Я посмотрела на дверь в ванную, слишком напуганная, чтобы войти. Что если я снова увижу сон, и этот монстр вернется?

И где Гай? Он обещал, что со мной никогда не случится ничего плохого, но вот я здесь. Испуганная.

Удерживаемая против своей воли. Хуже всего, он даже не позаботился послать мне письмо или позвонить. Ничего. Он просто бросил меня здесь.

Ему нет до меня никакого дела. Никогда не было. Больно. Грубое пробуждение. Теперь мне придется самой за себя постоять.

Я осторожно, на цыпочках вошла в ванную и включила свет, и с облегчением вздохнула, увидев пустую комнату. Посмотрела в зеркало.

Я не увидела никаких следов на лице, но мне все еще было больно. Шея и нос болезненно чувствительны, будто покрыты невидимыми синяками.

Я провела рукой по лицу, затем изучила красные прожилки в своих воспаленных глазах. Легкий блеск вокруг моей шеи привлек внимание. Это была изысканная серебряная цепочка с черным камнем-амулетом размером с монету. Я молча смотрела на нее несколько секунд.

– Считается, это помогает от кошмаров, – произнёс голос.

В дверях стоял Томмазо, одетый в черные джинсы и футболку, которая плотно обтягивала его грудь и выпуклости бицепсов. Если бы ткань могла говорить, она бы сказала: "Везет же мне". Он не был сплошной двухметровой горой впечатляющих мускулов, как Гай, но худощавым и хорошо сложенным. Любая женщина не смогла бы остаться равнодушной.

Кроме меня, которая только и делает, что ненавидит мужчин.

– Я принес тебе завтрак. – Он поднял бумажный пакет и встряхнул его. – Свежие рогалики и крем-сыр.

Я не знала, что сказать. Он на самом деле ослабил охрану, и я была слишком расстроенной, чтобы устоять перед любым проявлением доброты, даже от подручного своего тюремщика.

– Спасибо, – пробормотала я.

– Я тут подумал, прекрасный день для прогулки. Почему бы тебе не поесть, принять душ, потом я зайду за тобой. Просто постучи в дверь, когда будешь готова.

– Ты разрешишь мне выйти из комнаты?

Я начала строить планы побега.

– Даже не думай. По всей территории расположены сотни датчиков движения и везде охрана.

"О, черт. Тогда, может, я смогу тайком позвонить".

– И все внешние телефонные линии надежно перекрыты, – добавил он.

Что? Он читает мысли?

– Я ничего не замышляю, просто счастлива выбраться из этой комнаты, – солгала я.

Он поднял одну бровь, показывая, что не верит мне. Умный мужчина.

– Томмазо?

– Время вопросов?

– Как ты догадался? Что ты такое на самом деле?

– Ты спрашиваешь, человек ли я?

Я кивнула.

– Да, – произнес он.

– Ты знаешь, что Гай не человек, и тебя это не беспокоит?

– Нет.

– Есть ли еще такие же, как он?

– Да, – ответил он.

– Они опасны?

– Смертельно.

– О! – Я так и думала, что он это скажет.

– Но, – добавил он, – они не убивают без причины.

– Ты хочешь сказать, беспощадные, но у них есть совесть?

Я могла уловить суть – я смотрела "Властелин Колец" пять раз. Вигго... классный.

Томмазо кивнул.

– Вроде того.

– И ты все еще ни за что не скажешь мне, кто или что они?– спросила я.

– Не сегодня.

– Но почему? Я имею в виду – чего ты так боишься?

– Эмма, я Учбен. Мы никогда не боимся.

"О, боже! Хоть какая-то информация. Он Учбен! Подожди..."

– Что за Учбен, черт возьми?

Он слегка улыбнулся.

– Мы древнее сообщество воинов, служим мистеру Сантьяго и его товарищам.

– Ты опасен?

Он гордо улыбнулся и открыл дверь.

– Конечно.

Мой желудок сжался.

– Но в хорошем смысле, верно?

– Просто постучи.

Он повернулся и закрыл дверь.

***

Я чувствовала, Томмазо многого не договаривает, что-то не сходилось в его внешне безупречном рассказе.

Что бы это ни было, это его проблемы; мне бы собственные решить, например, безопасность моей семьи и разбитая вдребезги жизнь.

Не говоря уже о Гае, я не знала, где он был – но нам с ним нужно многое прояснить – моя жизнь не наладится, пока я не получу ответы. Может быть, он преследовал Мааскаб. Может быть, он уже отыскал мою бабушку.

Я съела вкуснейший, сдобный рогалик и приняла самый быстрый в мире душ; все еще была в шоке от ночного кошмара. Одела джинсы – и, да, другие глупые стринги тоже – футболку и шлепки.

Выбор одежды у меня невелик, но я гораздо больше беспокоилась о своей жизни, чем о моде. Впервые.

Я собрала непослушную массу своих кудрей в пучок на затылке, затем сильно постучала в дверь. Высокий мужчина с тонкими губами и темно-карими глазами открыл дверь.

– Сюда.

Я последовала за ним по длинному коридору, минуя несколько закрытых дверей. Интересно, были ли на вилле другие "гости".

Мы подошли к выложенной мексиканской, белой с голубой плиткой лестнице, которая вела вниз в большую комнату. Где был такой же пол из коричнево-красной плитки сальтильо и два мягких дивана из коричневой кожи, как в моей комнате.

Вдобавок, там был камин, достаточно огромный, чтобы вместить внутри машину, а одна стена целиком от пола до потолка переделана в окна, выходящие на просторное патио, откуда открывался вид на бесконечные, покатые холмы, усеянные виноградниками. Я почти ожидала увидеть художника в щегольском черном берете, рисующего снаружи. Невозможно передать словами великолепие пейзажа.

– Это на самом деле принадлежит Гаю? – спросила я.

– Да. Он владеет этой виллой очень давно, хотя редко здесь останавливается. Особенно с недавних пор, как тебе известно. Но Учбены присматривают за его имуществом и пользуются им в полной мере. На этой вилле проводится обучение, совещания и коллективные мероприятия, ну сама знаешь.

– О, конечно. Учбен. Коллективные мероприятия. Угу. Я понимаю, о чем ты. – Как и поняла, что у Гая был этот дом все время, а он никогда мне о нем не говорил. И самолет. Что еще он скрывает?

Подожди. Я знаю. К какому виду он принадлежал или что он знал о моей бабушке.

Я вышла наружу через двойные двери вслед за мужчиной и спустилась по маленькой каменной лестнице в розовый сад. Небо было ясным, голубым, и утреннее солнце ласкало мое лицо.

– Подожди здесь, – произнес он.

– Зачем? – Я не нервничала и не боялась, но и полностью не успокоилась.

– Томмазо. Он сейчас придет. – Мужчина вернулся в дом. Весело, он нисколько не беспокоился о том, что я сбегу. Наверное, думал, далеко я не уйду.

Я села на бетонную скамейку рядом с розовым кустом, чьи цветы были размером с салатную тарелку. Восхитительно. А дальше тянулись бесконечные холмы, покрытые виноградниками.

Еще более восхитительно. Место просто призывало расслабиться. Неужели оно на самом деле принадлежит Гаю?

Казалось, он больше походил на человека, получающего удовольствие от женских грязевых боев или на петушином ринге. А не от виноградника.

Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. В воздухе витала смесь запахов – земли, роз, виноградных лоз и... одеколона Поло?

Я слышала отдаленно низкий гул голоса Томмазо. Я встала и тихо, на цыпочках пошла обратно к дому. Повернув за угол виллы, увидела стоящего ко мне спиной Томмазо, разговаривающего по сотовому. В другой руке он держал поводья двух лошадей. Я чуть не выпалила,

"Нет, нет. Ни за что, приятель. Никаких лошадей", но поняла, что он говорит обо мне.

Он кивнул.

– Да. Ей понравился мой подарок... она его носит. – Он замолчал, слушая собеседника. – Он говорит, уже в пути. – Опять молчание. – Да. Я буду готов. Все будет на месте. Да, сэр.

Он кивнул в последний раз и захлопнул телефон.

– На месте для чего? – спросила я.

Застигнутый врасплох, Томмазо подпрыгнул и выпустил поводья.

– Черт! Ты испугала меня. – Выдохнул он.

– Готов к чему? – настаивала я. – Он возвращается?

Выражение его глаз быстро поменялось, затем он наклонился и подобрал поводья.