— О´кей, Док. Время двигаться в другом направлении.

Доктор Праути ввел следующую «инъекцию рвоты», на этот раз Дарси, и желаемый эффект был почти мгновенным из-за ее миниатюрного веса тела. Шоу началось снова, и Хайми теперь был принимающей стороной.

— Они будут так продолжать, пока не умрут, — заверил доктор.

— Аааааак! Aaaaaaк! Aaaaaк! — это был звук, который издавала Дарси, когда начинала усердно блевать.

— Замечательно, — сказал Тони.

Винчетти нахмурился:

— Да, но это становится немного… Немного… Эй, Док, какое слово мне нужно подобрать?

— Утомительно?

Винчетти почесал подбородок.

— Что это значит?

— Скучно.

Винчетти хлопнул в ладоши.

— Да, это слово! Пойдемте в офис, оставим этих двоих блевать тут до смерти. Ты тоже, Док. Я хочу показать тебе и Тони мое последнее видео.

— Aaaaaaк! Aaaaaaк! Aaaaaaк! — казалось, ответила Дарси, когда они уходили.

Винчетти вывел их из комнаты и повел вниз через несколько сырых шлакоблоковых коридоров. За несколькими закрытыми дверьми и откуда-то глубже, в блоках корпуса, можно было услышать приглушенные крики: питбули снова «были на работе». Винчетти остановился, открыл одну дверь и просунул голову внутрь. Женщина рыдала едва человеческим голосом:

— Пожалуйста, больше не надо, больше не надо…

— Привет, ребятки, как дела? — позвал Винчетти.

— Отлично, босс. Мы наконец-то раскочегарили эту старую кошелку.

— Чудно. Позже я загляну, — Винчетти прикрыл эту дверь. — Поли и Чарли там снимают кожу с сучки, которая управляет нашими массажными салонами в Ютике. Она принимала клиентов на стороне, — на мгновение он покачал головой. — Ебать. Выглядит так, будто Поли срывает обои.

— Пизда это заслужила, — заметил Тони.

— Это классный фортель. Когда они закончат снимать с нее шкуру, заходит Логман и трахает ее до потери пульса. Чпокает изо всех сил, пока она трясется на полу, красная, как свекла.

— Круто, — сказал Тони. — Так, о чем эта новая видюха, о которой Вы говорите, босс?

— Оу, она замечательна, Тони. Тебе понравится. Заходи.

Кабинет Винчетти выглядел типично для человека его роста: богатая обшивка, барная стойка, мебель из вишневого дерева. За столом маячил темный портрет отца, наблюдавшего за всеми. Несколько телевизоров и ряд видеомагнитофонов занимали противоположную стену. Винчетти нажал кнопку PLAY на пульте.

— Симпатично, — сказал Тони, глядя на экран.

Там позировала девица с попкой изумительной формы, прекрасной и белой, как алебастр. Изящные пальчики скользнули назад, раздвигая ягодицы, чтобы раскрыть нежную прямую кишку.

Винчетти присвистнул.

— Как тебе такая жопа? Разве она не замечательна?

— Конечно, босс. Эта гребаная штука должна висеть в музее, — заметил Тони.

Далее на экране появился смазанный «стояк», и в течение нескольких секунд красивая попка была тщательно оттрахана. Д-р Праути наблюдал со стороны, ему было скучно.

Винчетти прибавил громкости.

— Трахни меня! — умолял горячий женский голос. — Засунь мне прямо в задницу! На всю длину! Жестко!

Экранный член был вынужден подчиниться.

— Дело в том, — продолжил Винчетти. — Видишь этот член? Это не мой член, скажу я тебе. Но задница, в которую он входит и выходит, принадлежит моей жене.

Лицо Тони побледнело как крем. Прежде чем он успел дотянуться до своей куртки за оружием, Винчетти уже выхватил свой пистолет. Комната, казалось, замерзла, и единственное движение исходило от экрана телевизора, где продолжался «жопотрах». В конце концов объектив камеры открылся, увеличив сцену достаточно хорошо, чтобы показать развязную золотисто-блондинистую жену Винчетти, полусогнутую на туалетном столике. Мужчиной, трахавшим ее в зад, был Тони.

— Босс, — заерзал Тони, — Вы не так поняли…

— Я понял, что ты трахал мою жену в задницу в моей спальне. Что еще мне нужно понять? Видишь ли, я попросил Ланки поставить туда камеру после того, как он установил одну в кассе, куда засунул свои пальчики Хайми.

Капли пота стекали по лбу Тони.

— Она набросилась на меня, босс — клянусь. Сказала, что если я не сделаю этого, она Вам соврет обо мне. Клянусь могилой моей матери, босс!

Винчетти увеличил громкость, и теперь его жена — между толчками — захихикала:

— Слава Богу, что у тебя есть яйца, чтобы вдуть мне, Тони. Больше ни у кого в этом заведении не хватит смелости.

Тони побледнел еще больше, а Винчетти продолжал держать пистолет, направленный ему в голову.

— У женщины есть потребности, понимаешь? — продолжил ее голос. — Иногда женщине нужен член в заднице, а не та маленькая штучка, что есть у моего мужа. Боже, это похоже на одну из тех маленьких венских сосисок.

О, Боже, — подумал доктор Праути.

Винчетти выключил видео.

— Да ладно, босс, — взмолился Тони, уже обмочившись в свои фарсовые белые брюки. — Это была одна из тех вещей, ну Вы понимаете? Я ничего такого не имел в виду.

— Конечно, Тони, конечно. И я не имею в виду ничего такого… — он еле заметно кивнул д-ру Праути, который сразу же подошел к Тони сзади и «щелкнул» его в шею автоматическим шприцом «Bush», полным транквилизаторов.

Тони на мгновение пошатнулся, а затем, прежде чем удариться об пол, потерял сознание.

Жена Винчетти была заранее «подготовлена». Обнаженная, конечно же, она сидела пристегнутая к стулу для обследований, ее красивая головка упиралась затылком в регулируемый подголовник. Дикий ужас мурашками выступал на ее безупречной, белой коже и сковывал ее груди, словно спелые персики, торчащие над нагрудным ремнем. Тони тоже был привязан к стулу, хотя и не так замысловато.

— Ты гений, Док, долбаный гений! — похвалил Винчетти, потирая руки.

Д-р Праути закатил глаза.

Никто из жертв не мог сделать что-либо в плане голосового протеста, Тони просто хрюкал, а жена Винчетти хныкала в бреду. Нет, их рты не были скреплены вместе, как у Хайми и Дарси — Винчетти понравился этот вариант. Вместо этого…

Великолепная работа специалиста, если можно так выразиться, — подумал доктор.

Он ввел в глотку жены Винчетти эзофагеальный катетер шириной в полдюйма, после чего спровоцировал так называемый «желудочный насос». Он также, довольно умело, выполнил модифицированную «илеостому»[27] на ее левом верхнем брюшном квадранте. С медицинской точки зрения, процедура (в отличие от более знакомой «колостомы»[28]) обходила процесс среднего малого кишечника (известного как тонкая кишка) через хирургически сконструированную стому (или отверстие), после чего тонкая кишка была разорвана в этой проксимальной точке и пришита к внутренней части стомы (отверстия). Однако модификация д-ра Праути обошла этот последний шаг и просто вытащила наружу отрезанную кишечную длину.

В менее — медицинском — смысле, он разрезал живот миссис Винчетти, намотал немного кишечника и отрезал его.

Он оставил нижний конец кишечника болтаться. А другой конец он скрепил с губами Тони при помощи «МакКрата, модели SS40-С».

— Выглядит, как шланг, идущий от ее живота в хайло Тони, — заметил Винчетти.

— Да, ммм… шланг, — подтвердил д-р Праути, — из которого будут опорожняться химус[29], слизистая и частично переваренный кишечный материал.

Еще один знакомый смешок Винчетти:

— Мелкий придурок любит совать свой член в дерьмо моей жены, давай посмотрим, как он полюбит его есть, а?

— Точно.

— Это почти, как если бы ты подключил ее задницу к его рту!

— В некотором смысле, это правильно, сэр. Тем не менее, я подумал, что Вам понравится именно этот вариант. То, что я имею в виду, конечно, это мое решение разрезать тонкую кишку, а не, скажем, сигмовидную.

— Ну… — выразил свое непонимание Вичнетти.

— Это толстая кишка, которая всасывает большую часть влаги из кала, сэр. Но, разрыв пищеварительного тракта в тонкой кишке устраняет этот эффект.

Винчетти нахмурился.

— Она собирается срать ему в рот, правильно, Док?

— Да, но с кишечным веществом, которое не было полностью подвергнуто полному пищеварительному процессу. То, что заполнит рот Тони будет по существу диареей.

Винчетти еще раз хлопнул в ладоши.

— Ааа, срачка! Круто-о!

— Да, сэр, — продолжил доктор, — и, учитывая мое предыдущее приготовление козьего сыра, сырого чеснока, запеченных бобов и консервов для собак, это должно быть интересным сочетанием. (После «илеостомы», д-р Праути опустошил эту адскую смесь ингредиентов в желудок миссис Винчетти через пищевод при помощи хирургического «желудочного насоса»).

Как только кишечник миссис Винчетти начали двигаться, немое лицо Тони начало краснеть.

— Ему придется съесть это, — сказал Праути, — или он захлебнется.

Серо-розовый отрезок кишечника начала извиваться. Можно было услышать приглушенное бульканье горла Тони, когда его щеки сильно вздымались при каждом всплеске поноса…

— Великолепно, Док. Ты настоящая звезда, — Винчетти похлопал Праути по плечу и вывел его из комнаты.

Док пытался обуздать свое нетерпение, контролировать себя.

— Итак, ммм… теперь мы закончили, сэр?

— С этими двумя? Конечно. Мы позволим Тони пожевать это какое-то время, прежде чем я попрошу парней скормить их обоих моим собачкам.

В венах Праути росла теплая радость.

— Значит… теперь я могу уйти?

— Конечно, Док, ты можешь идти, как я и обещал…

Праути чуть не завизжал от восторга.

— …после того, как свиньи смогут летать, и ебаный Санта-Клаус спустится по дымоходу, чтобы держать мой член, когда я буду мочиться, — закончил Винчетти. — Когда медведи будут носить смешные шляпы, а Римский Папа насрет в лесу.

Сердце Праути словно упало на пол. Он просто стоял и таращился.

— Но… сэр. Вы сказали…

— Да, я знаю, я сказал, что ты сможешь уйти, если трахнешь Хайми в задницу и кончишь раньше Тони. — Еще один удар в спину. — Но есть одна вещь, которой ты должен научиться, братан. Мое слово не стоит клеща на яйцах мертвой собаки. Никогда не доверяй такому, бля, скользкому мафиозному братану, как я, Док. — Винчетти просто шел, давясь смехом, но затем он повернулся и подмигнул. — Я, ты и этот твой «модный» степлер? А? Нам будет очень весело в ближайшие годы. До скорого, Док! Хорошего дня!