Уже намного позже, когда мы вернулись в комнату после ужина — когда Лиам своей магией погасил негасимые магические светильники, висящие на стене рядом с камином, я всё же спросила его о том, что случилось с его дядей.
— Ты говорил. что его суженая погибла, — напомнила я Лиаму его же слова, — Но как это произошло?
Взяв мою руку в свою ладонь, МакГрегор что — то внимательно на ней разглядывал.
— Ты и правда хочешь это знать?
— Ну… да, — поспешно кивнула я. — По замку гуляет столько слухов, однако все боятся со мной об этом говорить.
— Правильно боятся, — спокойно произнёс Лиам. И тут же цинично усмехнулся. — Наверное, мне надо ввести новые правила насчёт слухов.
— Но мне интересно. Что же произошло?
— Она, как и ты была человеком, — тяжело вздохнул Лиам. — Наши суженые очень редко рождаются в семьях людей. Намного чаще среди полукровок или в семьях, где у обоих родителей есть капля нашей крови.
— А я ине знала, что бывают полукровки….
— Иногда, — кивнул Лиам. — Очень редко.
— Но я ведь человек.
— Ты уверена? — улыбнулся МакГрегор и в темноте блеснули его крепкие — чересчур острые для человека — клыки.
— Мы говорили о суженой Дункана, — решив, что Лиам хочет увести разговор в сторону. напомнила я. — Что с ней случилось?
— Она не приняла нас. Не приняла оборотней.
Я молча смотрела на мужа, ожидая продолжения. Глядя на меня сверху вниз, Лиам задумчиво провёл кончиками пальцев по моими губам.
— Избранница Дункана боялась и ненавидела нас, — горько усмехнулся он. — Так боялась, что предпочла убить себя, лишь бы не разделить свою жизнь с одним из оборотней.
Черные глаза супруга заглянули мне прямо в душу.
— У нас не бывает вторых суженных, Милена, — строго заметил Лиам. — Оборотням дается лишь единственный шанс на счастье, и Дункан потерял его вместе с гибелью своей избранницы.
— А как же Мердзэг?
— Мердэг много лет является доминарэ Дункана. Но это не одно и тоже… Доминарэ — это женщина, которую лишь терпит наш зверь — не больше. Мердэг никогда не сможет занять место супруги возле моего дяди.
Лиам нежно отвёл локон моих волос со лба.
— Мили, я догадываюсь, что Мердэг не самая любезная и не самая доброжелательная оборотница в клане. И всё же, она заслужила своё место в моём замке десятилетиями верности, — муж долго и внимательно смотрел на меня. — Я не хотел бы лишать Мердэг её единственного дома, ведь и в клан дяди она тоже не сможет пойти. Понимаешь?
— Понимаю, — кивнула я, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Лиама.
— Но если у тебя будут с ней какие — то проблемы…
— Уверена, всё будет хорошо, — быстро ответила я.
Не то, чтобы я на самом деле в этом верила: уж слишком ядовито разговаривала со мной Мердог, но… если дома леди Джейн всячески унижала меня прилюдно, то Мердэг всегда язвила скрытно, на людях же демонстрируя только хорошее отношение — таким образом, слуги не были вовлечены в наши распри, и охотно выполняли все мои поручения.
Что же касается злых слов Мердэг, то в большей мере они казались тех вещей, которых я при всём своём желании не в силах была изменить: она язвила из — за того, что я родилась человеком; что приехала из империи; что не являюсь оборотницей. После всей той злобы, которую источала леди Джейн, всячески оскорблявшая мою маму, слова Мердэг хотя и расстраивали меня, но не казались каким — то уж сильно обидными. Я решила, что легко справлюсь с этим — к тому же добрая Айлин всегда была готова прийти мне на помощь.
Однако я всё же пообещала мужу не расстраиваться и даже покорно выпила тот отвар, что Айлин готовила специально для меня. Добрая экономка утверждала, что этот сбор успокаивает душу и укрепляет тело, но я — то недаром много лет помогала Арвеле — чуяла в горечи напитка вкус знакомой травки. Артимисия, так называли в наших краях это доброе растение, много где применялась. но Арвела всегда добавляла её в отвары, если требовалось вывести магию из тела человека.
Что ж, подумала я, отставляя чашу в сторону. видимо, Лиам хочет вывести из моего тела зелье подчинения, которое, к счастью, не подействовало… Жаль только, что вместе с этим ужасным зельем, зелье Арвелы тоже перестанет действовать — и я перестану понимать язык оборотней.
Эту ночь я снова почти не спала: мешала рука мужа, обхватившая одну из моих грудей. Видимо, во сне Лиам то ли махал мечом, то ли ещё что — то делал этой рукой — оттого то его ладонь то и дело приходила в движение. Жесткие пальца накрывали мою грудь, чуть сжимали и разжимали её, трогали вершину… Я было попыталась отстраниться, но Лиам. закинув на меня свою ногу, лишил тем самым любой возможности сдвинуться в сторону. Приходилось лежать… и терпеть.
При всём при этом, моё тело так странно реагировало на эти случайнее прикосновения, что через какое — то время бессонница была уже самым меньшим моим страхом.
Тело как будто горело в каком- то огне… а снизу, ну… там… в общем, там стало так влажно, что я даже подумала, будто у меня внезапно начались регулы. От этого мне стало совсем не по себе — спала я лишь в тонкой нижней рубашке на одних простынях с МакГрегором. Поди, точно простыни испачкаю — вот стыдоба — то будет! Мердэг на весь замок меня ославит… Леди — неряха!
Испугавшись позорной участи, я изо всех сил старалась выбраться из объятий Лиама, но на каждое моё движение он начинал тихо рычать и сильнее прижимать меня к себе — пока я вообще не оказалась лежащей на нём.
Мужское тело было горячим, словно печка.
А у меня было жутко мокро между ног — ну, точно регулы!
Стыдоба! Ой, стыдоба….
С этой мыслью я и заснула — на самом исходе ночи.