— Но как же гости? — удивилась я. — Отец, кто будет спедить за хозяйством, за приемами…

— Мегги придется в кое — то веки оторваться от своего вышивания, — фыркнул отец, протягивая мне какой — то небольшой пузырек. — Выпей.

— Что это? — спросила я, нехотя беря пузырёк в свои руки.

— Милена. — На лице отца заходили злые желваки. — Дочь. Пей.

— Но папа…

— Пей, я сказал, — рыкнул отец, и я не посмела его ослушаться.

Откупорив пробку, я залпом выпила содержимое склянки, надеясь только на то. что выживу после принятого зелья. Несмотря на то, что после моей свадьбы отец обещал юридически закрепить свои земли за Джорджем, граф, в свою очередь, обещал богатые отступные моему отцу… да и потом, чтобы не говорили слуги, отец любил нас. Пусть по своему, пусть редко это показывая — но любил…

Взяв из моих рук пустой флакончик, он крепко прижал меня к себе.

— Так надо, Милена. Так всем будет лучше. — И резко отстранившись, махнул рукой в сторону черного входа. — Тебе пора, дочь. Роум ждёт у выхода.

Я поняла, что меня отсылают из замка… И не о расстроенной свадьбе, не о странном поведении отца я тогда думала. А о том, что Арвела оказалась права — и я, кажется, всё же доварю её редкое зелье — лекарство от черной лихорадки.