Менеджер улыбнулся, завел их внутрь и протянул руку Кайлу:

– Джо Колер. Я целую неделю этого ждал. Как по мне, вся шумиха вокруг «Твиттера» просто истерика. – Затем поприветствовал Рилан. – А вот и таинственная дама. Не знаю, кто вы, но постарайтесь обойтись с этим парнем лучше, чем его прошлая подружка. Идемте.

Увидев изумленное выражение лица Рилан, Кайл пожал плечами.

– Один из фанатов.

И под руку с ней пошел вслед за Джо по узкой лестнице на второй этаж.

– Я попросил одну из официанток помочь все подготовить согласно вашим пожеланиям, – сообщил менеджер. – Решил, что женский взгляд не помешает.

– Пожелания? – переспросила Рилан Кайла.

Джо провел их по короткому коридору в зал.

– Надеюсь, вам понравится.

Кайл завернул за угол и с удовольствием отметил, что персонал постарался на славу. Свыше сотни белых свечей усеивали все горизонтальные поверхности, озаряя помещение теплым светом. В дальнем углу стоял столик, накрытый белой скатертью. Сверху примостились два хрустальных бокала и ведерко с бутылкой розового шампанского Перрье Жуэ – рекомендация от сестры.

Рилан ошеломленно разглядывала картину.

– Невероятно. – Она обошла столик и посмотрела на Кайла. – Это же здесь я тогда сидела.

– Я долго за тобой наблюдал, прежде чем решился подойти. Напротив тебя был рыжий парень, и я пытался понять, не встречаетесь ли вы.

Рилан улыбнулась.

– Шейн. Боже, я с ним сто лет не общалась. – И еще раз огляделась. Мерцающие свечи преобразили обычный студенческий бар в романтический уголок. Она приблизилась к Кайлу и сжала его рубашку. – Спасибо.

Он отвел упавший ей на глаза локон.

– Не за что, советник.

***

– Неудачно я заказала, – заметила Рилан, разглядывая тарелку Кайла. – Надо было выбрать винтовую картошку, а не обычную.

– Надо было, – поддакнул он, взял одну штуку и от щедрот великих положил ей.

– Всего одну? – возмутилась Рилан.

– Придется жить с последствиями своего поступка. Иначе как ты урок извлечешь? – улыбнулся Кайл, бросая вторую штуку себе в рот.

Перрье Жуэ возымело эффект: Рилан очаровательно раскраснелась. Не большой поклонник шампанского, Кайл и то был вынужден признать, что эта марка очень даже ничего. Конечно, обычно бутылку за три сотни баксов не сочетают с чизбургерами и картошкой фри, но для «Клибурна» в самый раз.

Кайлу пришло очередное сообщение, и он проверил, не Шон ли это, его правая рука в «Родс Нетворк Консалтинг».

– Прости. С выхода пресс-релиза у меня рабочий телефон разрывается. Шон сейчас принимает все сообщения. Я поручил ему звонить, если будет что-то срочное.

– И что ты станешь делать дальше? – спросила Рилан, беря бокал.

– Договорюсь о встречах и начну набирать клиентуру. Двое студентов, что я нанял, начинают работу в понедельник, и мы будем готовы. А потом останется скрестить пальцы и надеяться, что найдутся желающие замутить с Твиттер-террористом. В переносном смысле.

Рилан задумчиво склонила голову набок.

– Интересно. А когда ты решил заняться бизнесом? Помнится, при знакомстве говорил, мол, хочешь преподавать.

Совершенно невинный вопрос. Кайл мог ответить на него уклончиво, так же, как делал уже сотни раз. Но сидя напротив Рилан накануне годовщины смерти матери, решил, что, возможно, пора поведать об этой части жизни. Раз уж хочет от нее откровенности, надо и самому убрать стены.

Поэтому прочистил горло, решая с чего начать.

– Все изменилось после гибели мамы. Нашей семье тогда нелегко пришлось.

***

«Кайл, произошел несчастный случай».

До конца дней он не забудет этих слов.

По тону отца Кайл мгновенно понял, что все серьезно, и крепче сжал телефон.

– Что случилось?

– Грузовик врезался в машину твоей мамы, когда она возвращалась с репетиции драмкружка. Вроде бы водитель заснул за рулем… Не знаю, мне много не говорят. Ее привезли в неотложку полчаса назад, сейчас она в хирургии.

Желудок Кайла упал. Хирургия.

– Но… с мамой же все будет в порядке?

Последовавшее молчание длилось вечность.

– Я послал за тобой самолет в «Виллард», – сказал отец, имея в виду университетский аэропорт. – В «О’Харе» тебя подберет вертолет и доставит прямо в госпиталь. Они разрешили воспользоваться площадкой.

– Папа, – прошептал Кайл.

– Все плохо, сынок. Я хотел бы чем-то помочь, но они… говорят, что ничего…

Кайл с ужасом понял, что отец плачет.

Поездка в аэропорт, сорокаминутный полет в Чикаго и посадка на крышу госпиталя прошли как в тумане. Какой-то служащий – Кайл бы парня две минуты спустя не опознал – провел его в комнату ожидания в травматологии. Ворвавшись в помещение, Кайл обнаружил там пепельно-бледного отца.

– Мне очень жаль, сын.

Кайл сделал шаг назад:

– Нет.

– Я тоже не успела, – послышался тихий безжизненный голос.

В углу стояла Джордан. По ее щекам катились слезы.

– Джордо. – Кайл крепко обнял сестру и прошептал: – Мы только вчера с мамой говорили. Я звонил ей рассказать о результатах экзамена. – Она так им гордилась.

Сердце сдавило, а глаза начало жечь.

– Скажи, что это дурной сон, – попросила Джордан, уткнувшись ему в грудь.

В дверь постучали, и вошел доктор в голубой форме.

– Простите, что прерываю. Хотел спросить, не желаете ли вы ее увидеть.

Джордан вытерла глаза и повернулась к врачу. Затем вместе с Кайлом выжидающе посмотрела на отца.

Тот ничего не сказал.

– Некоторым становится легче, если они попрощаются, – доброжелательно пояснил доктор.

Кайл смотрел на отца – магната, известного проницательностью и твердостью, чье лицо попадало на обложки «Тайм», «Ньюсвик» и «Форбс», человека, который никогда не колебался. А сейчас не мог принять решение.

– Я… не… – Грей Родс провел ладонью по лицу и глубоко вздохнул.

Кайл положил руку ему на плечо и повернулся к доктору:

– Да, спасибо.

И вот тогда Кайл понял, что отцу будет очень тяжело организовывать поминки и похороны супруги. Чтобы облегчить ситуацию, он переехал в дом Грея и взял на себя большую часть приготовлений. Мрачный, изматывающий период. Кайл никак не ожидал, что в двадцать четыре года ему придется выбирать стихи и молитвы для погребальной службы матери, одежду, в которой она будет лежать в гробу – но вместе с Джордан они сумели выполнить все необходимое.

Кайл рассчитывал после похорон задержаться у отца на неделю, помочь ответить на звонки и письма. Учитывая размах империи, множество народу хотело выразить Грею соболезнования, и Кайл с Джордан делали все, что могли.

Но неделя прошла, а лучше не стало. Грей не хотел принимать посетителей или разговаривать с друзьями и родными по телефону. Целыми днями он либо сидел один в кабинете, либо уходил гулять по имению.

– Может, ему надо с кем-то пообщаться. С профессионалом, – сказал Кайл сестре однажды, когда они сидели в родительской столовой и ковыряли лазанью, принесенную кем-то накануне.

Холодильник и морозилка были забиты кастрюлями с лазаньей и макаронами с сыром так, что небольшой стране на месяц хватит. И неважно, что отец практически мог купить себе небольшую страну.

– Я уже пыталась его убедить, – ответила Джордан. – Он сказал, мол, и так знает, в чем дело – мама умерла.

Ее глаза наполнились слезами, но она быстро их сморгнула.

– Он просто расстроен, Джордо.

Кайл даже подумывал пойти к отцу и приказать взять себя в руки ради Джордан, но сомневался, что это поможет. И конечно же понимал боль Грея. Они все пытались оправиться после гибели матери.

Он решил остаться в Чикаго еще на неделю. А потом еще. Хороших дней не было – только плохие и терпимые. Постепенно отец согласился встречаться с друзьями и родными, что Кайл счет добрым знаком. Однако Грей по-прежнему не выказывал ни малейшего интереса к компании – все деловые звонки, сообщения и письма оставались без ответа.