Майкла. Почему воспоминания о событиях такой давности оказались столь живучими? Майкл со своими помощниками — и в том числе с Мириам, его заместителем, — провели более сорока лет на орбите вокруг Юпитера. Творили экзотическую материю, манипулируя потоком энергии в магнитной трубке, соединившей Юпитер с его ближайшим спутником Ио.

Жизнь на орбите Юпитера была трудной, опасной и захватывающе интересной. Долгие годы они снова и снова наблюдали, как корабль-робот погружается в гравитационные колодцы Юпитера, а затем возвращается с новой порцией светящегося супервещества, которое тут же наносилось на растущий не по дням, а по часам куб Туннеля.

Так растет ребенок.

Майкл и Мириам все больше привязывались друг к другу. Порой они задавались вопросом: не любовь ли это? Но обычно им было не до философствования.

— Ты больше никогда не был так счастлив? — смущенно спросил Гарри.

— Это моя личная жизнь, — отрезал Майкл.

— Я понимаю. Но ведь не в этом цель твоей жизни.

Майкл крепче сжал пузырь с виски, чувствуя, что разогревшаяся поверхность выскальзывает из пальцев.

— Это похоже на чувство, возникшее у меня, когда «Качи» окончательно покидал орбиту Юпитера, буксируя один из порталов «Интерфейса». Я утверждал, что этот материал больше чем просто курьез. Из него можно создавать гигантские инженерные сооружения — но лишь через столетие!

— Или через пятнадцать столетий. Смотря с какой точки на него посмотреть.

«Качи» был запущен с околосветовой скоростью на сверхдальнее расстояние к центру Галактики, в созвездие Стрельца. Возвращение наметили через сто лет бортового времени. На Земле за этот же период, согласно теории относительности, пройдет полторы тысячи лет. Такова была цель проекта. Майкл время от времени, используя виртуал, приглядывал за порталом Туннеля на орбите Юпитера. Портал старел с той же скоростью, что и его «близнец» на борту «Качи». Так они с Мириам и предполагали.

Но пока Майкл и Мириам были разделены постоянно растущим «интервалом» эйнштейновского пространства-времени годами, а затем и сотнями световых лет — ТУННЕЛЬ ПРОДОЛЖАЛ СОЕДИНЯТЬ ОБА ПОРТАЛА.

Через столетие субъективного времени, одинакового и для Майкла и для Мириам, «Качи» завершит полет по замкнутой траектории и вернется на орбиту вокруг Юпитера в далеком для Майкла Будущем. И тогда Туннель за несколько часов субъективного времени перебросит их на полторы тысячи лет вперед.

Ожидание перевернуло жизнь и душу Майкла.

— Я понял, что стал больше инженером, чем ученым. И вот решил заняться созданием материала, который можно было бы производить в нашем токовом ускорителе на Ио. Неисследованный островок в физике экзотических веществ…

— Опять захотел всех обогнать?

Майкл разозлился.

Отец наклонился в кресле, скрестив руки на груди. Отсветы кометы играли на его красивом лице. Бренди исчез.

— Черт побери, Майкл, ты стал сильным мужчиной. Тебе пришлось научиться работать с людьми. Быть политиком. Контролировать бюджет. Ты узнал, как делаются дела, как добиваться своего. Ты мог бы сделать все, что пожелаешь. А вместо этого ты сбежал. Я знаю, тебе было больно, когда Мириам Берг не осталась с тобой, полетела на «Качи». Но…

— Да не сбежал я, черт подери, — сказал Майкл, вспыхнув от гнева. — Я же объяснил тебе, чем я здесь занимаюсь. Кварковые наггеты позволят заглянуть в невиданные глубины материи!

— Ты дилетант. — Гарри расслабленно раскинулся в кресле. — То, что приходит к тебе из глубин пространства и времени, ты коллекционируешь, как бабочек. Это не наука! Большие проекты, например. Большой Непрерывный Ускоритель, оставили тебя позади на годы. — Гарри смотрел на сына широко раскрытыми глазами. — Попробуй сказать мне, что я не прав!

Раздраженный Майкл швырнул виски на пол.

— Какого черта тебе от меня нужно?

— Ты постарел, Майкл, — огорченно сказал Гарри. — Не так ли? Хуже того — ты сам позволил себе остаться старым.

— Я и старый — все равно человек, — проворчал Майкл. — И не сбросил содержимое своих мозгов в какую-нибудь паршивую микросхему.

Гарри встал с кресла и приблизился к сыну.

— «Антистарость» не просто перезапись твоей памяти. Это гораздо больше. Классификация, рационализация, сортировка…

— Отвратительная процедура, — фыркнул Майкл.

— Но все твое будет сохранено — причем не только в электронной памяти, но и в нейронных сетях, которые ты сможешь опрашивать или закачивать их в виртуал. — Гарри улыбнулся. — Сможешь общаться с самим собой, но более молодым. Похоже на идею из твоей работы по «Интерфейсу»?