Я не хочу ему верить, хотя какая-то часть меня именно это и делает, но я не собираюсь давать понять Николасу, что он меня задел.

Поднимаю подбородок и отворачиваюсь от него, глядя исключительно на грузовик Виктора, едущий впереди нас. Вскоре мы сворачиваем вправо с автомагистрали и едем по пыльной грунтовой дороге. Дорога петляет через посадки низкорастущего кустарника и молодых деревьев, но в основном здесь нет ничего, только грязь и бесконечный участок почти бесплодной земли на триста шестьдесят градусов вокруг меня. Несколько домов стоят на вершинах грязных холмов, но у меня возникает чувство, что эту землю долгое время не навещали не только владельцы, но и кто бы то ни был еще.

Передняя часть внедорожника поднимается над землей все выше, когда мы направляемся в гору. Как только мы выбираемся на гребень, и пыль начинает оседать, я вижу четыре старых грузовика, таких же, как и тот, на котором едет Виктор, припаркованных на открытом месте и ожидающих нас.

Глава 13

Восемь человек стоят перед грузовиками, на плечах винтовки, все они люди Хавьера. Я вцепляюсь в кожаное сиденье подо мной, которое труднее проткнуть кончиками пальцев, чем поношенное в старом грузовике. Мы останавливаемся в ста метрах от них.

Но я не вижу Хавьера. Или Изель.

Я начинаю паниковать, когда не вижу Лидию, но потом замечаю кого-то внутри форда кремового цвета. По крайней мере, я уверена, что это Лидия. Прижимаюсь лицом к металлической сетке, насколько могу, стараясь получше разглядеть, но это не очень помогает.

Николас поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.

— Расслабься и не высовывайся, — требует он.

Я делаю то, что он говорит, не потому, что он это приказал, но потому что так, вероятно, лучше.

Дверь грузовика хлопнула. Виктор выходит и направляется к ним. Одного за другим я осматриваю каждого из восьми мужчин, пытаясь определить, кого послали сюда говорить за Хавьера, так как самого его нет, но потом вижу, как мелькают черные волосы Изель в окне зеленого грузовика, когда она выходит наружу.

— Хавьер дважды трус, раз не пришел сам, — говорю я громко, не обязательно для Николаса.

— Сейчас он знает, что Виктор может убить его без особых усилий, — говорит Николас, наблюдая в окно. — Я бы сказал, что это умный шаг со стороны Хавьера.

Изель пытается приблизиться к Виктору своей обычной знойной походкой, но у нее явно болят раны на ногах, оставленные им, и она спотыкается, как только проходит проржавевший капот. Один из мужчин быстро подскакивает, чтобы помочь ей, но она бьет его по лицу и кричит ему какие-то ругательства, приказывая ему отойти. Она ненавидит жалость. Я думаю, она ненавидит все, включая себя.

Слова, которыми обмениваются Изель и Виктор, я не слышу, о чем они говорят, но по языку тела могу сказать, что все как обычно: Изель пытается напугать его угрозами Хавьера, говоря, что Виктор наживет очень опасного врага - то же начало разговора, что и в мотеле в тот день. И так же, как и раньше, Виктор равнодушен к ней, и это только подливает масла в огонь ее выражений.

Я пытаюсь услышать, о чем они говорят, хотя и знаю, что не смогу, и я больше стараюсь увидеть Лидию.

Несмотря на распоряжение Николаса, я прижимаюсь ближе к сетке, пытаясь разглядеть ее в окно. Уверена, что она сидит на пассажирском сиденье. Но я думаю, что кто-то еще сидит рядом с ней.

Изель машет рукой мужчинам около грузовика и один из них подбегает, чтобы открыть дверь. Он залезает внутрь, вытаскивает, как я и предполагала, Лидию и тянет ее.

— Это она! — говорю я взволнованно, с облегчением.

Николас крутит головой.

— Я сказал, сидеть тихо, — рычит он сквозь зубы.— Не наделай больше, чем уже натворила.

Я замираю, услышав это, и снова откидываюсь на спинку сиденья, хоть и только для того, чтобы это удовлетворило его, и он отворачивается.

Лидия ужасно выглядит, но, по крайней мере, она может ходить. По крайней мере, она жива. Она одета в ту же самую грязную одежду, в которой была, когда я увидела ее на том видео. Пятна крови, вытекшей из ее рта и носа, даже с расстояния были видны на ее тонкой белой футболке. Ее руки спереди связаны в запястьях. Светло-рыжие волосы растрепаны, грязны и спутаны. Она плачет, безнадежно глядя на нас во внедорожнике, и я могу только предположить, что ей интересно, здесь я или нет. Я хочу бежать к ней, чтобы она знала, что я в порядке и что она, наконец, собирается домой, но желая это сделать, я знаю что не могу.

Мужчина, который рывком вытащил ее из грузовика, тащит ее за локоть, дергая из стороны в сторону.

Виктор говорит что-то Изель и она хитро улыбается. Затем оглядывается через обнаженное плечо и указывает двумя пальцами другому мужчине, которого она только что ударила, что-то сделать. Он быстро реагирует, обходит открытую дверь грузовика, откуда была вытащена Лидия, и тянется внутрь за другой фигурой, которую я видела, сидевшую рядом с ней.

— Боже мой, — я говорю больше самой себе.— Это Корделия. Зачем они привезли ее? — Я смотрю на Николаса в поисках ответа, но он молчит.

Корделия и Лидия теперь стоят бок о бок, дрожат, с заплаканными лицами, обе не спускают глаз с внедорожника.

Виктор указывает нам двумя пальцами.

— Ты готова? — Николас поворачивается.

— Да. — Я с трудом сглатываю.

Николас открывает дверь, и когда он выходит, скрытые замки внедорожника щелкают еще раз. Он распахивает заднюю дверь и протягивает мне руку. Я неохотно берусь за нее.

— Сэрай! — Слышу в воздухе голос Лидии, как только выхожу из внедорожника.

Пока я обхожу открытую дверь, оглядываюсь, чтобы увидеть, как мужчина, держащий ее за локоть, толкает ее на колени на покрытую грязью землю. Другой мужчина делает то же самое с Корделией только потому, что это в его власти.

Я медленно прохожу короткое расстояние между мной и Виктором, ноги с каждым шагом заплетаются все больше. Ощущаю на себе взгляд Изель, холодный и хищный, но я не буду смотреть на нее. Она не получит такого удовольствия. Вместо этого я смотрю только на Виктора и, хотя он смотрит прямо в мои глаза, я знаю, что он ни на грамм не обделяет своим неусыпным вниманием тех, кто вокруг него.

Затем он смотрит в сторону, поднимая руку, и я инстинктивно останавливаюсь.

— Пусть один из ваших парней приведет их, — инструктирует Виктор Изель.

Изель ухмыляется, ее ноздри раздуваются, делая ее взгляд еще более ненавидящим. Затем кивком головы она приказывает мужчине, стоящему над Лидией, сделать это. Он закидывает винтовку за спину, и протягивает обе руки, хватая Лидию и Корделию, поднимая их на ноги.

Виктор снова смотрит на меня. Он протягивает руку, и я иду к нему, чувствуя, что его, казалось бы, бесстрастный взгляд проникает в мой разум. Что-то есть в его глазах, что-то тихое и таинственное, и я чувствую, что он пытается говорить со мной с их помощью. Я беру его за руку, и его пальцы очень аккуратно охватывают мои.

Что-то не так, так же, как и этот взгляд украдкой, который я заметила секунду назад.

По мере приближения мужчины, рука Виктора сжимает мою. Сейчас я вижу только глаза Лидии, полные страха, надежды, и облегчения, когда она подходит ближе. А затем, когда они попадают в зону досягаемости Виктора, быстрым, неуловимым движением толкает меня на землю, и я вижу, как Виктор хватает мужчину за голову и ломает ему шею. Лидия и Корделия падают на колени и следующее, что я вижу, Виктор берет полуавтоматическую винтовку мужчины и обстреливает Изель и остальных.

Лидия и Корделия пытаются подобраться ко мне, но звук выстрелов громогласно разносится по воздуху во всех направлениях, и я прижимаю руками их обоих животами и лицами в грязь.

— Лежать! — кричу я, пыль попадает мне в рот. — Следуйте за мной! Давайте! — и я ползу к внедорожнику так быстро, как только могу, как солдат под вражеским огнем.

Раздаются еще выстрелы, две или три пули попадают в песок рядом с нами, одна рикошетит от внедорожника со стороны открытой двери. И хотя внедорожник в пятнадцати футах от нас, я чувствую, что это слишком далеко и что мы никогда не доберемся до него. Одна пуля ударила в землю в футах от моего лица, и я замерла. Я уже потеряла из виду Виктора, но видела, как Николас убегает от внедорожника, сжимая в руках пистолет, и быстро делает несколько выстрелов.

— Быстрее! — я перекрикиваю окружающий хаос, оборачиваясь, чтобы посмотреть, следуют ли за мной Лидия и Корделия, мои руки еще сильнее вжимаются в грязь.

Лидия кричит, и я вижу кровь на песке возле ее ног. Корделия в ужасе быстро проползает мимо меня, заставляя свое тело продвигаться по песку даже со связанными запястьями. Но Лидия остается на прежнем месте, и я поворачиваю назад, чтобы помочь ей. Если мне придется в одиночку тащить ее по земле под градом пуль, я это сделаю.

— Моя нога! — кричит мне Лидия.

— Не останавливайся, Лидия! Поднажми! Ты должна двигаться!

Я наконец подползаю к ней, и накрываю ее голову обеими руками, когда пролетает следующая очередь пуль, едва не задев нас. Она прячет лицо на сгибе моей руки. Рыдания сотрясают ее тело.

Поток пуль прерывается, но жуткая тишина почти так же страшна, как и шум. Кажется, прошла вечность, прежде чем я опасливо поднимаю голову и после того, как пыль оседает, я вижу только два стоящих тела среди мертвых.

Виктор и Николас.

Я неожиданно зарыдала от облегчения, из-за чего моя грудь сокращалась снова и снова, пока меня не вырвало. Я даже не поняла, как мне удалось усесться прямо на голые пятки, закопанные в песке. В какой-то момент я потеряла свои шлепанцы. Лидия бросается ко мне, и я так крепко ее обнимаю, что чувствую, как мои пальцы впились в ее спину. Она бы сделала то же самое, если бы ее руки не были связаны веревкой.

— Сэрай! Сэрай! — плачет Лидия на моем плече. Мое имя - это все, что она смогла сказать.

— Знаю, Лидия! Мне так жаль, что я убежала без тебя. Мне так жаль! — мой нос обожгло обильными слезами.