И Джетт. О, Джетт. Если кто-то и может превратить боулинг в нечто сексуальное, это парень с татуировками драконов.

– Ты втюрилась по уши, – шепчет мне на ухо Хейзл, пока я любуюсь очередным страйком Джетта, который дается ему без особых хлопот.

Я так увлекаюсь этой картинкой, что ее голос заставляет меня подпрыгнуть.

– Ничего не могу с собой поделать.

– Он довольно сексуален, если тебе такие нравятся. Я-то люблю парней, на которых мясца чуть побольше.

Джетт направляется к своему месту, и я отворачиваюсь.

– Мясца у него вполне достаточно. С его мясцом все в порядке.

Если, конечно, не учитывать, что я его мясцо даже не видела. Но я ни капли не сомневаюсь, что оно чудесное. По крайней мере, я надеюсь, что оно чудесное. Убеждена, что у Джетта самое восхитительное мясцо, какое только может быть.

Хейзл смеется.

– Но ты же не видела другого мясца. Тебе надо перепробовать множество разного мясца, чтобы выяснить, какое из них самое лучшее. Как ты можешь судить обо всем мясце, если попробовала только один его сорт?

– Меня его мясцо вполне устраивает.

Этот разговор становится для меня слишком сложным.

– Это ты сейчас так говоришь… – Хейз умолкает, не закончив мысль.

– Ладно, мы можем прекратить эти разговоры о мясце?

– А что за мясцо вы там обсуждаете? – интересуется Джордин, наконец отведя взгляд от Тэннера.

Ей приходится старательно игнорировать своего парня и его заинтересованные взгляды на других девушек.

– А какое мясцо у Тэннера? Приятно им лакомиться?

Джордин делает оскорбленное лицо, но потом улыбается.

– Очень даже приятно.

Фу! Разговор скатился до отвратительной пошлости, и мне хочется поскорее из него выпутаться.

К счастью, игра завершается, и победа команды «Вагина» над командой «Пенис» ставит точку в беседе о мясе. Мы решаем, что боулинга на сегодня достаточно (так как парни лелеют свое уязвленное эго), но расходиться по домам еще не готовы, поэтому идем в бар, где бармен, похоже, не обращает внимания на то, что не все еще достигли совершеннолетия⁷. А может, ему просто все равно. Наверное, поголовная проверка документов плохо влияет на бизнес. У него бы тогда посетителей не осталось. Да какая разница, это не мои проблемы.

Заказываю коктейль и потихоньку его цежу. К тому времени, как нам надо будет уезжать, мне уже можно будет садиться за руль.

Хавьер снова упивается вдрызг и начинает подпевать звучащей в баре песне. Не могу разобрать, какой именно, потому что он жутко орет и перевирает слова. Хави взбирается на столик к вящему раздражению бармена, который кричит, чтобы он спускался, прежде чем что-нибудь разобьет. Хавьер неохотно сползает вниз.

Джетт обнимает меня за плечи.

– Эй, принцесса, тебе как, весело?

Поворачиваюсь и целую его в щеку. Прямо сейчас я ощущаю безмерную нежность.

– Мне да, а тебе? Учитывая, что вы проиграли, а мы вас вздули? – Черт!

– Нечего издеваться! – отвечает Джетт, щелкнув меня по носу. – В следующий раз мы вас сделаем. Теперь мы просто обязаны с вами расквитаться, наши репутации на кону. Мы придем за вами.

– Правда?

– О боулинге я никогда не шучу. Боулинг – дело серьезное.

Мы уходим из клуба только в два часа ночи, когда нас оттуда попросту выкидывают, потому что им пора закрываться. Все, кроме меня (и Джетта), напились в хлам и почти вырубаются. Вернее, все, кроме нас и Хавьера. Он еще держится на ногах.

Мы с Джеттом развозим всех по домам – ведь парни и девчонки слишком пьяны, чтобы сесть за руль – и едем ко мне. Хейзл что-то бормочет и отправляется к себе в спальню. Джетт ничего не пил, а я по какой-то причине совсем не устала. Наверное, у меня открылось второе дыхание или типа того. Скорее всего, я всю ночь не сомкну глаз, а завтра днем буду чувствовать себя развалиной.

– Хочешь сразу пойти спать? – спрашивает, потягиваясь, Джетт.

Он часто так делает. Мне нравится, ведь в такие моменты его рубашка подскакивает, и моему взгляду открывается кусочек живота. Хотелось бы мне увидеть его целиком.

Когда-нибудь я собираюсь все-таки застать Джетта врасплох. У нас есть неписаное правило, что ложиться в постель надо обязательно в шортах и футболках или майках. Я бы предложила Джетту снять майку, но тогда он мог бы намекнуть мне о двойных стандартах и предложить тоже снять футболку, и мы бы ни к чему не пришли. Мысленно представляю себе этот разговор так дословно, что мне даже не надо начинать его вслух.

– Я не слишком устала, но можем отправляться на боковую, если хочешь.

– Да нет, если не хочешь ложиться, я не против. Посмотрим кино или чем-то другим займемся?

Просмотр кино – наше любимое совместное времяпрепровождение. По всей видимости, нам нравятся одни и те же фильмы.

– Я могу уснуть. Как насчет чего-нибудь такого, что мы уже смотрели раньше, чтобы я ничего не пропустил? – спрашивает Джетт по дороге в спальню.

Пора переодеваться. Я перестала носить отвратительные старые пижамы. Ну да, ладно, я пошла и купила несколько новых. Шорты и майки в тон. Миленькие, с эмблемой Бэтмена на груди или с забавными словечками повсюду. И даже один комплект, разрисованный беконом. Я решила, что Джетту понравится, поэтому сегодня надеваю именно его.

– Твоя очередь.

Мы выбираем фильмы по очереди. Последний раз была моя очередь, и я заставила его посмотреть «Эту дурацкую любовь». Сказала, что фильм очень забавный, и там Стив Карелл, но на самом деле мне хотелось попялиться на голую грудь Райана Гослинга. Если уж я не могу увидеть голую грудь Джетта, то следующим мой выбор падает на Райана. Какой мужчина!

– Э-э, «Дрянные девчонки».

– Погоди, ты выбираешь «Дрянных девчонок»? Они тебе правда настолько понравились?

Он молча пожимает плечами, берет свои шорты с майкой и по дороге в ванную отвечает:

– А что? Тина Фей – гений.

Да, Джетт – идеальный парень. Обзавидуйтесь.

Час спустя мы сидим на диване, наполовину прислонившись друг к другу: я в пижаме с беконом, Джетт в майке и шортах. Он пытается щекотать мне пятки, а я угрожаю дать ему в глаз. Ну как тут сохранишь тишину? Бедная Хейзл. Надеюсь, она настолько напилась, что уже давно вырубилась.

– Ну правда, прекрати, – прошу я, когда он снова тянется к моим пяткам.

– А твои буфера могут сказать, когда пойдет дождь? – спрашивает Джетт, намекая на фильм, пока я отодвигаюсь, чтобы убрать ноги подальше от него.

Опускаю взгляд на грудь. Она, конечно, шикарна, но не до такой степени.

– Не-а. И спортивного канала у меня там тоже нет.

– Какая трагедия.

– Это крест, который мне приходится нести.

Джетт начинает играть моими волосами, накручивая их на пальцы. Ощущения очень-очень приятные, и я понимаю, что это самый близкий физический контакт, который у меня был с другим человеком за много лет. Мои родители никогда особо не любили обниматься, а брат скорее стукнул бы меня, чем прижал к груди. Хейзл пообниматься не прочь, но с Джеттом все совсем по-другому.

Закрываю глаза, и он начинает массировать мою голову.

– У меня же не будет из-за этого неприятностей? – тихо спрашивает он.

– Только если остановишься.

К черту правила. Хотя бы на пару минут. Я наслаждаюсь моментом.

В конце концов снова засыпаю, пока Джетт массирует мне голову, и он опять относит меня в постель. Но на этот раз ложится рядом и притягивает меня к себе на грудь. Теперь по ночам мы спим в обнимку, потому что так или иначе каждый раз все заканчивается тем, что к утру мы оказываемся тесно прижатыми друг к другу с переплетенными руками и ногами.