- В смысле? Разве все нужные анализы и бумаги я не привезла с собой? - спросила я.

- Привезли. Но, мы доверяем только своей технике, понимаете, Анаит Кареновна?

- Можно просто Анна, - предложила я, добродушно улыбнувшись при этом.

- Спасибо. Так вот, обследование займёт от одного до трёх дней. И только потом я смогу точно сказать о дате и соответственно количестве хирургических вмешательств.

- Проще говоря операций? - переспросила я.

- Верно. А до того дня, прошу вас быть как дома, не стесняться в случае если что-то понадобится. Медсестры и санитарки к вашим услугам круглые сутки.

Сказав все это он встал и направился к дверям. Бородач словно очнулся, оттолкнулся от подоконника и пошёл к двери проводить доктора. Но я ошиблась, не успела ничего сказать или возразить, как он вышел вместе с Овиком Масисовичем и плотно закрыл дверь с той стороны.

- Отлично! Теперь мне прям все ясно, - сказала сама себе вслух.

Оставалось лишь ждать.

А ждать пришлось аж до утра следующего дня. Нет, меня конечно навещали медсестры, обходительно задавая дежурные вопросы типа: "принести судно? / есть будете? / может что-нибудь нужно?"

Самое унизительное конечно это то, что я не могу сама встать и пойти в туалет. У меня набрался весьма внушительный список таких "не могу", которые про себя я обязалась делать каждый день, как только обратно встану на обе ноги. Конечно, если действительно встану...

***

На следующий день когда наконец дверь моей палаты открыл именно тот человек к которому за прошедшую ночь у меня накопилось больше всего вопросов, казалось что у меня напряжены все нервные окончания. Даже бровь начала дергаться, хотя я очень пыталась это скрыть.

- Доброе утро, - сказал он своим тихим бархатным голосом, кладя небольшой кулек с фрукрами сбоку от меня. - Принёс тебе витаминов.

- Спасибо, - смогла ответить я.

Тем не менее фрукты меня сейчас не интересовали. Он снова отошёл на расстояние, как будто боялся меня. Встал у окна и вонзил меня взгляд своих ярко серых глаз. Даже с такого расстояния я чувствовала его неприязнь, хотя не понимала её причин. И судя по всему начинать разговор незнакомец тоже не спешил. В отличие от меня.

- Кто ты такой? - задала я один из главных вопросов.

- Меня зовут Вардан Кочоян, - ответил он.

Мне это имя ни о чем не говорило.

- Что ты тут делаешь?

- Принёс тебе фруктов, - уголки его губ приподнялись в слабой усмешке.

Мне вдруг тоже стало смешно на секунду, хотя признаться у него ужасное чувство юмора. Но вопросов было ещё много.

- Мы встречались с тобой в Москве.

Он утвердительно кивнул головой.

- Ничего не хочешь объяснить?

- Два дня назад я прослушал сообщение на автоответчике в доме родителей. Твой отец просил моего встретить и позаботиться о тебе, до своего приезда. Так как мои родители сейчас отдыхают далеко на островах, а моего младшего брата ты успешно отфутболила, теперь этим делом занимаюсь я.

Он выжидающе смотрел на меня, пока мой мозг принимал информацию. Передо мной стоит старший брат Гора, то есть второй не состоявшийся знать моего папы. И смешно и грустно одновременно.

- В тумбочке телефон, с новым номером. Если вдруг захочешь позвонить родителям. Мой номер в нем тоже сохранён, на случай если понадоблюсь в момент когда меня здесь не будет. Все понятно?

Он был резок, как будто бы едва выносил мое присутствия. Это читалось по выражению его лица, по сведеным бровям, по железному голосу. Я решилась задать ему последний вопрос.

- Зачем ты это делаешь?

Наверное он ждал этого, поскольку ответ не заставил себя ждать.

- Хотел ещё раз взглянуть на образ той, которой лишился. И посмотреть в глаза той, по вине которой это произошло.

Больше он не сказал ни слова. Просто ушёл, оставив меня одну. Двумя предложениями он причинил мне боли больше, чем роковой удар об дерево с парашютом за спиной.

Наверное так будет всегда. До конца своих дней я буду ошибкой природы, которая несёт в себе лишь неудачу и разруху.

Глава 9

Дни тянулись как недели. Я скучала по родителями, хоть и разговаривала с ними каждый день. Мне не хватало их сейчас, как никогда в жизни. Обследование заняло целых три дня. Казалось во мне не осталась ни одного не провереного органа. Трижды сдала кровь из вены на анализы. Но был в этом бардаке смысл, московский диагноз опровергли, с нервами у меня все в порядке. Овик Масисович сказал, что завтра проведёт первую операцию. Он относился ко мне очень по доброму, рассказал что служил вместе с моим отцом в одной части. Затем папа уехал покорять российский бизнес, а он остался и окунулся в медицину. Эти три дня были очень насыщенными, я была занята каждую минуту: анализы, узи, капельницы, витамины. Но мне чего-то не хватало.

За эти дни я несколько раз открывала телефонную книжку и застыв в нерешительности, смотрела на номер бородача. Он кстати не упомянул, что телефон "в тумбе" совершенно новый, причём один из самых крутых. Совершенно непонятный мне жест. Хотелось позвонить ему, попросить прийти. Мне так было интересно узнать о них с Ани чуть больше, но я не решалась.

По его взгляду было видно, что я последний человек в компании которого ему хотелось бы быть.

Когда в палату вошла медсестра, ведя перед собой инвалидную каляску и сказала заветное слово: "Пора"-, у меня дрожало от страха все тело.

Она помогла мне сесть в кресло и покатила вдоль коридора. Видимо люди в этой больнице наблюдает подобную картину каждый день, потому что совершенно никто не повернулся в нашу сторону, не пожелал удачи. Никто. Ничего.