Время от времени, он делала безуспешные попытки перейти к более близким отношениям, но все было напрасно. Лилечка держалась в строгих рамках. Она скрывала свою влюбленность. Никто ни о чем не догадывался, и только Сергей Прокофьевич, ее главный помощник, который обожал Лилю Яковлевну, иногда делал такие замечания, что Лилечке казалось, что он о чем- то догадывается.

– Вы сегодня какая-то необыкновенная. Уж не появился ли какой-нибудь тайный ухажер? – он при этом так хитро улыбался, что Лилечка, не знала, что ответить. Потом она привыкла к этим замечаниям Прокофьевича, и отвечала, с улыбкой:

– Ну, что вы, разве, мы в нашем возрасте, кому-то интересны.

– Вы интересны в любом возрасте. – Он всегда целовал руку Лиле Яковлевне.

Лилечка всегда удивлялась, почему ничего нельзя скрыть. И хотя это были только догадки постороннего человека, но после таких замечаний ей становилось как-то неуютно. Но потом это забывалось, и Лилечка продолжала свою тайную жизнь, которая хорошо устроилась у нее в душе.

Во время последней встречи в салоне Семен Анатольевич сказал, что они с Еленой встречаются только для передачи денег, что их уже давно ничто не связывает, но Лилечка не верила его словам, понимая, что между двумя людьми, которые когда-то были вместе, может неожиданно вспыхнуть прежнее чувство. Она даже подозревала, что Семен Анатольевич, просто временно жил у себя, что с Леной у них все как и раньше, ведь они никогда вместе долго не жили.

Глав13.

Андрею Степановичу было  одиноко без Наташи в своей большой квартире, и когда она ему звонила, он всегда очень обстоятельно расспрашивал ее обо всем. Наташа чувствовала, что он без нее скучает, и постоянно говорила о том, что очень хочет в Россию. Ее направили в Германию на год, но она могла, если ей нужно, в течение этого времени приезжать в Россию.

Прошло четыре месяца, но Наташа пока что не собиралась домой. Она была увлечена своими новыми отношениями с Пьером. Лилечка догадывалась, что Наташа в очередной раз увлеклась. Она много говорила о своем друге Пьере, и Лилечке этого было достаточно, чтобы понять, что у дочери роман с этим Пьером.

Пьер регулярно уезжал к родителям на два, три дня. В эти дни Наташа усиленно занималась, чтобы у нее не было ни в чем отставаний. Нечасто, время от времени они жили порознь, чтобы как-то привести дела в порядок, потому что когда они были вместе, им с трудом удавалось найти время для науки. Каждый посещал свои лекции, но после занятий они встречались, и времени на занятия не оставалось.

Наташа не понимала до конца, как Пьер к ней относится. Она стала замечать, что в последнее время он не всегда бывает с ней, у него появился друг, тоже француз, с которым Пьер часто уезжал, чтобы заниматься. Встречи Пьера с новым другом стали регулярными, так что теперь у Наташи было много времени для занятий.

 Но ей стало казаться, что эта новая дружба очень увлекает Пьера. Она долго не хотела признаться себе, что Пьер ей изменяет с мужчиной. Было в этом для нее что-то  унизительное. Она  знала, было бы лучше, если бы Пьер ушел к другой женщине. Пожалуй, да, решила Наташа, понимая, что Пьер оказался не совсем мужчиной. Так она считала.

 Почему она не хотела признавать, что для некоторых такое вполне естественно? Это она не могла объяснить так же,  как не могла отделаться от странного чувства к человеку, которого она, возможно, любила.

Она вспоминала, что у них всегда возникали споры с Пьером по поводу людей другой ориентации, и всегда Пьер был на стороне этих людей, которых Наташа считала извращенцами. Теперь ей стало понятно, почему Пьер так настаивал на том, что все гении были гомосексуалистами. Самое для нее удивительное было, что Пьер продолжал с ней отношения.

Она узнала, что беременна, и ей нужно было объясниться с ним, но в этой ситуации она не знала, как ей себя вести, – ведь это были ее догадки, что Пьер имеет странные отношения с другим мужчиной.

 Она знала, что не ошибается, но у нее не было никаких прямых доказательств ее правоты, кроме того, что он стал с ней реже встречаться. После долгих раздумий и сомнений, она решила ничего с ним не выяснять, а только сообщить ему о своей беременности.

Для нее не было сомнений, что она хочет ребенка, но ее подозрения  по поводу Пьера портили ей все. Жизнь, такая счастливая, начинала обрастать проблемами, которые нельзя было решить  только выяснением отношений.

 Наташа боялась ошибиться, – ведь были только подозрения, – и она сейчас много дала бы, чтобы это было не так.Она не хотела ни с кем обсуждать тревожащие ее мысли, она замкнулась, и, молча переживала перемену в отношениях, полагаясь на время, которое рано или поздно все поставит на свои места.

Пьер встречался с ней теперь два раза в неделю, хотя в начале их отношений они практически не расставались.  Наташе казалось, что  Пьер постепенно отходит от нее. После того, как она узнала о беременности, ей все время хотелось, чтобы он был рядом, и одновременно она боялась своей привязанностью его отпугнуть.

И вот, когда они вместе на машине ехали к ней, она сообщила, что беременна. Она не видела выражения лица Пьера, но когда он положил свою голову ей на плечо, – она вела машину, – она поняла, что все хорошо.

 Потом он сказал ей, что так всегда бывает, когда люди любят друг друга, и это нормально, что у них появляются дети. Она ликовала. Все ее странные мысли вмиг ее покинули, и она чувствовала себя счастливой, от того что любимый человек, вместе с ней переживает искренние чувства.

Так ей казалось в этот первый момент после своего признания.  Ее доверчивость и неопытность, не могли видеть в словах Пьера, ничего, кроме радости по поводу ее положения.

Глав14.

Когда они приехали домой, Наташа решила прояснить ситуацию. Она не признавалась себе, что хочет замуж за Пьера, и возможно ее подозрительность была следствием того, что он ничего ей не предлагает серьезного.

 Она иногда думала, что если бы они были женаты, наверное, такие странные мысли не приходили бы ей в голову. Она, как любая  женщина, хотела семью, хотела жить вместе с любимым человеком, хотела воспитывать вместе с ним детей. В этих ее внутренних устремлениях не было ничего противоестественного.

Пьер не однажды с ней беседовал о свободе личности, так что Наташе иногда казалось, что он специально  это обсуждает. Для него, свобода была продолжением отношений, и он неоднократно говорил, что не обязательно людям жить вместе, даже, если они любят друг друга.

Любовь он называл одной из форм свободы, подчеркивая, что только в любви человек может познать настоящую свободу, и при этом упор делал на платонической любви, которая одна может приблизить человека к богу.

Наташе казалось, что такими речами он ее ”воспитывает”, и это ей было неприятно. Она с ним спорила, говоря, что дух и плоть в человеке составляют единое. А когда между двумя любящими людьми нет телесной близости, это не вполне нормально. Это может означать, что любви нет.

Так она чувствовала, и так у них с Пьером в первый период их отношений и было, когда душа и тело были слиты воедино. И сейчас, ей предстоял серьезный разговор об их дальнейшей жизни, –  важно, чтобы будущий ребенок воспитывался в полной семье.

 Но что-то смущало Наташу, и она никак не могла перейти к этой теме. Они сидели в гостиной, но мысли Наташа были далеко, она собиралась с духом, чтобы начать серьезный разговор. Она надеялась, что может быть Пьер сам начнет разговор о том, что ее интересовало, но он говорил о чем угодно, кроме того, что мучило Наташу.

Прошло уже три часа, как они приехали, а разговор крутился вокруг всяких пустяков. «Неужели он не понимает, что надо обсудить ситуацию?» – думала она, но видя спокойное красивое и отстраненное лицо Пьера, поняла, что сама должна начать серьезный разговор. И вдруг Наташа почувствовала необычайную легкость, после того, как сама себе сказала, что он о ней не думает, что она ему безразлична, ей стало обидно за себя и она, собравшись с духом, спросила Пьера: