Меня захватили в плен, сочтя красивой и пригодной для служения крымским господам. Неверные любили таких, как я — целомудренных невест, еще не знавших мужского тела.

Я — Александра…

Наш корабль, полный русинок-невольниц, плыл в далекий Стамбул, где нас ждал гарем старого Повелителя турок-осман, Селима Явуза, но по пути мы узнали, что он отправился в ад, и на его место пришел молодой сын.

Это вселило в меня надежду.

Пока длилось плавание, мы с девушками дурачились и хихикали, когда нас не видели грозные стражи, в остальное же время я или пела жалобным голосом песни на родном языке, или плакала. Лука всегда говорил, что я настоящая красавица, когда плачу.

Лука… Сердце сжимается от боли, а душа стонет, просит помощи и защиты у Господа, Отца Небесного.

Прими и упокой души моих отца, братьев, сестры и матушки, а так же новопреставленного Луки, Господи!

Я –Александра. Та, что смеется, невзирая на горе и боль, охватывающую ее при каждом воспоминании. Боль, которая терзает сердце и душу, рвет ее на куски.

Я — Александра, желавшая стать наложницей молодого Повелителя османов, родить ему детей и получить власть над миром. Власть, которая позволила бы мне хоть как-то помочь своим соотечественникам, измученным жестокими нападками и набегами османских псов- татар.

Я — Александра. Я стою перед окном с видом прекрасного города, заснеженного и величественного, в котором великое множество людей, и сердце мое рвется от тоски и непонимания.

Где я и как я тут оказалась?!

Стамбул. 16 век.

Утро было не то чтобы безрадостным, скорее — никаким. Когда я открыла глаза, Сулеймана уже давно не было рядом, видимо, ушел по своим султанским делаем. Дверь в покои Ибрагима снова была на замке, который я вчера не сумела повесить на место.

Я содрогнулась. Этого мне еще не хватало. Обвинит в измене –и все, Сашка, отправишься на корм рыбкам.

Пора срочно что-то предпринимать.

Голова спросонья думать отказывалась совершенно, поэтому я огляделась в поисках кувшина холодной водички. И обнаружила в углу какую-то скромную деваху.

-Ты кто? — грозно поинтересовалась я, нашаривая спасительный горшок под кроватью.

-Меня приставили Вам в услужение, Госпожа, — низенько поклонилась девица. Невзрачная, бледная, ни рожи ни кожи. Одета тоже будто с чужого плеча, до того мосластая. Ну да, такую — только в служанки. –Чего Вы желаете?

— Госпожа желает кофе, завтрак и ведро воды для умывания, -капризно протянула я, решив получить хоть немного удовольствия от жизни. Госпожа да Госпожа, заело их на этом слове. Ну, пусть так. Со временем я привыкну и начну получать от этого обращения удовольствие.

-Слушаюсь, — все так же с поклоном, пятясь задом, девушка покинула мои покои. Чудесно. Выпью кофе и за работу. Пора продумать детальный план дальнейших действий.

Не успела я додумать, как в покои ворвалась Хатидже Султан с непередаваемо перекошенной рожей.

И, не успела я опомниться, как с размаху меня ударили по лицу.

— ТВАРЬ!!!

-А ну ручки свои убрала, пока я тебе в задницу их по локоть на засунула!!! — перехватив занесенную снова лапку, рыкнула я. — Совсем с катушек съехала, или ПМС замучил?!

-ВЕДЬМА!!!!

-Переклинило тебя, овца драная?! Какого е…ного х…ра тебе тут понадобилось?! Кто тебе, собаке, руки распускать право давал?!

От моих речей Хати просто остолбенела. Видимо, с султанскими сестрами так разговаривать было не принято, но мне было… мягко говоря, уже положить с прибором.

-Ты…!!! Мой брат казнит тебя, дрянь!!

С размаху влепленная ей по морде пощечина послужила мне небольшим утешением. Хатидже всхлипнула и схватилась за покрасневшую щечку. Удар у меня хороший, тяжелый, мне бы еще нагаечку! Настоящую, казацкую, с утяжелителем в хвосте! Вот тут-то мы бы и посмотрели, кто из нас ведьма, а кто — собака османская!

Опять моя дурная казачья кровь вскипела, не обращайте внимания.

Подумав о том, что мне уже совершенно нечего терять, я решила действовать в соответствии со своими желаниями. Схватив ревущую Хатидже за волосы, я любовно стукнула ее лбом в обшитую шелком стеночку и поинтересовалась (злобно, чуть не слюнями капая):

-Ну, теперь дошло, на кого ты грабли свои подняла?

-Ты…-рыдая в голос, верещала султанская сестричка. –Мой брат тебе этого не простит! Он тебя четвертует!!

-В масле сварит и орально поимеет, а если совсем допеку –то и анально! -злобно фыркнула я, дернув ее от души за жиденькие волосенки. –Какого тебе…. Твари… от меня надо?! Что я тебе сделала, крыса ты чумная?!

Сравнение с «чумной крысой» Хати ну совсем никак не понравилось. Она извернулась и попыталась меня пнуть.

И в этот момент…А-а-а-а!! Этому-то что здесь надо?!

-Госпожа…Хюррем?!!

Мы мигом отшатнулись друг от друга и заулыбались, как две голодные крокодилицы.

-А я тут… султанше приемы самообороны показываю, — нашлась я, шаркая ножкой и не глядя на Ибрагима.

-Угу…-пропыхтела краснющая, зареванная Хатидже, потирая набухающую на лбу шишенцию.

Ибрагим та-ак влюблено смотрел на эту шишку… Потом перевел взгляд на меня и подмигнул. Незаметно.

-Госпожа, позвольте, я останусь наедине со своей… невестой.

Хати вспыхнула и рысью унеслась в неведомые дали, оставив меня хлопать ртом, словно выброшенная на берег рыба.

-Нас хотят поженить, Хюррем, — печально сообщил мне Хранитель Покоев.

-Что-о?! –откровенно охренела я.

-Завтра состоится наш никях.

-…?!

-Султан так решил.

-?!!!!!!!!!

-Нам подарят дворец.

-….

-А мне еще и статус Великого визиря дали.

-…..!!!

-Вот, — с этими словами Ибрагим подошел и неловко меня обнял. Я подумала секунду и с удовольствием потеряла сознание.

Глава 15, в которой у Хюррем случается истерика