- В каком смысле?

- В прямом, я говорю о Стефане Тодорове, которого ты берёшь в совладельцы и хочешь назначить управляющим стройкой.

- Всё верно и в чём проблема?

- В том, что он уже месяц дурит тебе голову. Разрешения на строительство у него нет и не будет.

- Очень своевременная информация. А что за источник не секрет?

- Нет, не секрет, со мной связывались наши болгарские коллеги, по другим вопросам, а заодно, по товарищески, сообщили, что Тодоров у них, в разработке по делу о мошенничестве.

- Спасибо, за информацию.

- Но это так к слову, я не за этим звоню. Ты здорово переполошил наркоконтроль, они уже сидят в приёмной у первого.

- И он их примет?

- Может и примет, часа через три. У него бассейн сейчас, а потом массаж. Так что время есть, докладывай, что нарыл.

- Мы, по наводке, грохнули притон с большой партией синтетики, а там сюрприз, вместе с наркотиками труп сотрудника из наркоконтроля, некоего гражданина Ряженцева. Не наша работа - сердечный приступ. Вот сейчас разматываем, его контакты и они очень интересные.

- Ты понимаешь, что это война?

- Да, понимаю, но какие есть варианты?

- Договориться, мне уже звонили от них, с просьбой не горячиться.

- Боюсь, не о чем договариваться.

- Всегда есть о чём.

- Не в этот раз. Наркомания, если не стала, то скоро станет, главной угрозой национальной безопасности. Поэтому тут, я считаю, нужно не просто вычищать, а выжигать калёным железом.

- И ресторан в Калининграде, здесь, ни при чём?

- Смеётесь что ли? Стал бы я из-за такой ерунды …

- Вот и я о том, чего бы из-за мелочёвки устраивать войну ведомств, да ещё начинать с трупов… Сердечный приступ значит, ну ладно давай разбирайся. Ну и про Болгарию, ты понял, если нужна по…

- Да, спасибо я понял, но помогать, пока, не нужно.

- Хорошо.

Рыков повесил трубку и тут же, вызвал к себе помощника, нажав кнопку селекторной связи.

- Андрей, зайди ко мне.

Через несколько минут Андрей вошёл в кабинет, и плотно прикрыл за собой дверь.

- Какие новости из Болгарии?

- Всё по старому, Тодоров говорит, что документы готовы, осталось только забрать их, и просит сделать первый транш оплаты, чтобы не терять время.

- А ты что думаешь, по этому поводу?

- Никаких оплат делать нельзя, пока документы не будут здесь на вашем столе.

- Верно, тем более, что всё хуже чем кажется. Я только что получил обратку от наркоконтроля. И знаешь через кого? Через Зиновьева.

- Генерал полковника, заместителя Патру… ?

- Да-да, от него.

- Ого.

- Вот именно… Короче, в Болгарии всё гавкнулось, Стефану напиши, чтобы немедленно уехал из страны и пересидел где-нибудь. Ничего не объясняй, передай и всё, дальше пусть сам крутится.

- Понял. Но…

- Что, но?

- Но почему не помочь ему выбраться?

- Потому, что он морочил нам голову и вытягивал деньги, хотя сам уже знал, что разрешающих строительство документов не будет. За это своё мелкое жульничество, теперь пусть повертится…

- Понял, но тогда может и не предупреждать?

- Нет, не до такой степени… Ткнуть его носом в его же дерьмо нужно, но помогать им топить его – не правильно. С этим всё. Пошли дальше - по химику… - Он что-то прикинул про себя, и продолжил. – По химику продолжаем работать. Дальше… Что там у Танич?

- Она сейчас в вашем загородном доме, третий день уже там – не знаю подробностей, но перевернула всё. Даже с металлоискателем прошлась по всему участку. Меня попросила получить доступ к камерам наружного наблюдения по маршрутам перемещения вашей дочери, которые она составила на основе билинга её телефона.

- Неплохо, а мы этого сами не сделали?

- Нет

- Почему?

- Ну, почему… - не додумались.

Рыков непроизвольно поправил ворот рубашки, как бы ослабляя галстук.

- Нравится она мне, глядишь и правда, чего-нибудь нароет. Если сейчас тронемся, застанем её в доме? Позвони ей и предупреди, что мы едем, пусть дождётся.

Загородный дом Рыкова. Танич

«Поразительно, просто поразительно – вообще ничего. Буквально образцово-показательный ноль. Так не бывает. Значит, я что-то упускаю. Что?»

Татьяна в тысячный раз обвела комнату дочери Рыкова взглядом, подолгу останавливаясь на каждой детали: - Стеллаж с книгами – ничего интересного, стандартная художественная литература, плюс альбомы и книги по искусству. И именно книги по искусству она активно читала последнее время, особенно часто этот огромный фолиант Третьяковки. Ну и что? Да, читала, не от этого же она умерла… Хотя, если бы он упал ей на голову… Стоп-стоп-стоп, только давай без чёрного юмора. Что-то должно быть необычное, странное – должно. Вот рисунки на столе. – Татьяна в сотый раз подошла к столу и стала перебирать рисунки.

– Н

еумелые копии известных картин 17-19 века, в основном женские портреты. Что как раз понятно, вот если бы она на мужские портреты налегла, это было бы странно. А так что ж, значит её привлекала женская красота того времени. Да, художник из неё никакой, хотя старалась. Чёрт… Но где-то, что-то должно быть - должно, всегда есть. И хуже того, появилось чувство, что я что-то пропускаю.

Раздался звонок сотового телефона.

- Да, Андрей?

- Вы всё ещё в доме?

- Да.

- Хорошо, мы подъедем часа через полтора.

- Подъезжайте, но продвижения пока никакого нет, так что рассказать особо нечего.

- Петр Иванович сам вам кое, что расскажет.

- Ладно. – Она положила трубку. – Интересно, что он мне расскажет? Может сам что-нибудь нарыл? Вряд ли, с этим делом подсказок не будет. – Тут у неё снова мелькнула, какая-то мимолётная мысль. – Ого. А вдруг эти портреты не копии? Или под видом копий она, неосознанно, рисовала кого-то конкретного? Ну-ка, ну-ка давай сопоставим…

Татьяна стала сортировать рисунки, сопоставляя их с репродукциями из альбома Третьяковки.

За этим занятием её застали, генерал Рыков и его помощник, через полтора часа. Дверь в комнату была открыта, и они остановились в проёме, несколько минут наблюдая, за Татьяной. Генерал осторожно кашлянул, от чего та вздрогнула и подняла голову.

- Извините, мы не хотели Вас пугать, но дверь была открыта. - Они вошли в комнату. - Здравствуйте Татьяна Николаевна. Что нового?

- Пока ничего, я же сказала Андрею, что продвижения нет. И, рассказывать, увы, мне пока нечего. Но, как я поняла из его звонка, это вы, мне что-то хотите рассказать?

Она выразительно посмотрела на помощника. Тот хотел что-то ответить, но его опередил генерал.

- Судя по вашим действиям, какие-то идеи у Вас всё-таки есть, но вы правы, давайте начнём с меня. Мы отработали версию с наркоконтролем. Гипотеза, что убийство дочери их рук дело, из-за моих тёрок с Бульбовым в Калининграде, не подтвердилась. Эта версия сразу была маловероятной, теперь же её можно исключить окончательно. Химик, который занимался у них экзотическими ядами, умер от сердечного приступа, но перед смертью много чего успел рассказать. И по значимости эта информация намного превосходит мелкие тёрки в Калининграде. Так что, если бы он имел отношение к убийству дочери, мы бы это уже знали.

- Он сам умер или ему помогли?

- Зачем Вам эти подробности?

- Я хочу знать, насколько сильными будут последствия.

- Последствия будут сильными, но это мои проблемы, и я с этим разберусь, так что опасаться этого нужно, а бояться - нет. И, конечно, это не должно помешать расследованию убийства дочери. Теперь ваша очередь, расскажите, что у вас. Судя по тому, что мне доложил Андрей: - Вы начали отрабатывать версию маньяка?

- Да, или того кто очень похож на маньяка. После изучения всего, что связано с вашей дочерью, я пришла к выводу, что в последние полтора-два месяца у неё кто-то появился. И этот кто-то абсолютный невидимка - нормальные люди так себя не ведут. Конечно, это осложняет поиск. Поймать того кто изначально прячется, и чьи мотивы неизвестны - очень трудно. С другой стороны, какие-то отношения между ними были, и длились какое-то время. Это должно нам помочь, потому, что следы, как их не прячь, всегда есть, и нужно их найти. Так, что поймать его можно.