Словно в насмешку над ним, судьба щедро одарила магией его малолетнюю сестру — играя кусками старых тряпок. из которых их мать сделала что — то наподобие кукол, девочка сама превращала лоскутки в чудесные, дорогие игрушки…

Глядя на чудеса магии, Малькольм каждый раз люто злился, не желая покоряться несправедливости судьбы — ведь магия рода отца должна была по праву достаться ему — первенцу, наследнику, а не какой — то там соплячке, появившейся в их семье почти случайно — практически, по ошибке…

Так что когда Малькольм нашёл древнее заклятие в старых манускриптах, ему было так легко убедить себя, что ритуал необходим — без него ничего не получится…

О да, Малькольм Хьюз пошёл в своей жизни на многое, чтобы достичь того положения, где он сейчас находился. Остался последний — самый главный рывок — и он, наконец, вернёт себе всё то, что было когда — то потеряно его маподушным отцом.

Улучив момент, когда оборотни ненадолго отвлеклись на речи лорда Стивенсона, королевский чародей, схватив графиню под руку. велел той продолжать задуманное.

— Но ведь горец не почувствовал ни в одной из девушек свою суженую, — возразила графиня. — Может быть, это Милена?

— Милена не может быть причиной, — очень убедительно ответил Малькольм. Её сейчас даже нет в замке… К тому же, она выпила зелье, которое я ей дал.

— Тогда… — графиня растеряно посмотрела сначала на королевского мага. затем на мужа, находившегося подле неё. — Тогда почему этот оборотень не почувствовал свою суженую ни в одной из наших девочек?

Граф Дуэрти, который потерял возможность разговаривать, пожал плечами, промычав что — то неразборчивое.

— В тот — то всё и дело! — лихорадочно воскликнул маг, сам потихоньку начиная верить в свои объяснения. — Амулеты на трех девицах работают исправно — так, как мы и хотели.

Графиня изумлённо посмотрела на мага.

— То есть вы хотите сказать, что одна из этих девушек — его суженая…

— … которую он не чует из-за амулета на её шее.

— Тогда… — графиня перевела радостный взгляд на мужа, схватив того за руку. — Тогда у Поры есть все шансы стать его суженой! Ты понимаешь, Роберт! Если Лора пусть ненадолго, пусть всего на пару дней станет официальной невестой этого горного вождя — нам и этого хватит с лихвой: какой зять откажется помочь отцу своей избранницы и простить его за небольшое преувеличение?

Граф несогласно замотал головой, но ни графиня, ни королевский маг не обратили на это внимание, поглощённые своим перешептываниями.

— Очевидно. что амулеты девушек работают исправно, — повторил как можно убедительней Малькольм. — И лишь амулет Лоры где — то сбоит… Возможно, мы не напитали его достаточно магией. Но это легко исправить.

— Вы уверены что сможете, лорд Хьюз? — держа мужа за руку, затаила дыхание графиня.

— Уверен, — улыбнулся королевский чародей. — Пришлите дочь в кабинет лорда Стивенсона перед ужином — и мы всё исправим.

Роберт Дуэрти громко замычал, обратив, наконец, внимание жены на себя.

— Что? — нахмурилась графиня, не понимая объяснений супруга. И лишь когда граф принялся трясти головой и громко топать, графиня, наконец, поняла настроение мужа.

— Но, Роберт, — растеряно произнесла она. — Это ведь такой шанс вернуть тебе речь…

— Всё будет хорошо, поверьте мне — мягко произнес Малькольм, беря графа под руку. И. кивнув графине, тихо заметил: — Не волнуйтесь, я прослежу за ним.

Занимайтесь гостями. А мы пока отдохнём за стаканчиком бренди в кабинете графа Стивенсона.

Где у меня будет отличная возможность подсыпать зелье твоему супругу. — подумал Малькольм, удерживая добрую улыбку на пице. — Граф следует нейтрализовать — и как можно скорее. Пусть проспит с недельку — никому не мешая.

Вечер, домик ведуньи.

— Что это ты как будто сама не своя? — спросила Арвела, заметив мои непонятные метания по комнате.

Пожав плечами, я выглянула в окно. Ночная роса, опускаясь на землю, принесла с собой долгожданную прохладу… и какое — то беспокойство.

— Мили? — улыбаясь, выгнула бровь ведунья.

— Сама не знаю, — честно ответила я. прикрыв окно и усевшись на лавочке возле него. — Просто не могу найти себе места.

Отложив в сторону травы, которые она перебирала, Арвела пристально посмотрела на меня.

— Что тебя гложет, дочка. Поделись со старухой.

— Тревога меня гложет, — честно ответила я, снова приоткрывая окно. — За отца, за сестёр.

Помедлив, я прошептала

— Я не понимаю…

— Чего?

— Зачем папа отправил меня к тебе? Почему вовремя не вернулся Джордж. Почему Роум забрал Ласточку, хотя никогда прежде так не поступал?

— А разве раньше тебя сопровождали конюхи, — фыркнула Арвела. — Ты ведь всегда ездила одна, дочка — и никого никогда не заботила твоя безопасность.

Я изумлённо посмотрела на ведунью.

— То есть папа знает, что у нас в лесах появилось что — то… — заметив непонимание на лице ведуньи, я поспешила пояснить:- ну, тот страшный черный зверь, который вышел из тьмы. Я так и не рассказала папе о том, что встретила в лесу, но он, получается, и сам это откуда — то знает. И потому послал со мной Роума… И потому велел Роуму забрать лошадь.

Я восторженно посмотрела на ведунью

— Папа заботится обо мне.

Арвела с секунду помолчав, поднялась, чтобы подвесить чайник на очаг.

Быстро справившись с нехитрой работой, старшая подруга и наставница подошла ко мне и крепко меня обняла.

— Тяжело тебе придется, Мили, — прошептала ведунья так тихо, что я с трудом разобрала её слова. — Лучше бы ты и правду досталась Джорджу. Но судьбу не перепишешь

— Арвела, что ты видишь в моём будущем? — спросила я, отстраняясь от своей наставницы.

Ведунья покачала головой

— Скоро, Мили…

И я, глядя в приоткрытое окно, где только звёзды и ранняя Луна освещали землю. тоже это знала.

Скоро.

Арвела уже сказала, что зелье я варю последний раз — а ведь завтра утром отвар от черной лихорадки будет уже готов.

Тот же вечер. Замок лорда Стивенсона.

— Значит, ваше пребывание в столице было приятным? — поинтересовалась графиня, улыбаясь гостям — оборотням и ничем не выдавая своих настоящих чувств.

Образцовая леди, высокородная аристократка.

Она не могла поверить, что в замке близкого родственника ни одна из их кровных племянниц ни оказалась в состоянии принять важных гостей. Маргарет до сих пор приходила в себя — лежа у себя в комнате, эта слабохарактерная девица то и дело теряла создание — отчего одна из последних оставшихся в замке служанок была вынуждена сидеть возле «леди» и подносить той нюхательную соль.

Младшая же — Хоуп — оказалась немногим лучше своей старшей сестры. Постоянно заливаясь слезами, это девица напоминала графине побитую собаку, которая пыталась скрыться от злого хозяина — только не знала как. Вот и сейчас, забитая, она почти слилась с обстановкой в столовой.

И, как это не прискорбно было признавать графине, только лишь Милена — дочь Уильяма от приблудной безродной девки, могла достойно сыграть роль хозяйки вечера.

Может, следовало убедить лорда Стивенсона послать за младшей дочерью?

Графиня задумалась, переведя взгляд на свою старшую дочь, которая, сидя рядом с горным вождём, изо всех сил старалась тому понравиться.

Вот сделает ей предложение — тогда и вернём Мили, разумно решила про себя графиня Дуэрти, внимательно внимая речам редких и опасных гостей.