Она действительно была напугана. Будь у нее детское личико и пять футов росту, инстинкт защитника всколыхнулся бы во мне со страшной силой. Но ей не приходилось задирать голову, чтобы посмотреть мне в глаза, и в ее арсенале не хватало трюков, чтобы изобразить беспомощность. Когда смотришь на этакую красотку, возникает желание развлечься, но никак не потребность заботиться о ней. Каждому сразу ясно, что она способна позаботиться о себе сама.

— Если бы не вчерашний вечер, вы меня уломали бы, Джилл. Но кто-то пытался меня прикончить, и я намерен убедить их воздержаться от повторных попыток. На это потребуется время. Так что смиритесь с Плоскомордым. Он тот, кто вам нужен.

— Ну что ж, если у меня нет другого выхода…

— Другого выхода нет. — Я снова сунул ее деньги под Покойника. — Ну а теперь, когда мы покончили с взаимными претензиями и снова стали друзьями, почему бы вам не заглянуть к нам на обед? Дину не так уж часто удается поупражняться в кулинарном искусстве.

Она открыла было рот, чтобы отшить меня, но ее остановил инстинкт самосохранения.

— Тогда вам придется обедать поздно, — сказала она. — Мне приходится работать.

— Назначьте удобное вам время. Предупредите Дина. Скажите ему, что вы любите. Держу пари, он сумеет вам угодить.

Джилл улыбнулась. Думаю, это была первая искренняя улыбка, которой она меня наградила.

— Ладно. — Она отправилась на кухню.

Я перевел дух, привалился к дверному косяку и скорчил Покойнику рожу. У меня имелись причины обихаживать Джилл Крайт и кормить ее обедом — помимо врожденной порочности. Может, ей все же удастся расшевелить старого Увальня. Люблю сочетать приятное с полезным.

Я нисколько не сомневался, что, раз я назначил свидание, Тинни чудесным образом излечится от своей хандры. Кто-нибудь из Тейтов обязательно объявится у меня прежде, чем Джилл уйдет домой.

Джилл вернулась:

— Дин — чудесный человек.

Подразумевается, что я — нет?

— И коварный, как змея. С ним нужно держать ухо востро. Особенно если вы не замужем. Великий посол от института брака, вот кто у нас Дин.  — Но он же не женат.

А она ловкая лиса, моя подружка Джилл. Что еще ей удалось вытянуть из старика?

— Не женат и никогда не был. Но это ему не мешает. Я провожу вас домой.

— Вы уверены, что можете позволить себе тратить на меня время?

— Мне по пути, — солгал я. Я сообразил, что могу воспользоваться случаем и перекинуться словечком с Плоскомордым.

Не прошли мы и сотни шагов, как Тарп пристроился к Джилл с другого боку. Она вздрогнула. Я захихикал:

— Привыкайте.

Мой совет не привел ее в восторг. Еще один намек, что она предпочитает держаться в тени.

Все-таки в ней можно распознать девочку для утех, пусть даже очень высокого класса.

— Что новенького? — поинтересовался я у Плоскомордого.

— Ничегошеньки.

— Смит и Смит все еще приглядывают за домом?

— Угу. Шнырь был прав. Они любители. Выглядят, как парочка фермеров. Хочешь, я сцапаю одного и буду вязать из него узлы, пока не заговорит?

— Пока не нужно. Просто присмотри за ними. Выясни, перед кем они отчитываются.

Плоскомордый хмыкнул:

— Между прочим, за твоим домом тоже кто-то следит. Я заметил их, пока ждал вас.

Я не удивился.

— Чако?

Он пожал плечами:

— Возможно. Молодняк. Но у них не было опознавательных знаков.

— И не должно быть, если это Вампиры. Они же не самоубийцы! — Я жил на территории Путешественников, на самой границе с владениями Сестер Рока.

Остаток пути я подбивал Джилл впустить нас в дом — осмотреться. Она не соглашалась. Ей явно не хотелось, чтобы соседи видели ее вместе с нами. Она полагала, что мы стоим на более низкой социальной ступеньке.

У самого ее дома Плоскомордый показал мне на Смита и Смита. Они действительно выглядели как фермеры и совсем не казались опасными. Но я не стал особенно ломать голову над этим странным феноменом. Теперь это проблемы Тарпа.

Возвращаясь к себе, я сделал крюк и остановился у многоквартирного дома, пришедшего в такое запустение, что даже отщепенцы его сторонились. Я обошел дом с торца, спустился к подвальной двери и, стоя по колено в мусоре, постучал. Дверь едва не рухнула.

Вскоре ее приоткрыли, на дюйм, не больше. В щели на уровне моей груди показался чей-то глаз.

— Это Гаррет, — сказал я и подбросил на руке серебряную монету. — Я хочу поговорить с Майей. — Дверь закрылась.

Небольшая демонстрация. Просто чтобы показать, кто здесь хозяин.

Дверь снова отворили. На пороге стояла тринадцатилетняя девчонка, на которой не было ничего, кроме слоя грязи и картофельного мешка. Мешок, по всей вероятности, был забыт в подвале кем-то из прежних жильцов. Он так обтрепался, что один наливающийся розовый бутон выглянул наружу. Девчонка перехватила мой взгляд и фыркнула.

— У тебя чудесные волосы, малышка. — Возможно, она была блондинкой. Кто знает? Эти волосы не мыли на протяжении нескольких поколений.

— Прекрати ломать комедию, Гаррет, — донесся голос изнутри. — Если хочешь потолковать со мной, втаскивай сюда свою задницу.

Я вступил в цитадель Сестер Рока — танферской уличной женской банды. Самая старшая из пятерых девчонок доплелась до порога своего восемнадцатилетия. Четверо носили туалеты, явно созданные творческим гением выжившего из ума домового. Прическа и одежда Майи выглядели получше, но ненамного. Ей было восемнадцать, по меркам шайки — настоящая старуха. Она возглавляла банду, насчитывающую две сотни «солдат». Ее психика настолько покорежена, что невозможно предугадать, куда ее занесет в следующий миг.

Большинство Сестер были эмоционально ущербными. Все они в детстве прошли через побои и издевательства, и проснувшийся в них мятежный дух привел их в обетованную землю Рока — вымышленный перпендикулярный мир, вечно и ненадежно болтающийся между детством, каким ему положено быть, и зрелостью без подлости и страданий. Они никогда не оправятся от своих ран. Большинство девушек погибнет от них. Но Рок дал им крепость, в которую они могли отступить и откуда снова могли пойти на штурм. Можно считать, что им повезло. Тысячи страдальцев проходят через ад без всякой поддержки.

Майе досталось больше других. Она была девятилетней девчонкой, когда ее отчим предложил мне развлечься с ней за бутылку вина. Я отклонил это любезное предложение под хруст его ломающихся костей.

Теперь ей гораздо лучше. Большую часть времени она почти нормальна, с ней можно поговорить. Иногда Майя напрашивается к нам на угощение. Она любит Дина. Старик — идеальный дядюшка для любой непристроенной девицы.

— Ну, Гаррет? Какого черта тебе надо? — Маленькое шоу, предназначенное аудитории. — Давай-ка посмотрим, какого цвета твои деньги.

Я бросил ей монету.

— У меня честное предложение, — сказал я. — Хочу обменяться информацией.

— Валяй. Если начнешь действовать мне на нервы, пошлю тебя к черту.

Если она сочтет нужным, я выкачусь отсюда, разделанный под орех. Эти девочки умеют быть жестокими. Кастрация — их любимое развлечение.

— Ты знаешь Вампиров? У них главари — альбинос-дарко по кличке Снежок и маньяк Док. Северная Сторона.

— Слыхала. Они все там психопаты, не только Док. Ходят разговоры, что Док и Снежок стали зарываться. Хотят войти в силу и пытаются навербовать солдат из других банд.

— Кое-кому это может не понравиться.

— Знаю. Снежок и Док слишком стары для уличной банды, но мозгов не нажили ни на грош. Каждому младенцу известно, что бывает за нарушение границ.

Классическая история. Но иногда молодежь все-таки пробивается. Раз в столетие.

Нынешний король преступного мира в прошлом — уличный мальчишка. Но его завербовала из шайки Организация, и она же продвигала его вверх по иерархической лестнице.

— Рок поддерживает какие-нибудь отношения с Вампирами? — Девочки предпочитают называть себя Роком. Им кажется, это звучит симпатичнее, чем Сестры.