В обед комсорг неожиданно позвал:
— Ефремов! Григорий! Тебе письмо!
— Это правда мне? — нс поверил Гриша.
— Может, и не тебе, я не знаю. Имени здесь нет, но написано: «Рабочему-фрезеровщику Ефремову». Хоть теперь ты заодно и токарь, а всё-таки Ефремов у нас один.
Гриша взял письмо — воинский треугольник, прочитал обратный адрес. Письмо было от лётчика Ефремова.
Гриша отошёл с письмом в сторонку, развернул его:
«Дорогой товарищ фрезеровщик Ефремов!
Большое спасибо тебе за письмо и за комсомольский привет всем моим друзьям.
Сообщаю, что моторы ваши по-прежнему очень нас выручают. Я, например, вчера расстрелял весь боезапас, ни одной пули не осталось, и меня хотели взять в клещи два фашистских самолёта. Мне удалось уйти от них только благодаря повышенной скорости.
О себе хочу добавить, что я тоже вырос в Ленинграде и тоже жил на Невском. Если учесть, что и фамилии у нас одинаковые. то интересное получается совпадение. Мы могли даже встречаться, хотя ты, конечно, намного меня младше. Напиши, в каком конце Невского ты жил, ведь Невский большой — четыре с половиной километра. У меня в Ленинграде были мать с отцом и братишка, а теперь все погибли, нет никого — один я из семьи.
Напиши, какая семья была у тебя, может, были старшие братья или сёстры и я их знал.
Думаю, ты уже на заводе не новичок и стал опытным человеком.
С комсомольским приветом, гвардии лейтенант Ефремов Дмитрий».
Когда Гриша дочитал письмо, он сел на пустой ящик и долго сидел молча.