- Какие у вас дальше планы? Мне не хочется пока что посвящать в это дело много народу, а вы трое, вроде бы, уже все равно втянуты.

   - Через неделю Джону нужно быть на заседании Большого Совета. До этого момента никаких планов нет. Ну, то есть, мы все равно собирались перебраться сюда. в Лютецию, побродить по городу... Такой бездумный туризм.

   - Хорошо. Для начала - если нет принципиальных возражений, вполне можете остановиться здесь. Дом удобно расположен, и, как ты понимаешь, с точки зрения безопасности его высочества, куда лучше отеля.

   - Я целиком за, но вопросы безопасности решает Лео, - пожала я плечами.

   Дверь за моей спиной распахнулась, и голос дворецкого произнес:

   - Ваши гости, мадам.

   Лео, разумеется, не стал возражать против того. чтобы прожить неделю в архизащищенном особняке архимага, Джону было вообще все равно - его интересовал лишь один вопрос, который он и задал мне потихоньку:

   - Как ты думаешь, нам выделят одну спальню, или, как детей, расселят по разным?

   Не удержавшись, я неизящно фыркнула.

   - Можно подумать, если поселят в разные, тебе это помешает?

   - Не помешает, конечно, - он завладел моей рукой и потихоньку поглаживал мою ладонь подушечкой большого пальца; мне хотелось начать мурлыкать...

   Свадьба наша была назначена на первую субботу марта и, разумеется, предполагалось, что до этого торжественного момента мы с Джоном будем целомудренно прогуливаться, взявшись за руки, по цветущим садам, и прогулками ограничимся. Ну, вот что я могу сказать? Ограничиться прогулками не получилось. Наверное, потому, что в Нордхольме в октябре сады не цветут.

   Тренькнул компьютер, сообщая о получении почты. Госпожа Редфилд быстро просмотрела письмо и усмехнулась веселой хищной ухмылкой:

   - Ну что же, дети мои! Помощник нотариуса господин Ренар найден, к счастью для него - живым и здоровым. Еще приятнее - он разочаровался в тишине и покое городка Блоне, и решил вкусить соблазнов большого города. Проще говоря, Ренар перебрался в Лютецию, и я намереваюсь этим немедленно воспользоваться. Алекс, Джон - вам я предлагаю посмотреть на допрос из-за стекла. А ты, мой дорогой, - она повернулась к Лео, и он, слегка вздрогнув, отодвинулся, - пойдешь со мной и будешь изображать доброго следователя. Этакого тюфяка, только что пришедшего на работу и страшно угнетаемого злобной начальницей.

   Хозяйка кабинета встала, убрала в ящик стола все бумаги, заперла его на ключ и, подняв на нас глаза, подмигнула:

   - Угадайте-ка, кто у нас будет злобной начальницей?

   Глава 21.

   Нас провели в довольно большую и светлую комнату, окно которой выходило на залитую вечерними огнями набережную. Жители Лютеции и ее гости радовались вечеру пятницы, гуляли, выпивали в небольших кафе, садились на кораблики, освещенные разноцветными фонариками, чтобы посмотреть на великий город с воды.

   Второе окно смотрело в соседний кабинет. Госпожа Редфилд поглядела в него, удовлетворенно улыбнулась и жестом предложила нам с Джоном подойти.

   Сквозь стекло была видна узкая и длинная комната, похожая скорее даже на коридор, темная и унылая. Окно ее было забрано железной решеткой из толстых прутьев. Канцелярский стол, два стула и большой сейф, выкрашенный в гадкий желто-коричневый цвет, больше ничего там и не помещалось. Канцелярский стол, два стула и большой сейф, выкрашенный в гадкий желто-коричневый цвет, больше ничего там и не помещалось. На одном из стульев сидел мужчина, выглядевший даже приятно - средних лет, с симпатичным лицом, хорошо одетый. Впрочем, в данный момент лицо было искажено, а фигура искривлена. Сидеть ему явно было очень неудобно, а встать - страшно.

   - Тринадцатый кабинет, - кивнула госпожа Редфилд. - Лучшие спецы королевского института Дизайна разрабатывали. За окном - иллюзия бетонной стены с колючей проволокой, а на стуле больше десяти минут высидеть невозможно, такой он неудобный. Ну, что, пошли? Лео, табуретку возьми. Будешь вести протокол. Алекс, через десять минут... нет, лучше по кодовой фразе вызови меня по коммуникатору. Как только я скажу: "Не смей мне врать!", и стукну по столу.

   - Будет исполнено, коммандер! - ответила я и попыталась щелкнуть каблуками. Увы, мягкие мокасины смазали эффект.

   Лео последовал за ней, а мы приникли к окну.

   Дверь соседней комнаты распахнулась от пинка и с грохотом врезалась в стену. Мужчина подпрыгнул и поспешно вскочил с пыточного стула; на лице его было написано столь явное облегчение, что я. не удержавшись, хмыкнула. Госпожа Редфилд, не глядя ни на кого, прошла за стол, швырнула на него довольно толстую папку, села и подняла на задержанного тяжелый взгляд.

   - Ренар, Огюст-Клаверон? Родился в Динаре восьмого июля две тысячи сто пятьдесят первого?

   - Да, мадам.

   - Для вас, Ренар, я коммандер Редфилд! Впрочем, если будете себя хорошо вести, возможно. я разрешу называть меня госпожой баронессой. Итак, вы задержаны для допроса по делу об убийстве монахини монастыря святой Розалии, что в Блоне, сестры Урсулы. Что вы можете рассказать по данному вопросу?

   - Но, мадам... простите, коммандер... я не знаком с этой монахиней!

   Его изумление показалось мне искренним, но, в конце концов, не я веду допрос.

   - Вы жили в городе Блоне?

   - Да, я прожил там почти два года, - с осторожностью сказал Ренар.

   - Вы были помощником нотариуса, мэтра Брюневаля?

   - Да, это так.

   - Вместе с ним ездили в монастырь святой Розалии по вопросам наследства?

   - Ну... наверное... я не помню, - взгляд его метнулся в правый угол, но не нашел сочувствия у расположившегося там паука, и перескочил влево.

   - Не смей мне врать! - бахнула по столу госпожа Редфилд.

   О, а это сигнал для меня! Я набрала номер, и через мгновение ее коммуникатор засветился синим и завибрировал.

   - Да, - раздался в трубке ее сердитый голос, - что? Хорошо, сейчас буду! Слушай, Ренар! - госпожа Редфилд повернулась к допрашиваемому и наклонилась к его лицу так, что тот попробовал вжаться в спинку стула. - Я вернусь через пять минут, и вот тогда выверну тебя наизнанку, понял! Ты мне не только про монахиню расскажешь, ты вспомнишь, какого цвета были пеленки, в которые ты гадил в детстве! Пембрук, ты мне головой отвечаешь, чтобы этот прыщ сидел на месте!

   Хлопнув дверью, она вылетела из комнаты. Мужчина опасливо поежился и покрутил головой. Лео встал с табурета, на котором примостился, делая заметки в блокноте, подошел к столу, налил в стакан воды из стоявшего тут же не слишком чистого графина и протянул Ренару с самым сочувственным видом.

   - Хотите попить?

   - Да, спасибо. С удовольствием! - тот вцепился в стакан и выхлебал его в два глотка. - Уф, сразу полегчало... Это ваша начальница?

   В его голосе прозвучало умеренное сочувствие вкупе с любопытством.

   - Что-то быстро он перестал бояться, - покачала головой госпожа Редфилд, неслышно вставшая у меня за спиной. - Так уверен в себе?

   - А вариант, что он ни в чем не виновен, не рассматривается? - поинтересовался Джон с некоторым скепсисом.

   - Нет. Я попыталась его просканировать. Он так закрыт от ментального проникновения, будто ему верховный орочий шаман защиту ставил. Даже если бы у нас не было записи в дневнике Урсулы, такая защита навела бы на подозрения.

   - Я знал человека, у которого было природное невосприятие ментальной магии, - продолжал упорствовать мой принц. - А вдруг?...

   - Бывает и такое, - госпожа Редфилд не стала спорить. - Но это совершенно иначе выглядит на магическом плане. Да что я рассказываю, посмотрите сами на ауру! Видите непрозрачное желтое пятно в височной области? Вот так выглядит наложенная защита от ментального воздействия. А природная защита не сосредоточена в каких-то областях, а закрывает мозг целиком.

   Мы с Джоном переглянулись, и я подумала, что в ближайшие годы придется нам обоим учиться, вместо того, чтобы пользоваться выгодами своего положения наследников короны. Языки, магия разных областей, экономика, психология... страшно подумать, сколько всего, оказывается, я не знаю.