— А зачем ты их отправлял отсюда порталом, — полюбопытствовал я.

Искин ответил:

— Для отправки информации и возможной помощи кораблю даль разведки. Если информация дойдет, то сюда прибудет корабль-планетоид империи Джоре. Его энергии хватит пробить любой купол, даже предтеч. А информация, которая имеется в моей памяти весьма цена для всей цивилизации Джоре. Но, судя по тому, что за столько времени так и не пришла помощь с хозяином и со всеми посланными что-то случилось. Информации никакой нет. Поэтому последние 2000 лет мне пришлось разрабатывать новую концепцию и новую бионейросеть. Вероятно, предположительно при переходе через портал, для полного перехода не хватает энергоресурса нейросети из-за возникшего барьера и попросту все добровольцы погибают. Такой печальный вывод напрашивается сам собой, — с какой-то грустью сказал Искин.

— А с чего ты решил. Что вдруг у меня получится? — поинтересовался снова я.

— У тебя будет биореактор на 2000 единиц. Он так и расшифровывается — биореактор плазменный модульный.

— И что это мне дает?

— Как что? Просто нейросеть дает возможность иметь накопитель в 10 единиц, бионейросеть, мною разработанная, дает накопитель в 50 единиц, плюс дополнительно при успешном внедрении симбионта еще 50 единиц. Если все пройдет нормально у тебя будет накопитель в 100 единиц, не считая биореактора. Отвечаю на невысказанный вопрос. Накопитель в 100 единиц адекватен энергии 10 хиросим. Высвобождение разом энергии в 100 единиц можно разрушить Москву и московскую область целиком. И этой энергии тебе хватит на двадцать переходов. Он будет держать вокруг тебя мощное защитное стасис поле неопределенно долгое время, исчисляемое сотнями лет.

— И что меня никто и ничто не сможет пробить?

— Абсолютно. Окутанный этим полем, ты можешь спокойно погрузиться в ядро солнца.

— Н-да, впечатляет.

— Хорошо, а такой вариант…

— Я ни на что не соглашаюсь.

На это Искин с грустью ответил:

— Конечно, ты вправе отказаться. Но тогда я не смогу тебя оставить здесь и буду вынужден вернуть тебя обратно на вершину скалы, чтобы не нарушать естественного хода времени. На данный момент мне приходиться тратить много энергии, для поддержания стасис поля в этом районе. Если попросту говоря, для всех в районе горы на миг остановилось время. И это становится опасным, есть вероятность того, что аномальную зону могут засечь Аннунаки. К сожалению, раны, полученные тобой несовместимы с жизнью и, чтобы тебе выжить, необходимо внедрение биоимплантанта. Биосимбикант выпустит наноботы и разрушение твоего организма остановится. На раздумья у тебя остался биологический час. После этого в организме наступят необратимые процессы, с которыми даже я не смогу справится.

— Хорошо. Ответь мне на последний вопрос. Кто такие Аннунаки? Зачем тебе все это и что ты хочешь, чтобы я сделал?

— На все эти вопросы я смогу тебе ответить после твоего согласия, — ответил Искин.

— А что, у меня есть выбор? — сам себе вопрос задал я. — А выбора то у меня и нет. Может, и немножко дольше проживу с твоей нейросетью. Давай делай, я согласен.

Саркофаг снова опустил меня назад в горизонтальное положение, и я тут же отключился.

— Просыпайся! Просыпайся! — настойчиво кто-то жужжал над ухом.

Я открыл глаза, опять ослепительно белый потолок, саркофаг и настойчивый голос бубнил:

— Просыпайся! Вставай. Хватит дрыхнуть!

Постепенно сознание начало проясняться, как фотография на пленке. Все вспомнил.

— Ну здравствуй, Искин! Ты же малый дальний разведчик? — спросил Александр.

Да так меня называют, — ответил Ии.

— А можно я буду тебя называть Малой? Так коротко и понятно.

— Принято, — опять сказал Искин.

— А вот скажи, Малой. Ты говоришь, поставил мне нейросеть. Что-то ничего не чувствую и сколько я продрых? — спросил я.

— Первая фаза выздоровления прошла успешно, и в реаниматоре ты провел ровно десять суток. Бионейросеть встала нормально. Ее функции начнут раскрываться через трое суток и, так как она представляет собой сложное симбиотическое образование, то полное раскрытие произойдет только через шесть месяцев, — сказал Ии.

— Скажи, Малой, а пожрать у тебя есть чего? А то живот прилип к спине. Пока не поем — соображалка не работает.

— Конечно, есть. Ты можешь здесь же принять душ, смыть с себя гель и пройти в столовую, — ответил корабль.

Приняв душ, отправился по светящейся дорожке в столовую. Шел по спиралеобразному коридору, мимо множества дверей. Шел, наверное, минут тридцать, пока светящаяся дорожка не уперлась в двустворчатые ворота. Они бесшумно раздвинулись, впуская в светлый зал с множеством столов и стульев.

— Слушай Малой, ты говоришь, что ты малый разведывательный корабль. А по моим меркам, ты очень огромен. Сюда я шел как минимум минут тридцать. А сколько человек у тебя должно быть в экипаже? — с удивлением спросил Кузнецов.

— Штатный экипаж моего корабля 25 человек. Два пилота, штурман. Механик и инженер. Десять человек штурмового десанта, выполняющего роль и охраны и дублирующего экипажа и десять человек научно исследовательского состава биологи, ксенологи и ученые различных направлений.

— Слушай, не получается. Экипаж у тебя 25 человек. А ты говоришь через подпространство ушел единственный и последний Джоре. Не стыковка у тебя, — удивленно сказал Александр.

— Ты иди к синтезатору и набирай меню. Устраивайся за столик. Пока будешь есть, я тебе кратко все расскажу, — сказал Искин корабля. — Выбирай блюда под номером четырнадцать и восемнадцать. Для тебя они более менее привычные. Первое — это примерно как ваш эскалоп с картофелем, а второй — это типа бефстроганов с подливом. Ну и напитков более тридцати наименований. Выбирай любой. Биологически они все тебе подходят. И слушай, — Искин начал повествовать. — В то время 30 000 тысяч лет назад наш корабль и 25 членов экипажа были в дальнем поиске. Совершая прыжок через систему Джи 15487. Это примерно 5000 парсеков от Земли, мы уловили сигнал по неизвестной сигнатуре. Нашего командира это очень сильно заинтересовало. Сигнал шел от четвертой планеты этой карликовой системы почти потухшего Солнца. Нам несказанно повезло. Мы наткнулись на недействующую базу предтеч, причем военную. Я это сразу определил. Сколько раз натыкались на предтеч и все это были базы гражданского направления, научные, добывающие и тем не менее, благодаря этим находкам, цивилизация Джоре делала огромный скачок в технологическом и научном плане. Ты можешь представить себе мощь и научный потенциал предтеч, если отдельные находки, найденные на их развалинах, позволял нашей цивилизации делать скачок вперед на 100–200 лет. И ты можешь представить нашу радость, впервые за все время поисков, мы наткнулись на военную базу предтеч, с ее военными технологиями. На радостях, в нарушении всех инструкций весь экипаж, кроме инженера вышел из корабля на эту базу. Ничто не предвещало беды, мои сканеры показывали, что все чисто, нет никакой опасности. База много тысячелетий мертва. Тревожный сигнал пришел от самой дальней группы ксенологов, как тут же всякая связь с ними пропала, и одновременно раздались выстрелы по всей базе, там, где были люди. Экипаж корабля яростно отстреливался от кого-то. И тут пришел приказ командира: "Кораблю срочно старт!!! Энергетическая форма жизни! Противостоять им не можем, наше оружие против них бесполезно! Донесите информацию до командования! Прощайте!!!". Мы стартовали и быстро улетели из этой системы. Таким образом, на борту корабля остался только один инженер, а весь экипаж остался на неизвестной планете, скорее всего все погибли, и только у нас есть координаты этой системы. Мы должны эту информацию донести до Джоре, — со вздохом со всем по-человечески сказал Искин корабля.

— Ну да, прошло почти 30 000 лет и еще неизвестно, осталась ли сама цивилизация Джоре, — сказал Саша.

— И, тем не менее, мы должны попробовать. Нельзя ничего не делать, — упорствовал Малой.