3 глава

Утром я проснулась в восемь, отреагировав на убойный звон будильника. Будильник всегда являлся моим врагом номер один. Всю жизнь я мечтала расколотить об стену хоть один из этой гнусной братии. Будильники у меня разбивались, конечно, раз попадались в мои руки, но это всегда происходило случайно. Я понимаю, что мне необходим будильник, чтобы просыпаться вовремя, но в то же время я его просто ненавижу. Вот такой парадокс.

Поборов низменные инстинкты, я просто нажала на кнопку, выключив звонок и рухнув в постель, продолжала дрыхнуть со спокойной душой.

Во второй раз меня разбудила мама, заподозрив неладное. К сожалению, ее нельзя было выключить и я, немного побрыкавшись, все-таки встала.

— Много спать вредно, — наставительно произнесла мама мне в спину, когда я спотыкаясь, побрела в ванную.

— Предпочитаю скончаться во сне, — буркнула я, — говорят, это здорово. И вообще, я мало сплю. Я только хочу спать много.

Позавтракав, я посмотрела на часы и поняла, что если хочу успеть на встречу с Рэдом, то мне следует поторопиться.

Я поторопилась, конечно, но все равно опоздала. Я вечно опаздываю, даже если выхожу за полчаса до назначенной встречи во дворе собственного дома. Проверено. Со мной непременно что-нибудь случится.

Я опоздала на полчаса, что тоже было обычно. Рэд сидел за стойкой и потягивал коктейль. При звуке шагов он обернулся и сказал:

— Осторожно.

Я остановилась и огляделась. Как будто, все было в порядке на первый взгляд, но никто не может утверждать такое с уверенностью. Мало ли, что.

— Почему? — наконец спросила я, не обнаружив поблизости активированную бомбу или грабителя с пистолетом.

— Вчера ты грохнулась на этом самом месте, — как ни в чем не бывало отозвался Рэд.

Сэм весело захохотал, а я погрозила кулаком им обоим. Вот придурки. Считают, что это очень смешно. Хотя, честно говоря, конечно, смешно. По части падений я непревзойденный комик.

— Ты опоздала, — сообщил мне Рэд.

— Удивился? — пожал плечами Сэм, — да она вечно опаздывает. Разве я не говорил?

— Всего на полчаса, — отозвалась я, подходя к ним и садясь на табурет.

— Всего? — коллега приподнял брови, — это мало? А сколько по-твоему, много?

— Ну, час, два.

— Ясно.

Сэм снова начал смеяться. По ходу дела он протянул мне стакан с каким-то пойлом и посоветовал успокоиться и не дымиться от злости.

— Кстати, — продолжал он, — наш мэр вышел на тропу войны. Знаешь ведь, вчера вечером обнаружили труп его дочери. Кто-то позвонил в полицию и сообщил об этом. Может быть, это был сам убийца, кто знает!

Я посмотрела на Рэда, а он едва заметно мне подмигнул. Стало быть, он не счел нужным посвящать Сэма в подробности нашей прогулки.

— Что-то ты слишком спокойна, — друг внимательно посмотрел на меня, — уже знаешь?

— Конечно, — кивнула я — я всегда все знаю.

— И кто тебе сказал?

— Сорока на хвосте принесла.

— Не умничай. Все всё знают, никого не удивишь, — заворчал Сэм, протирая стаканы.

— Чем ты собираешься сегодня заниматься? — повернулся ко мне Рэд, — какие-нибудь идеи?

— Одна есть, — я закурила, — не знаю, как получится.

— Какая?

— Хочу взять интервью у мэра.

— С ума сошла! — воскликнул Сэм, — он тебя съест. Додумалась, брать интервью в такое время.

— Посмотрим.

— Не дури, Тора. У меня не так много друзей, чтобы так ими разбрасываться.

— Плохая мысль, — сказал и Рэд, — насчет мэра. Что нового он может тебе сообщить?

— Я этого не узнаю, пока не спрошу.

— У меня другое предложение. Почему бы не поговорить с полицией?

— С инспектором Хартом? — приподнял брови Сэм, — да тут группа самоубийц собралась.

Рэд посмотрел на меня вопросительно. Я решила внести ясность.

— Инспектор Харт обожает журналистов. Желательно, под соусом кэрри.

Мы с Сэмом громко расхохотались на весь бар, распугав немногочисленных посетителей. Инспектор Харт славился на всю округу своим сварливым нравом. Впрочем, инспектор Махони в Лондоне ничем его не лучше. Затрудняюсь сказать, кто же из них хуже. По-моему, они равноценны в своей нелюбви к репортерам.

— Мне приходилось общаться с полицией, — обиделся Рэд, — и я в курсе, как они любезны. А инспектора Харта я знаю. Он не самый худший вариант.

Я покачала головой. Если Харт — не худший вариант, то какой же тогда худший? Судя по всему, Рэду не очень везло с полицейскими.

— Ладно, время идет, а у меня еще ничего не готово, — Рэд встал и взглянул на меня, — ты идешь?

— Разумеется, — кивнула я.

— Пока, — помахал нам рукой Сэм, — пригласите на похороны. Обещаю заказать шикарные венки.

— Считай, что ты уже приглашен, — не осталась я в долгу.

Мы вышли на улицу. Я открыла дверцу машины, собираясь сесть, но коллега остановил меня.

— Так ты пойдешь в полицию?

— Пожалуй, нет, — я помотала головой, — это удовольствие я оставлю напоследок. Пожалуй, съезжу-ка я и поговорю с родственниками убитых.

— Что важного они могут сообщить? — отмахнулся Рэд.

— Ты забываешь, что я здесь недавно. Тебе они, может быть, ничего ценного и не сообщат, а со мной другое дело.

— Ладно. Я думал, мы будем работать в паре.

— Считай, что мы работаем в паре. Это даже лучше. Ты занимаешься одним, я другим, а потом суммируем то, что удалось нарыть. Удобно, не находишь?

Рэд подумал и признал, что удобно.

— Ладно, мне пора, — я села за руль.

— Дэннингс! — вскричал коллега, хватая меня за руку и пытаясь поднять.

— В чем дело?

— Ты села на сэндвич.

— На что? — я подскочила на месте.

Дура, совсем забыла, что сама его туда положила.

Сэндвич был смят в кашу. После такого я его не собиралась есть, потому и выкинула в ближайшую урну. Слава Богу, он был в пакете, иначе на моей заднице красовалось бы огромное жирное пятно.

Рэд, разумеется, начал потешаться, но меня это давно не удивляло. Я всех всегда смешу, если конечно не принимать во внимание тех, которые злятся. Потому что, если я не падаю, то роняю других.

— Только уговор, Дэннингс, — заявил Рэд, отсмеявшись, — не отсылать ничего в газету без предупреждения. Идет?

— Конечно, — с легкостью согласилась я.

С легкостью потому, что не собиралась выполнять ни одно из своих обещаний. А если он столь наивен, что верит в это, то это только его проблемы. Наивный журналист — это что-то новенькое. Новенькое потому, что эти два понятия абсолютно несовместимы. А вот поди ж ты, отыскался один такой. Уникум.

А может быть, он вовсе не так прост, как кажется? Может быть, он думает, что это я так наивна, что верю во все, что он мне пообещает? Скорее всего, последнее.

— Где встречаемся? — продолжал коллега.

Я испытующе посмотрела на него. Считаешь меня такой дурой? Ну нет, дорогой мой. Уж что-что, а врать я могу филигранно.

Я пожала плечами.

— Может, сходим куда-нибудь еще, кроме этого занюханного бара? — он пренебрежительно махнул рукой в сторону заведения Сэма.

В принципе, я могла его понять. По городским меркам, этот бар иначе, чем занюханным и не назовешь. Особенно, если вспомнить, какие бары встречаются в Лондоне. Но он мне нравился именно тем, что не был на них похож. В нем была какая-то особенность, индивидуальность. Пусть он и маленький, но в нем совершенно особенная атмосфера. Такая, словно ты попал домой.

— Или здесь нет ничего стоящего? — продолжал Рэд.

— Почему же? Есть, к примеру, кафе. Был там?

Он помотал головой.

— Нет. Но это неважно. Вот туда и сходим вечером. Согласна?

— Почему бы и нет?

— В восемь. Договорились?

— О`кэй, приятель, — я помахала ему рукой и захлопнула дверцу машины.

И тут же изо всех сил стиснула зубы, чтобы не заорать. Закрывая дверь, я позабыла отодвинуть голову и теперь на лбу красовалась шишка с голубиное яйцо. Надеюсь, Рэд этого не видел. Столько неприятностей в одно утро.

Морщась, я осторожно потрогала шишку, потом повернула зеркало и посмотрела на это безобразие. Так и есть. Очень заметна.

Я не стала особенно расстраиваться. Ведь это была далеко не первая шишка. И уж, конечно, не последняя. Честно говоря, я уже привыкла к своим увечьям и почти не замечала. Это неизбежно. Либо ты избавляешься от дурной привычки, либо учишься с нею жить. Неприятностей на меня валилось в изобилии, их было столько, что меня уже пора заносить в книгу рекордов Гиннеса.

Я завела машину и медленно поехала вперед, припоминая наикратчайшую дорогу к мэрии. Надеюсь, мэр находится на своем рабочем месте. Конечно, он сегодня может вовсе не прийти на работу, но что-то мне подсказывало, что этого не случится. Насколько я знала характер мистера Стрейджа, он из той породы людей, которые будут работать даже во время всемирного наводнения. Таких людей выносят из рабочих кабинетов ногами вперед.

Итак, я была права в своем предположении. Мэр оказался на месте, как мне сообщила его секретарша, долговязая женщина средних лет в очках. Но это было единственное, что она сообщила мне добровольно. Окатив меня мрачно — недоверчивым взглядом, она непреклонно заявила:

— Мистер Стрейдж никого сегодня не принимает.

— Я понимаю, — кивнула я, состроив самую сострадательное из всех выражений, на которые только была способна, — но мне очень нужно.

Секретарша лишь презрительно фыркнула. Я поняла, что так просто она не сдастся. Она грудью преградит мне доступ в кабинет шефа. Грудь у нее была не слишком впечатляющая, конечно, но достаточно закаленная в подобных боях.

— Хорошо, — покладисто кивнула я, садясь рядом с ней на стул, — но вы ведь можете зайти к нему и передать записку?

— Какую еще записку? — осведомилась секретарша.

— Маленькую, — честно призналась я, взяв у нее со стола блокнот и вырвав оттуда листок, — сейчас напишу.

— Если вы думаете, мисс Дэннингс, что это вам поможет…, - она не договорила и передернула плечами.

Я нацарапала несколько слов, свернула листок и протянула ей.

— Вот, пожалуйста. Если он не захочет меня принять, я тут же уйду.

— Можете не дожидаться ответа, — секретарша взяла записку и величественным шагом направилась в святая святых.