Обернулась она снова журавлихой, и увидел муж, что вся она общипана, бока у нее красные, голые, остались одни правильные перья. Взмахнула журавлиха крыльями, с трудом поднялась в воздух и медленно-медленно полетела в горы.
СВАТОВСТВО МЫШКИ
Стали родители приглядывать ей жениха, да куда там! Разве найдешь среди мышей пару такой красавице.
— Наша дочь первая красавица в Японии, — рассудили отец с матерью. — Так нужно, и жениха ей найти самого лучшего.
Думали они, думали, кто же на свете самый лучший, самый могущественный, и решили, что солнце. Живет оно высоко в небе и освещает весь мир земной.
Взяли отец с матерью дочку с собой и отправились на небо. Приходят к солнцу, поклонились низко и говорят:
— О солнце! Ты самое могущественное. Просим тебя, возьми нашу дочку в жены.
Улыбнулось приветливо солнце и отвечает:
— Спасибо вам за предложение, только есть на свете другой жених, он могущественнее меня.
— Могущественнее тебя? — удивился отец. — Кто ж это такой?
— Облако! — отвечает солнце. — Сколько бы я ни старалось светить, сквозь облако мне не пробиться.
— Вот оно что!
Делать нечего, отправил отец мышки жену с дочерью домой, а сам пошел к облаку. Приходит и говорит:
— Облако! Ты самое могущественное на свете. Просим, возьми нашу дочку в жены!
— Спасибо вам за предложение. Только есть па свете другой жених, он могущественнее меня.
— Могущественнее тебя? — удивился отец. — Кто ж это такой?
— Ветер! — отвечает облако. — Подует он — и гонит меня, куда хочет.
— Вот оно что!
Покачал отец мышки головой и отправился к ветру. Приходит и говорит:
— О ветер! Ты самый могущественный на свете! Просим тебя, возьми нашу дочку в жены!
— Спасибо вам за предложение. Только есть на свете другой жених, он могущественнее меня.
— Могущественнее тебя? — удивился отец. — Кто же это такой?
— Стена! — отвечает ветер. — Сколько бы я ни дул, опрокинуть ее не могу.
— Вот оно что!
Почесал отец мышки за ухом и потихоньку пошел к стене.
Приходит и говорит:
— О стена! Ты самая могущественная на свете! Просим тебя, возьми нашу дочку в жены!
— Спасибо вам за предложение. Только есть на свете другой жених, он могущественнее меня.
— Могущественнее тебя? — удивился отец. — Кто ж это такой?
— Да любая мышь! — отвечает стена. — Какой бы я ни была прочной, мыши свободно прогрызают во мне свои норы. С ними я ничего не могу поделать.
— Вот оно что! — воскликнул отец мышки, изумившись на этот раз еще больше. Захлопал он от удовольствия в ладоши и говорит:
— Как это я раньше не замечал, что мы и есть самые могущественные существа на свете. Ну, спасибо тебе, стена.
И с гордым видом он отправился домой.
Вскоре выдали родители свою дочку замуж за соседнюю мышь. Зажили молодые дружно да весело. Почитали они своих родителей, и было у них много детей, так что мышиный род в амбаре и по сей день процветает да здравствует.
МЕСТЬ КРАБА
— Смотри-ка, что я нашел!
— А я нашла вот это зернышко! — отвечает обезьяна.
А сама с завистью думает: «Эх, мне бы такой колобок!» И начала она уговаривать краба:
— Давай поменяемся: ты мне рисовый колобок, а я тебе семечко хурмы.
— Э, нет. Мой колобок вон какой большой…
— Но ведь семечко можно посадить, взойдет оно, вырастет дерево, сколько хурмы ты соберешь, подумай!
Подумал краб и согласился:
— Ну что ж, пожалуй, ты права! — И краб променял свой большой колобок на маленькое семечко хурмы.
Схватила обезьяна колобок и тут же, у краба на глазах, стала им лакомиться. А когда съела, сказала:
— До свидания, краб! Спасибо тебе за угощение!
И, посмеиваясь, убежала.
А краб поспешил к себе в сад и посадил там семечко. Посадил и приговаривает:
Скоро появился из земли нежный росток. Ползает краб вокруг и приговаривает:
Стало расти дерево не по дням а по часам; выросло высоким, раскинуло ветви, оделось листвою, и уже цветы на нем цветут. Ползает краб вокруг дерева и грозится:
И вот на ветвях появилось множество красных плодов. Любуется на них краб и думает: «Ну и вкусны, должно быть! Сейчас попробую!»
Протянул он клешню, да сам ростом не велик — не может Достать. Попытался влезть на дерево, да пол зал-то он все боком — ничего у него не выходит. Как ни старается, все время валится на землю. Так каждый день ползал краб под деревом и с досадой смотрел вверх.
Однажды прибежала к нему обезьяна и видит: все дерево, словно бубенчиками, увешано спелой хурмой.
«Знала бы, никогда не променяла свое семечко на рисовый колобок!» — с досадой подумала она. А краб и говорит ей:
— Что стоишь смотришь? Полезай наверх! Кушай! Да и мне сбрось немного.
«Ну, не все еще пропало!» — подумала обезьяна. Однако виду не подала и говорит:
— Хорошо, хорошо! Я и тебе достану. Подожди здесь внизу.
Вскарабкалась она на дерево, уселась на ветвях поудобнее и принялась за дело. Сорвала самый сочный да спелый плод, сунула в рот и давай уписывать за обе щеки. Уплетает и приговаривает:
— Ах, какая вкусная хурма!
Долго смотрел краб на обезьяну, а потом не вытерпел и говорит:
— Что ж ты ешь там одна? Брось и мне что-нибудь!
— Ладно, ладно, сейчас! — отвечает обезьяна.
Сорвала она зеленый, недозрелый плод и швырнула вниз.
Краб бросился к хурме, попробовал — рот свело от горечи!
— Эй, ты! Зачем рвешь такие горькие? — закричал краб. — Давай что-нибудь повкуснее!
— Ладно, ладно, сейчас сорву! — отвечает опять обезьяна. А сама нашла совсем зеленую хурму и швырнула вниз.
— Ты опять мне бросила горький! Найди хоть один сладкий плод! — просит краб.
— Ну, тогда получай вот этот!
С этими словами сорвала обезьяна самую зеленую и твердую хурму да как швырнет ее изо всех сил прямо в голову краба.
— Ах! — вскрикнул краб и с разбитым панцирем свалился замертво под деревом.
— Туда тебе и дорога! — сказала обезьяна. — Вот теперь мы полакомимся!
Наелась она до отвала спелой хурмы да еще с собой набрала столько, что еле в лапах унести, и отправилась восвояси.
Только убежала обезьяна, пришел сын краба. Подошел он к дереву и видит: лежит его отец мертвый, с разбитым панцирем. Испугался молодой краб, стал горько плакать. Плачет, а сам думает: «Кто же этот злодей? Кто убил отца?» Взглянул он на дерево, а там только одни зеленые плоды висят, спелых — как не бывало.
Понял молодой краб, что это дело рук обезьяны; она и отца убила и хурму оборвала. Заплакал он еще горше. Тут подкатывается к нему каштан и спрашивает: