Глава 7

Я СМОГЛА ДОБРАТЬСЯ ЛИШЬ ДО ЛУЖАЙКИ перед домом, прежде чем растянуться ничком. Я ударилась коленями и локтями о жесткий песок, соскользнув, и оказалась на самом краю воды, задыхаясь, накрыв голову руками, как будто пряталась от урагана. Это было невозможно. Абсолютно невозможно.

Наверное, меня чем-то накачали. Это было единственное разумное объяснение тому, что, как мне казалось, я только что видела, тому безумию, которое проделало такие дыры в моей памяти. Но если я всё ещё под действием наркотиков, кому и чему я могу доверять? Я перевернулась на спину, всё ещё ловя ртом воздух, и посмотрела на дом. Некоторые его части торчали под странными углами, как бюро с выдвинутыми ящиками в разной степени. Солнце садилось за моей спиной, отражаясь от окон, делая их золотыми и непрозрачными. Кто-то внутри смотрел на меня сверху вниз. Если дом вообще существовал, если существовал океан, если существовала я.

Это было самое странное чувство: я не могла доверять ничему, ни глазам, ни ушам — даже насыщенный солёный запах океана мог быть частью какой-то странной галлюцинации, которая Бог знает, когда началась. Я уставилась в темнеющее небо, пытаясь припомнить то немногое, что помнила. Я всё ещё чувствовала на себе его руки, когда он пытался бросить меня в какую-то глубокую, бездонную яму. Итак, серийный убийца, верно? Но он оттащил меня назад. Серийный убийца с совестью?

Но, возможно, он всё-таки не оттащил меня назад. Может быть, это и есть смерть — долгая, странная психоделическая галлюцинация с вампирами и мужчинами с крыльями... мужчинами с крыльями? Откуда это вообще взялось? На миг я подумала, а не сесть ли мне, но потом передумала. Мне и так было хорошо. Растянувшись на каменистом пляже, я старалась не высовываться. Я могла просто лежать так, прислушиваясь к мягкому шуму океана, пока не кончится действие наркотиков или я не проснусь.

Или обнаружу, что нахожусь в аду, или в раю, или где-то посередине. Если я сяду, это будет означать, что я должна что-то сделать, а сейчас у меня просто не было сил.

Заходящее солнце на мгновение скрылось из виду и, подняв глаза, я увидела стоящего надо мной мужчину. Разиэль, так они его называли? Странное имя, просто ещё одна часть кошмара, который начался с его рук на мне.

— И как долго ты собираешься тут лежать? — у него был такой красивый голос, из тех, что могут заманить ангелов на верную смерть, но слова были спокойными и бесстрастными. — Сейчас холодно, приближается прилив, к тому же тут коварное течение, оно может затянуть тебя в океан раньше, чем кто-нибудь поймёт, что произошло. С таким же успехом ты можешь встать... бегство ничего не изменит.

Закат золотил его, создав нимб света вокруг его высокого тела. Я заставила себя расслабиться. Значит, не вампир. Я знала правила — они не переносят солнце.

Я и не заметила, что произнесла эти слова вслух. Пока он не ответил мне.

— Так ты теперь эксперт по вампирам? — спросил он.

Я подумала, не встать ли, но лежать, растянувшись перед ним, явно ставило меня в невыгодное положение, поэтому я села, не обратив внимания на скрип затёкших мышц. Я свирепо уставилась на него.

— Вовсе нет. Я в них не верю и если ты и твои друзья втянуты в такие сцены, то можешь на меня не рассчитывать. Я хочу домой.

Он смотрел на меня с невозмутимым видом.

— В какие сцены? — эхом отозвался он.

Сейчас на его губах не было крови. Может, мне причудилось. Мой мозг, казалось, всё ещё не мог удержать две мысли вместе.

— Я не полная идиотка, — сказала я капризным голосом. — Я знаю, что существует целая субкультура людей, которые любят притворяться вампирами. Они подпиливают свои зубы, они тусуются в готических клубах, они пьют кровь, они одеваются в Эдвардианскую одежду... — я умолкла.

Чёрные джинсы и поношенная чёрная джинсовая рубашка не шли ни в какое сравнение с Эдвардианским нарядом, и мы оба это знали, хотя я готова была поспорить, что он будет выглядеть чертовски великолепно в пышной белой рубашке. Учитывая, что он уже выглядел чертовски великолепно.

— Я нигде здесь не вижу готического клуба, — сказал он. — Никто здесь не станет притворяться вампиром.

— Тогда на что я наткнулась всего несколько минут назад?

— Элли? — прежде чем он успел продолжить, к нему подошла Сара, почти такая же высокая, а за ней ещё один мужчина. — Что случилось?

— Ты знаешь, что случилось, — сказала я, чувствуя раздражение, несмотря на то, что мне нравилась Сара. — Я видела его.

— Видела его что?

Я посмотрела на её узкие запястья: нежные, с голубыми венами и нетронутые. Я подтянула колени к телу и обняла их.

— Кто вы такие? — спросила я со стоном разочарования.

— Возвращайся в дом, Сара, — нетерпеливо сказал мужчина. — Это дело Разиэля и он должен с ним разобраться сам, — в его голосе прозвучали странные собственнические нотки.

— Минутку, — сказала Сара, опустившись на колени рядом со мной и положив руку мне на плечо. — Я не хочу, чтобы ты боялась, дитя. Никто тебя не обидит.

Я не была столь уверена, как она, ни в Разиэле, ни в другом мужчине. Он был одного роста с Разиэлем, с черными, как смоль волосами, холодными голубыми глазами и безжалостным выражением лица.

— Я хочу домой, — повторила я, чувствуя себя капризным, упрямым ребёнком.

Другой мужчина выругался.

— Разиэль, сделай что-нибудь. Или позволь мне разгрести бардак, который ты устроил.

— Дай ей минутку, Азазель, — бросила Сара через плечо. — Она шокирована и напугана, и неудивительно, ведь вы двое ходите вокруг и ведёте себя таинственно. Если Разиэль не даст ей нескольких простых ответов, то это сделаю я.

— Женщина, — ледяным тоном произнёс Азазель, — быстро наверх и в постель.

— Муж мой, — ласково ответила Сара, — я буду там, когда буду чертовски готова.

Ну, это было определённо странно. Азазелю было лет тридцать-тридцать пять; Саре, вероятно, за пятьдесят, а может, и больше. Вряд ли стоит удивляться этому...

Сара была красивой женщиной, но большинство мужчин, которых я знала, любили цветущих молоденьких цыпочек. В зрелом тридцатилетнем возрасте меня уже однажды бросили ради какой-то более молодой и более податливой.

— Она пойдёт внутрь, — сказал Разиэль, дав понять, что выбора нет. Так он думал.

Я прищурила глаза, посмотрев на него.

— И куда же она направится? — потребовал ответа другой мужчина.

— В мои комнаты, — сказал Разиэль. — Не вижу другого выхода.

— Она точно не пойдёт с нами, — отрезал Азазель.

Сара поднялась, грациозным, плавным движением, которое заставило меня отчаянно позавидовать ей. Если я вернусь домой, то обязательно начну заниматься йогой. А если никаких "если" не будет? Я не оставлю им никакого выбора. Я хочу вернуть свою жизнь.

— Иди с Разиэлем, дитя, — сказала она. — Он не причинит тебе вреда. На самом деле, он присматривал за тобой. Когда он не умирал от отравления огнём, — добавила она, лукаво взглянув на него. — Иди с ним, и он ответит на все твои вопросы.

— Чёрта с два, — ответил Разиэль. — Я отведу её к себе и оставлю там, пока не разберусь...

— Ты сделаешь то, что говорит Сара, — сказал Азазель, его мягкий голос был холоден.

Разиэль бросил на него недовольный взгляд. А потом он подошёл ко мне и протянул руку.

Я смотрела на него, не двигаясь. Сейчас было не время замечать, что у него были сильные, красивые руки. Или что всё в нём было прекрасно, почти сверхъестественно прекрасно. Я не любила красивых мужчин, чёрт возьми. Хотя, видит Бог, я не была уверена, что когда-либо видела кого-то столь же великолепного, как он.

— Не заставляй меня нести тебя, — предупредил он.

Азазель и Сара уже направились в дом, он обнимал её за талию. Некоторое время я подумывала, а не вскочить ли мне на ноги и не побежать ли за ними; но Азазель пугал меня даже больше, чем этот необъяснимый мужчина.

Мне нужно было встать, а не восседать тут, как героиня Викторианской эпохи. Единственная проблема заключалась в том, что мои колени были как спагетти. Я такая же крепкая, как любая другая женщина, может быть, даже крепче, но в прошлом мне пришлось через многое пройти... не важно. Был предел тому, с чем я могла справиться. Я попыталась встать, но он всё равно схватил меня за руки и поднял. Он довольно быстро отпустил меня и направился к странному дому, явно ожидая, что я последую за ним, как послушная невеста из третьего мира.

Чёрт с ним. Я огляделась в поисках какого-нибудь выхода и осталась ни с чем, если только я не хотела нацепить роль Вирджинии Вульф и уйти в океан. Мне некуда больше идти... Приближался прилив, а за домом стояла туманная тьма и лес. Кроме того, я наконец-то получу ответы на свои вопросы, не так ли?

Мне удалось его догнать. Его длинные ноги легко преодолевали расстояние, но после неуверенного старта я умудрилась перейти на быструю поступь.

— Не будь таким сварливым, — сказала я, стараясь не пыхтеть. — Это ты виноват, что я здесь.

— На случай если ты не помнишь, я был без сознания, когда меня доставили сюда.

— Это зависит от интерпретации, — сказала я. — Я не могу спорить, потому что у меня огромные провалы в памяти. Как, по-твоему, они тогда должны были поступить? Оставить меня в лесу? С этими дикими животными в темноте?

Он нахмурился. Как может мужчина так красиво хмуриться?

— Нет, — сказал он. — Они не должны были оставлять тебя.

— И какого чёрта мы вообще там делали? Что, во имя господа, со мной происходит?

Я ненавидела жалобные нотки в своём голосе, но, честно говоря, ничего не могла с собой поделать. Я могла быть сильной современной женщиной большую часть времени, но сейчас я была уставшей, раздражённой и полностью побеждённой.

Он не ответил. Вообще-то я и не ожидала этого.

— Ты голодна? — спросил он вместо этого.

Отвлекающий маневр оказался эффективным. Я вдруг вспомнила, что умираю с голоду.

— Да. Почему бы тебе не отвести меня в "Макдональдс" и мы всё там обсудим? — я решила, что это маловероятно, но попробовать стоит.